Новые мученики российские

Польский протопресвитер Михаил

Священник о. Иоанн Пригоровский. В великий четверг страстной седмицы 1918 г. в станицу Незамаевскую прибыли с отрядом Ген. Покровский и полк. Науменко и были приняты в дом этого батюшки. Вечером они стояли в храме на чтении евангелия, а в конце богослужения о. Иоанн выступил с горячею проповедью против большевиков. На другой день отряд покинул станицу, а прибывшие большевики в пасхальную ночь, под святую заутреню, выкололи ему глаза, отрезали ему язык и уши, и за станцией, связавши, живого закопали его в навозной яме.

Протоиерей Михаил Лекторский, станицы Ново-Титаровской, Кубанской обл. был взят большевиками в качестве заложника весте с многими казаками во время десанта войск

ген. Врангеля в районе Приморско-Ахтарской и привезен в станицу Брюховецкую в особый отдел 9-й большевицкой армии. Здесь полтора месяца заключенные жили в невероятных условиях, спали на соломе и были изъедены блохами и вшами, так что случайно увидевшие о. Михаила, которому было 49 лет, нашли его скелетом, стариком, еле ходившим. Наконец, их вызвали, раздели, оставив в одних кальсонах. Казаки попросили — «батюшка, поисповедайте нас». Батюшка исповедал и отпустил их грехи, сказав: «а кровью вы приобщитесь своею, и теперь простите меня, в чем я повинен». Когда же он стал служить молебен, их стали бить прикладами. Затем связали им руки и побросали в арбы, и повезли на свалку, за станицу, где копали глину. Лежавший сверху батюшки казак Мамонтов по дороге сумел развязать себе руки и развязал их о. Михаилу. «А теперь давай бежать» — шепнул казак. На это батюшка ответил: «благословляю тебя бежать, а я уже не в силах». Казак развязал руки некоему Полякову и с ним вместе выпрыгнули из арбы. Поляков был тут же застрелен, а Мамонтов бежал, пришел к своим и рассказал о происшедшем, затем много боролся с большевиками и погиб от их руки. Арбы же вернули назад и среди приговоренных к расстрелу нашли развязанными руки только у священника, которого и подвергли страшным истязаниям. 28 октября 1921 г. в 10 ч. вечера всех заложников застрелили в сарае и среди горы трупов выделялся своим изуродованным видом труп о. Михаила. Были люди которые видели эту картину.

28. Страдальцы города Смоленска

Священник о. Антоний Эльснер

О. Антоний Иосифович Эльснер-Койранский родился 5-го дек. 1879 г. в имении своего деда Койраны, Барона Фон-Эльснер-Койранскаго-Гоголь, дальнего родственника по жене Николая Васильевича Гоголя. Прадед, по каким-то причинам, лишился своего огромного состояния и титула. О. Антоний по окончании Вяземского Духовного Училища получил образование в Смоленской Духовной Семинарии и Киевской Духовной Академии. Был псаломщиком, депутатом Епархиальных съездов несколько лет подряд, ревизором свечного завода под Смоленском, преподавателем пения в Образцовой школе при Духовной Семинарии и занимал ряд должностей выборных и других. В 1914 г. архиепископом Феодосием рукоположен в иереи и назначен в село Костюшково-Свирово, Краснинского уезда, Смоленской губ.

В 1919 году, своим прихожанином комиссаром Ковалевым, за сказанную проповедь в его присутствии, был арестован и отбывал 3 месяца принудительных работ в г. Красном.

Во время изъятия ценностей, в 1922 г., был арестован по обвинению в сокрытии таковых, просидел около года в Смоленске в так называемом Домзаке (дом предварительного заключения) в то время как шел открытый процесс над епископом Смоленским Филиппом, Церковным Советом и прихожанами Смоленского Кафедрального Собора.

Когда власти должны были явиться в собор за ценностями, то в нем закрылись прихожане этого собора, и в некоторых церквах зазвонили в набат. Рабочие Заднепровья, мастерских им. Калинина и др. оставили работу и бросились спасать свою святыню. Немедленно были вызваны войска 3-й пехотной школы и гарнизона. Войска стояли шпалерами с двух сторон и не пропускали народ к собору, на лестницах собора стояли пулеметы, было дано несколько очередей с пулемета, но жертв

в тот момент не было. Но зато после начались массовые аресты.

