Новые приключения Царя Обезьян. Дополнение к Путешествию на Запад
Шрифт:
Зеленая Жемчужина продекламировала певучим голосом:
— Мой господин не приходит, холодная ночь длинна.
Сысы восхищенно воскликнула:
— Двойной смысл в этой фразе на редкость тонкий! — И тоже прочитала строку: — Сережки яшмовой девы дрожат на осеннем ветру.
«Теперь моя очередь, — подумал Сунь Укун. — Я могу припомнить кое-что из других видов словесности, но от стихов у меня болит голова. К тому же, я не знаю, умела ли Красавица Юй сочинять стихи. Если не умела, то все обойдется. А если умела, мне конец».
— За тобой строка, Красавица, —
— Я не умею сочинять стихи, — ответил Сунь Укун не то шутливо, не то всерьез.
Сиши возразила со смехом:
— Избранные стихи Красавицы Юй знают все на Срединной Равнине. Даже маленьким детям известно, что Красавица Юй обладает великим поэтическим даром. А сегодня вы так жеманитесь!
Сунь Укуну ничего не оставалось делать, как задрать лицо к небу и призвать вдохновение. Некоторое время он размышлял, а потом спросил:
— Можно прочесть строку не в древнем стиле?
— Нужно спросить ту, кто предложила игру,— сказала Зеленая Жемчужина.
Сунь Укун задал тот же вопрос Сиши, и та ответила:
— Почему бы и нет? Как только ты сочинишь строку, ее уже никто не отличит от поэзии древних!
Трое прекрасных дам в нетерпении склонились к Сунь Укуну, и он произнес:
— Каюсь в том, что мое сердце летит вслед облаку и дождю [29] .
— Ну, как тебе понравился стих Красавицы? — спросила Зеленая Жемчужина девицу Сысы.
29
В Китае выражение «облако и дождь» являлось метафорическим обозначением соития.
— Кто же посмеет сказать, что стихи Красавицы Юй нехороши? — ответила та. — Однако от этой строки отдает монашеским душком.
— Да разве ты не знаешь, что Красавица уже полмесяца живет монахиней? — со смехом отозвалась Сиши.
— Оставьте ваши насмешки, — поторопился прервать опасный для него разговор Сунь Укун. — Пожалуйста, передайте кости по кругу.
Сиши передала кости Зеленой Жемчужине. Та размахнулась и бросила.
— Во второй раз ни одной двойки! — воскликнула она.
— Вам легко раскрыть свои сердечные тайны, а мне нет, — вздохнула Сиши.
— Отчего же, старшая сестра, тебе трудно это сделать? — спросила Зеленая Жемчужина.
— Ах, я чувствую смущение, — ответила Сиши. — Ведь вы знаете, что у меня два мужа!
— Хотя мы зовемся по-разному, но женская плоть и кровь одинаковы. Чего нам стесняться? Я вот что придумала: не сочинить ли тебе стихи о юноше Фане и правителе царства У, и чтобы в первой строке было об одном, а во второй — о другом.
Сиши последовала этому совету и стала декламировать:
Юноша Фань у Потока Ив юность провел свою. Щечками дев в царском дворце любовался правитель У. Юноша Фань на горе Куньлунь солнцуКогда Сиши умолкла, Зеленая Жемчужина, вздыхая после каждого слова, прочла нараспев:
Жемчужные бусы перебираю с тоскою, Слезинок-жемчужин блестящая низка полна. Сегодня живу я еще в Ароматном Покое, Но в Снежную Башню переселиться должна.Выслушав эти стихи, Сиши закричала:
— Штраф! Штраф! Мы условились говорить только об удовольствиях, а ты рассказала о печалях!
Зеленая Жемчужина не стала отпираться и выпила чару вина. Тем временем, Сунь Укун поспешил уступить свою очередь читать стихи девице Сысы, но та ни за что не соглашалась. Так они долго спорили и препирались, пока, наконец, Зеленая Жемчужина не сказала:
— Я придумала. Сестричка Сысы, сначала ты прочтешь одну строчку, а потом Красавица Юй прочтет свою.
— Это невозможно, — вмешалась Сиши. — Владыке Чу присущ дух героический и мужественный, а юноша Шэнь такой мягкий и чувствительный. Разве можно соединить их в одном стихе?
— Правильно! — засмеялась Сысы. — Она — это она, а я — это я. Я скажу первая.
И она прочла нараспев:
Под луной на Южной Башне горько слезы лью, —Не долго думая, Сунь Укун продолжил:
Возношу молитву Будде в Западном Раю.Зеленая Жемчужина повернулась к Сунь Укуну и сказала:
— Мне кажется, Красавица, ты говоришь не в лад. При чем тут молитва Будде в Западном Раю?
— Смысл моих слов глубок и требует разъяснений, — сказал Сунь Укун. — «Рай» означает «супруг», «Западный» — «Западное Чу», «молитва» подразумевает «возвращение», а «Будда» — сердце. Получается: «Мое сердце возвращается к супругу в Западном Чу». Хотя повелитель охладел ко мне, я думаю только о нем.
Зеленая Жемчужина не смогла сдержать вздох восхищения. Однако Сунь Укун, опасаясь, что засидится на пиру и не сможет продолжить свой путь, притворился вконец пьяным.
— Давайте не будем бросать кости в третий раз, а пойдем полюбуемся луной, — предложила Сиши.
Красавицы спустились по ступеням башни вниз и стали прогуливаться среди цветов, созерцая заросший травой пруд. Сунь Укуна донимала одна забота: разыскать Цинь Шихуана, и в конце концов он придумал, как ему покинуть пир.