Новые мученики российские

Польский протопресвитер Михаил

Мелхиседек, митрополит Минский и Белорусский

Мелхиседек, Митрополит Минский и Белорусский, в миру Михаил Львович Паевский, родом из Городенщины (Белоруссия), бывший епископ Ладожский, викарий Петроградский, прибыл в Минск в 1919 г. епископом Слуцким, викарием Минским. Прекрасный организатор церковной жизни и воспитатель молодежи, которую, несмотря на все гонения и трудности, подготовлял к миссионерской деятельности и стойкой защиты Церкви. Из молодежи обоего пола были подготовлены им кадры церковных чтецов, изучавших псалмы и многие гласовые песнопения на память, ибо, по мнению Владыки, «в условиях ссылки книг не будете иметь, а богослужения тайные и там совершаться будут». Чтобы защитить местную церковь от разгрома, еп. Мелхиседек стал на путь автокефалии, базируяясь не только на национально-белорусских стремлениях, но и на директивах Патриарха Тихона и Митроп. Агафангела

о возможности самоуправления в условиях гонения и отрыва от центра. Собором белорусского духовенства и мирян в 1923 г. он был избран митрополитом Белорусскнм и Мннским. Входивший в силу М. Сергий осудил М. Мелхиседека за «отрыв от Матери-Церкви», а большевики сослали его в Красноярск. В конце 1930 г. он был вызван в Москву и сделан членом синода М. Сергия в летней сессии этого года, чем и был скомпрометирован в глазах белорусских националистов. 17 мая 1931 г., облачаясь в алтаре перед службой в одном из московских храмов, он скоропостижно скончался (болезнь легких и сердца). Представители епархии были на его погребении. В свое время он был очень предан патриарху Тихону и в борьбе против обновленчества был стойким и непоколебимым. Его почитали за строгость жизни и вдохновенные богослужения, которые собирали огромные массы народа.

Николай, митрополит Ростовский

Арестованный совместно с большинством православного духовенства в первый период гонения, Владыка Николай был выслан в полосу среднего Туркестана, в местность носившую название «Голодная степь», вполне оправдывавшую свое прозвище. Сосланные туда, несчастные мученики, не получая почти никакого продовольствия, вынуждены были питаться тем, что произрастало в этой пустынной, бесплодной местности.

По преимуществу мы кормились стеблями какого то сильно колючего, похожего на репейник растения, — разсказывал Владыка.

Болезненно мучительно было срывать его, очищать от мелких, острых колючек, чтобы печь из него род блинчиков. Все наши пальцы и руки были покрыты ссадинами и язвочками. Конечно, на одном этом питании не выдержал бы никто, но находились добрые люди и изредка, тайком снабжали нас бураками (свеклой) и картофелем. Правда, все опухли, еле таскали ноги, но выдержали. Из этого же репейника, смешанного с глиной и песком, мы лепили себе «сарайчики» для жилья».

В 1934 году большинство духовенства было якобы освобождено, в том числе и владыка Николай. Несмотря на неоднократные предупреждения, он снова занял святительскую кафедру в Ростове. В 1938 году был снова арестован, судим и приговорен к расстрелу и приговор был приведен в исполнение.

«Дан залп из ружей по мне, я упал, обливаясь кровью. Дальше не помню ничего. Оказывается, меня сочли убитым, когда я находился лишь в долгом обмороке. Много средств и усилий стоило моим верным духовным чадам вызволить мое тело. И тут обнаружили, что я еще жив. Меня тщательно спрятали, обманув бдительность властей мнимыми похоронами. Лечили, выхаживали и таким образом спасли. По занятию города немцами я вышел из подполья и снова занял митрополичью кафедру в Ростове».

Нееколько глубоких шрамов на шее и верхней части груди мученика Митрополита красноречиво подтверждают все пережитое им.

В 1943 году вместе со своими прихожанами, клиром, в числе 5-ти человек (соборный протоиерей, протодиакон, регент хора и два соборных священника), был вывезен отступающей германской армией в г. Одессу. Остальное духовенство ростовское вывезено не было и, по словам Владыки, ему было сообщено, что при занятии Ростова советскими войсками, восемь наиболее почитаемых, священников были распяты красными на крестах.

Он служил в Одессе и во время проповеди со слезами показывал свои шрамы. Одесса была районом румынской оккупации, и он уехал в Румынию и там был прекрасно принят местным митрополитом и поселился в каком-то монастыре. Ему было тогда лет 70, по другим сведениям 80 или более. Неизвестно, Что с ним случилось при наступлении красной армии. О нем писали во время войны в испанских газетах.

Онуфрий, Епископ Елисаветградский

Онуфрий, епископ Елисаветградский, управлявший Одесской епархией в 1926 году, в миру Антоний Максимович Гагалюк, окончил Петербургскую Духовную Академию. Небольшие подробности о начале его епископского служения (1922-24 гг.) относятся к г. Кривой Рог, Херсонской губ., куда он сначала приезжал архимандритом, а потом стал здесь первым епископом. Кафедру имел в церкви Св. Николая, которая впоследствии (в 1930-31 г.) была разрушена, как и Вознесенская (в 1928 г.). Покровская оставалась, но там позже сделали склад зерна, как и в молитвенном доме у станции Карнаватка. В недолгое его служение в Кривом Роге было «торжество православия». Старые, молодые и совсем малые наполняли церковь до отказа, где он служил. Приезжали из соседних деревень и простаивали долгие службы.

Многие из молодежи забыли всякие развлечения, кино, танцы, и многих его влияние удержало в дальнейшем, несмотря на окружение и агитацию, от безбожия и комсомола. Летом 1924 г. его арестовали. Когда прошел слух об его отъезде, народ бросился на станцию. Вся станция была оцеплена милицией и на перрон никого не пустили. Массы людей облепили железнодорожную насыпь перед полотном дороги. Поезд отошел от станции и еще медленно проходил перед ними. Владыка Онуфрий стоял у окна с решеткой и благословлял народ. Не поддается описанию происшедшее: в великом горе люди падали ниц, отдавая последний поклон своему архипастырю. Слезы всех и громкий плач создавали единый общий вопль, который стоял над осиротелой толпою до тех пор, пока поезд не скрылся из вида. Через год епископ Онуфрий был Елисаветградским. В 1927 г. был снова арестован. Был в ссылке в Красноярске. Был будто бы снова на кафедре в Курске. Он был ревностным деятелем по ликвидации обновленчества в Одесской области. Подчинившись м. Сергию, был назначен им в Старый Оскол, где был снова арестован и отправлен куда-то на Урал. В 1938 г. были сообщения о его смерти, о расстреле якобы при попытке бегства, но точно об этом неизвестно.

***

Епископ Иларион, викарий Смоленский (в миру сын петроградск. протоиерея — Бельский) род. около 1896-8 гг., прозван на Соловках в 1929 г. (приговорен к 5 годам) «маленьким Иларионом» (в отличие от архиеп. Илариона (Троицкаго), также бывшего на Соловках); «запретник» («Запретниками» в Соловецк. Концлагере назывались такие заключенные, которым запрещались работы по специальности, работы в канцеляриях и вообще какие-либо облегченные работы. «Запретники, обычно имеющие 10-летний срок заключения, должны были весь свой срок работать исключительно только на тяжелых физических работах). В сентябре 1931 г. переведен с архиепископом Серафимом Угличским и Пахомием Черниговским на Беломорстрой, где встретил их этап на Май-Губе свидетель, работавший привратником лагеря, затем конюхом. По окончании срока, с 1935 г. находился в Чебоксарах. — Самый непримиримый враг декларации митроп. Сергия 1927 г.; он отрицал совершаемые сергианами таинства и вторично крестил младенцев и венчал уже венчанных в «советской» церкви. Арестован в конце 1937 г. и расстрелян.

Архиепископ Фаддей, бывший несколько лет епископом Житомирским и Волынским, был выслан в Саратов и Святейшим Патриархом назначен Саратовским. При проезде через Москву, во время краткого пребывания там возведен в сан архиепископа самим Святейшим. Из Саратова архиеп. Фаддей был переведен уже м. Сергием в Астрахань, где пробыл несколько лет. Не выдержал жаркого климата и был переведен в Калинин (бывш. Тверь), где и прожил до конца своей жизни, преследуемый митрополитом Сергием, который даже не нашел нужным возвести его в сан митрополита, но обожаемый верующими. Кончил свою жизнь в Тверской тюрьме в 1937 г. во время ежовского гонения на Церковь. Пробыл в тюрьме несколько месяцев в самых ужасных условиях.

В 1936 г. Архиепископ Варфоломей (Ремов) был арестован в Москве из Высоко-Петровского монастыря. Он был предан своим учеником иеромонахом Алексеем, впоследствии поставленным во епископа, викария Московскаго, а в 1939 г. — епископом Кишиневским. Предательство это заключалось в следующем: Владыка Варфоломей организовал тайную академию, после закрытия Троице-Сергиевой Лавры. В числе учеников был и предатель Алексий. По свидетельству уцелевшего одного из учеников, Алексий выдал ГПУ архиепископа вместе с учащимися, которые почти все пострадали. Каково было отношение москвичей к предателю Алексию показывает то, что когда кто-нибудь незнакомый приходил в храм Знамения в Путниках, то прихожане предупреждали — ни в коем случае не встречаться с епископом Алексием, зная, его, как осведомителя. Епископ Варфоломей расстрелян 26 июня 1936 г. (См. т. I. гл. 20).

Епископ Иоасаф Чистопольский (в миру Иван Удалов из Уфы), пострижен епископ. Антонием Храповицким, настоятель Спасского монастыря в Казани, хиротонисан в 1920., арестован в 1922 г. по проискам обновленцев в Енисейской ссылке е 1922-25 гг., а затем жил в Москве, по возвращении в Казань не признал митрополита Сергия и на предложение признавшего м. Сергия и правившего до его возвращения епископа Варсонофия Спасского (см. ниже) помолиться вместе, ответил: — «Нет, молись без меня за советскую власть», на что получил ответ — «да не я, а дьякон за нее молится». С 1929 по 1936 г. в Сибирском концлагере был мучим, несколько раз брит, годами возил на себе тачки с углем в рудниках Араличева (Кузнецкий басейн); по возвращении в Казань возглавлял в 1936-37 г. потаенную «Тихоновскую Церковь» в 14 человек (в том числе протоиерей и три монахини), жил на окраине с престарелой 80-лет-ней матерью. 13-го декабря 1937 г. арестован ночью у ложа умиравшей матери и исчез. Весной его видели в Сызранской пересыльной тюрьме.