В 1925 году Смоленским Викарным Епископом Иларионом о. Антоний был назначен настоятелем Казанской церкви г. Смоленска. В это время еще устраивались диспуты. Приехал из Москвы в Смоленск бывший священник, оставивший свой сан и выступавший на стороне большевиков. Диспут был устроен в здании Губисполкома, противной стороной было вызвано местное духовенство. Явились о. Антоши и о. Петр Генцов — священник Ильинской церкви. Бывший иерей, ставший атеистом, понес тяжкое поражение. Два победителя выходили из залы под гром аплодисментов. В этот день все обошлось благополучно, но через месяц о. Петра Ченцова не стало: его арестовали и он пропал без вести.

В 1930 г. начали закрывать церкви. С о. Антонием уже служил бывш. настоятель Тихвинской церкви о. Иван Афонский.

В 1935 году закрывают церковь, где служил о. Антоний. Он жил в сторожке при церкви; рабочим было дано распоряжение «вперед выкинуть попа»; начали разбирать крышу над сторожкой и ломать потолок и трубу, и члены его семьи, осыпанные известью, выбежали из дому под хохот орудующих ломами. Церковь в течении часа была превращена в сарай, иконостас был разбит, по иконам ходили. Долго о. Антоний с матушкой ходили по углам, где ночь, где день, и, конечно, скрытно, т. к. прихожане тоже боялись и за свою судьбу. О. Антоний уехал в село Высокое Сафоновского района, Смоленской обл.

В 1937 году в Смоленске были закрыты почти все церкви, за исключением Всехсвятской и так называемой Окопской в предместье города, которая не была закрыта, но службы в ней не было, т. к. священник этой церкви был арестован и сослан. Прихожане этой церкви и других закрытых церквей приехали к о. Антонию просить его быть у них священником. Он опять переехал в Смоленск, и его зарегистрировали прихожане в местном Горсовете как церковного сторожа. Очевидно нельзя было иначе жить в городе и поселиться в сторожке.

Прихожане начинают перед местным Горсоветом хлопотать о разрешении священнику служить. Горсовет не разрешает, хотя собрали уже несколько тысяч подписей. Священника вызываюсь в НКВД и требуют от него добровольного отказа от службы. О. Антоний им сказал: — «вы говорите и печатаете, что нет верующих, я вам докажу противное и мой долг священника не позволяет мне отказаться от просьбы верующих».

Собирается делегация ехать в Москву за разрешением, батюшку опять вызывают несколько раз в НКВД, и начинают угрожать, требуя отказа, но он говорить: — «На моей стороне весь город и даже ваши отцы и матери, а вы одни».

20-го июля по ст. ст. накануне праздника Казанской Иконы Божией Матери возвратилась делегация из Москвы и привезла разрешение (от центр, гражданской власти). Общей радости нет предела! После оформлений в местном Горсовете разрешается служба на 21/II, т. е. на Казанскую.

В бедненькую церковную сторожку весь почти день — «крестный ход» с поздравлениями и пожеланиями о. Антонию. Среди радостных пожеланий были и мрачные: две монахини особенно настаивали на немедленном его отъезде. Но о. Антоний сказал — «что Богом суждено, то и будет». Приготовляются к торжественному служению, убирается и украшается церковь, как к Пасхе, но не суждено было состояться этому торжеству.

В час ночи приехало НКВД в количестве трех человек, сделали обыск, конечно, ничего не нашли, но увели священника. Арестован был и церковный совет и многие другие.

1 августа 1937 г. матушка, кстати в день своего рождения, понесла в тюрьму передачу, которую не приняли, но возвратили ей и его одежду, сказав с улыбкой, что о. Антонию дали казенную и что он напишет. С тех пор никаких сведений о нем не стало. Через служащих тюрьмы узнали, что его расстреляли.

В те годы пострадали в г. Смоленске: