Новые Миры Роберта Шекли. Том 1
Шрифт:
В «Тадж-Махале» он играл в девочек, нарочно не глядя, когда кидал ножи и кинжалы в распятых на вертящемся колесе шлюх. Он отсек ухо блондинке, бесполезно всадил кинжал между ног брюнетки, при остальных же бросках мазал совершенно. Это обошлось ему в семьсот долларов. Он запротестовал, и его вышвырнули.
На Леопольдовом тракте к нему подошел головоменяла, предлагая невыразимые наслаждения незаконной смены голов у «аккуратного и очень надежного» доктора. Парети позвал полицию, и мошенник скрылся в толпе.
Таксист предложил съездить в «Долину слез»; прозвучало не
Он остался всего лишь на часок.
Потом были навч-точки, и слепые свиньи, и галлюциногенные бары, и множество рук, трогающих его, ласкающих его.
Наконец Парети обнаружил, что вернулся в парк, на то место, где на него кинулась газета. Он не помнил, как попал сюда, но на груди его красовалась татуировка в виде голой семидесятилетней карлицы.
Он побрел через парк, но быстро обнаружил, что это не лучшая дорога. Сосенки поглаживали и посасывали его плечи; «испанский мох» пел фанданго; плакучая ива орошала его слезами. Он бросился бежать, чтобы уйти от нескромностей голых кленов, черных шуток чернобыльника, томления тополей. Болезнь поражала через него все окружающее. Он заражал весь мир; да, он не мог передать свою болезнь людям, черт, все куда хуже, он нес ее всему неодушевленному миру! И изменившаяся Вселенная обожала его, пыталась завоевать его сердце. Богоподобный, Недвижный Движитель, неспособный справиться с невольными своими творениями, Парети боролся с паникой и пытался избежать страсти внезапно зашевелившегося мира.
Он прошел мимо банды подростков, предложивших за умеренную плату вышибить из него дух; но он отказал им и поковылял дальше.
Он вышел на бульвар де Сада, но и там не было ему покоя. Он слышал, как перешептываются о нем плитки мостовой:
— Какая он лапочка!
— Забудь, все равно он на тебя и не глянет.
— Ах ты сука ревнивая!
— Я тебе говорю, не глянет он на тебя.
— Да ну тебя. Эй, Джо!..
— Ну что я тебе говорила! Он на тебя и не посмотрел!
— Но так нечестно! Джо, Джо, я тут…
— По мне, — заорал Парети, разворачиваясь, — одна плитка от другой ничем не отличается! Все вы тут на одно лицо!
Это их, слава Богу, заткнуло. Но что это?
Высоко над головой замигало световое панно, оповещавшее о скидках в «Секс-Городе». Буквы поплыли и свернулись в новую надпись:
Я НЕОНОВАЯ ВЫВЕСКА, И Я ОБОЖАЮ ДЖО ПАРЕТИ!
Немедленно собралась толпа, чтобы поглазеть на феномен.
— Да кто, мать его, такой этот Джо Парети? — осведомилась какая-то женщина.
— Жертва любви, — объяснил ей Парети. — Не произносите это имя громко, иначе следующий труп может стать вашим.
— У тебя крыша едет, — ответила женщина.
— Боюсь, что нет, — ответил Парети вежливо и немного безумно. — Сумасшествие — это, признаюсь, моя мечта,
Женщина проводила его взглядом, когда он распахнул дверь и вошел в «Секс-Город» Но она не поверила своим глазам, когда дверная ручка ласково похлопала Парети по ягодице.
— Дело, в общем, такое, — заявил продавец. — Исполнение не проблема; самое сложное — это желание, доезжаете? Исполненные желания гибнут, и их приходится заменять новыми, иными желаниями. Чертова уйма людей мечтают стать извращенцами, но не могут, потому как всю жизнь желали только всякого пристойного. Но мы в Центре Импульсной Имплантации можем внушить вам все, чего вы захотите пожелать!
Продавец вцепился в рукав Парети турохваткой — резиновым захватом на телескопическом шесте, применяемым для удержания туристов, прогуливающихся по Аркаде Странных Услуг, и притягивания оных туристов поближе к прилавку.
— Спасибо, с меня хватит, — произнес Парети, без особого успеха пытаясь стряхнуть турохватку с рукава.
— Эй, парень, постой, обожди! У нас спецскидка, сущие гроши, только на этот час! Представь, мы тебе педофилию вставим, настоящее крутое желание, незатасканное еще, а? Или зоофилия… или оба возьмите, совсем дешево выйдет…
Парети ухитрился вывернуться из зажима и помчался по Аркаде, не оборачиваясь. Он-то знал, что никогда нельзя импульсно имплантироваться в уличных лавках. Один его приятель-сборщик, находясь в отпуске, совершил подобную ошибку; ему подсунули страсть к гравию, и бедняга скончался через три предположительно наполненных наслаждением часа.
Аркада кишела народом, крики и смех придурков и извращенцев на каникулах поднимались к центральному куполу, к переливчатым огням, орущим динамикам и травожогам, испускающим непрерывные струйки сладостного марихуанного дыма. Парети желал тишины; он желал одиночества.
Он забрел в «Лавку духов». В некоторых штатах половые сношения с призраками запрещались законом, но большинство докторов соглашались, что это вполне безвредно, если не забыть потом смыть остаток эктоплазмы тридцатипроцентным спиртом. Женщины, конечно, рисковали больше. (Парети обратил внимание на «Платный душ и биде» как раз напротив Аркады и изумился на мгновение тщательности Бюро по развитию бизнеса Восточных Пиритов — все продумано.)
Он расслабился в темноте, услыхал тихий, жуткий стон…
Потом дверь открылась.
— Мистер Джозеф Парети? — спросила служительница в униформе.
Парети кивнул:
— В чем дело?
— Прошу прощения, что побеспокоила, сэр, но вам звонят. — Она передала Парети телефон, погладила по ноге и вышла, закрыв дверь. В руках у Парети телефон зажужжал. Джо поднял трубку.
— Алло?
— При-ивет!
— Кто это?
— Это твой телефон, дурачок! А ты что подумал?
— Не могу я больше это выносить! Заткнись!
— Говорить-то несложно, — заметила трубка. — Сложнее найти, что сказать.