Новые надежды для мертвецов

Уилфорд Чарлз

— Ты не поверишь, Хок, — сказала она, когда он заехал за ней в Грин Лейкс, — но мне уже давным-давно никто не дарил цветов. Люди считают, что раз у меня собственный цветочный магазин, то цветы мне достаются даром. Возможно, в этом и есть Доля правды, но тем не менее, эта орхидея стала для меня очень приятным сюрпризом. Даже несмотря на то, что я сама ее выбирала.

— Но я попросил сделать это твою ассистентку,— удивился Хок. — Я сказал, чтобы она выбрала самую красивую орхидею и вручила ее

тебе перед твоим уходом.

— Ну что ты, Хок! — рассмеялась миссис Хикки. — Дотти ни за что не рискнет довериться собственному вкусу. Она вьетнамская беженка, и толку от нее в магазине практически никакого. Но я сейчас не могу позволить себе хорошего дизайнера, поэтому мне самой приходится заниматься аранжировкой цветов. Поскольку я составляю букеты в подсобном помещении, то не всегда могу заняться покупателями лично. Это, конечно, очень плохо, потому что Дотти Чен — совершенно никудышная продавщица. По-моему, она даже кубинца не сможет уговорить купить чашку кофе.

Хок улыбнулся:

— А они пьют по десять чашек на дню.

В это время к столику, за которым сидели Хок с Лореттой, приблизились трое гитаристов и затянули песню. Хок плохо понимал по-испански, но общий смысл баллады он уловил. Гитаристы мечтали погибнуть в бою за родную Кубу и лежать на поле брани, обратив свои лица к солнцу. Хок всучил стоявшему ближе других гитаристу доллар, и трио, не прерывая пения, двинулось к следующему столику.

— Хуже трех испанских гитар может быть только одинокая скрипка, — сказал Хок.

— Точно. Три скрипки звучат божественно, но солирующая скрипка слишком визглива.

— Как идут дела в магазине, Лоретта? — решил завязать светский разговор Хок.

— В последнее время, честно говоря, не очень гладко. Вроде бы я все правильно рассчитала, но Майами буквально наводнили уличные торговцы, которые продают по дешевке какие-то страшные веники. Однако люди соблазняются их дешевизной. А мне ведь приходится платить бешеные деньги за аренду земли, поэтому снижать цены на свои цветы я не могу. В моем магазине одна роза стоит пять долларов, а люди не хотят покупать розы по такой цене. Я жду не дождусь, когда кончится лето и сплошняком пойдут праздники вплоть до Рождества.

— Тебе, наверное, придется взять кредит, чтобы дотянуть до праздников? — спросил Хок.

— Уже взяла, — кивнула Лоретта, — под шестнадцать процентов годовых. Но с праздниками ведь тоже не всегда угадаешь. В этом мае, например, я не рассчитала с количеством гвоздик ко Дню Матери. Закупила их слишком много, и несмотря на три дня бойкой торговли, очень много цветов пришлось просто выбросить. Так что на Дне Матери я практически ничего не заработала. Знаешь, порой мне хочется избавиться от этого магазина. Если бы мне предложили за него приличные деньги, то я, пожалуй, продала бы его.

— И чем бы ты стала заниматься потом? Трудно, наверное, работать на кого-то, если перед этим имел собственное дело?

— Зато

я не знала бы никаких забот. Хороший дизайнер — а я очень хороший дизайнер, — всюду нарасхват. Меня знают очень многие люди, серьезно занимающиеся цветочным бизнесом. Я участвовала в последних двух выставках цветов, проходивших в Майами-Бич. У меня ведь масса предложений со всех концов страны. А я не так уж привязана к Майами, чтобы ни за какие деньги не соглашаться отсюда уезжать. Например, стоит мне лишь сделать вот так, — Лоретта хотела прищелкнуть пальцами, но у нее это не получилось, — и меня с распростертыми объятиями будут встречать в Атланте.

— Почему же ты тогда не уедешь в Атланту прямо сейчас?

— Почему? — засмеялась Лоретта. Она раскраснелась и повеселела от выпитого вина. — А как же мой магазин? Отказаться от собственного магазина в Корал Гейблз ради какой-то Атланты?! Ну уж, нет! В Майами хоть днем еще можно по улице пройти без опаски. А в Атланте я не выходила на улицу одна даже в полдень.

— Может быть, глоточек бренди на посошок? — предложил Хок.

— Мы можем выпить и у меня дома, — сказала Лоретта. — Я запаслась виски и пивом.

Хок улыбнулся:

— Значит, мы не пойдем на дискотеку?

— Ради Бога, Хок!

Хотя Мозли пришлось раскошелиться еще на доллар, который он отдал служащему парковки, и хотя этот самый служащий стырил мелочь из автомобильной пепельницы, — в целом прошедшим вечером Хок остался доволен. Он потратил денег гораздо меньше, чем ожидал, да и вино было отменное — хотя почти всю бутылку выдула Лоретта. Но Хок не жалел об этом, потому что винные пары оказали на Лоретту именно то воздействие, на которое Хок и рассчитывал. По дороге домой Лоретта обвила правое плечо Хока обеими руками и то и дело нежно прижималась лицом к его щеке.

Когда они, наконец, добрались до дома миссис Хикки, Хок снял пиджак и бросил его на диван. Лоретта зашла на кухню, вернувшись оттуда с непочатой бутылкой бурбона «Джек Дэниелс».

— Обычно я бурбон не покупаю, — сказала она, — потому что его почти никто не пьет. Майамцы почему-то предпочитают набираться шотландским виски и водкой. По-моему, Майами вообще можно назвать водочным городом, не правда ли?

— Или городом марихуаны, — добавил Хок. — А также городом кокаина и героина.

— Ты хочешь «травку»? — удивилась Лоретта.

— Я думала, что раз ты полицейский и все такое...

— Нет, Лоретта, не надо мне никакой «травки». Я с удовольствием выпью немного бурбона с водой. Совсем чуть-чуть. Если я выпью больше, то не смогу предстать перед тобой во всей своей красе, а ведь я уже и вином нагрузился. Вообще-то я больше всего люблю пиво, но в данную минуту всем напиткам предпочту тебя. — Хок притянул к себе Лоретту и впился в нее страстным поцелуем. Лоретта, чьи губы пахли вином, раздвинула искусственные зубы Хока своим языком и принялась шуровать им во рту Хока.