Новые приключения Гулливера
Шрифт:
— По словам самого Скойрика Туту, — заметил тумблум.
— Да, но у нас нет оснований сомневаться в них, — сказал я. — Блиффмарклуб был не один, а в сопровождении нескольких стражников. Вряд ли Скойрик Туту стал бы лгать, зная, что его слова легко можно проверить.
— Вы правы, — согласился Кайлиш Стальд. — Скорее-всего, так оно и было.
— Кому его величество поручил найти нового цирюльника? — задал я новый вопрос.
— Блиффмарклубу и горртаторру, вы же сами сказали об этом.
— Кто нашел и рекомендовал его величеству нового цирюльника?
— Горртаторр. И об этом
— Круг сужается! — торжествующе воскликнул я. — Видите, все это — звенья одной цепи, и связаны они между собою одним лицом. И это лицо…
— Горртаторр, — повторил маркиз вполголоса.
— Вот вы и назвали убийцу! — убежденно произнес я.
Маркиз Стальд вытаращил глаза.
— Граф Икплинг? — прошептал он. — Это невозможно!
— Только это и возможно, — ответил я убежденно. — Вы сами совсем недавно говорили о том, что король намеревался отправить его в отставку. Разумеется, граф был оскорблен этим.
— Да, но…
— Он знал, что в церемонии будет участвовать Аггдугг. Он знал, что в случае смерти цирюльника именно ему и блиффмарклубу поручат найти нового. Он позаботился о том, чтобы блиффмарклуб не смог этого сделать, — я вам говорил, что Скойрик Туту жаловался на внезапное исчезновение его кандидата. Думаю, исчезновение не случайно. Имея в своем распоряжении городскую стражу, граф в любой момент может незаметно арестовать любого горожанина. Не знаю, какова судьба этого несчастного. Но полагаю, что он больше не появится ни в своем доме, ни вообще в Тральдрегдабе. Как, наверное, не появился бы нигде в этой жизни и я, не позаботься ваша светлость о моей безопасности.
Услыхав последние слова, тумблум недоуменно воззрился на меня. Я пояснил, что, скорее всего, на меня напали не грабители, а слуги горртаторра. Выслушав мои доводы, маркиз не сказал ни слова, но видно было, что и в этом он согласен со мною. Я продолжил:
— По-видимому, горртаторр подготовил преданного ему человека на должность цирюльника. И в случае смерти короля Лаггунту XII — смерти от бритвы нового цирюльника, который тоже бесследно исчезнет после убийства, именно граф Икплинг займет трон. Он ведь ваш родственник, а следовательно, родственник короля, — с этими словами я указал на портреты предков маркиза Кайлиша Стальда. На те из них, где они были изображены в квадратных королевских коронах.
Маркиз тоже посмотрел на портреты. Лицо его помрачнело.
— Граф Икплинг — родственник короля по женской линии, — сказал он мрачно. — Я же — по мужской. Не знаю, как в вашей стране, Гурривегг, но у нас наследование идет по мужской линии. Следовательно, действия графа, если ваши суждения справедливы, на руку мне. В случае смерти короля Лаггунту, да переживет его небесное величество солнце на одиннадцать с половиною лун, трон отойдет мне, а вовсе не Икплингу.
— Это лишь означает, что между графом и троном не только король, но и вы, — ответил я. — Следовательно, и ваша жизнь в опасности. Впрочем, это лишь умозаключения. Есть и иные, материальные доказательства.
С этими словами я продемонстрировал его светлости треугольную пуговицу и остатки ниток, пояснив, что пуговицу сорвал с халата графа Флости Тхотх в предсмертной судороге.
Тумблум долго
— Похоже, вы правы. Граф Икплинг действительно носит зеленый халат с серебряным шитьем, и рукава халата украшены серебряными пуговицами.
— Довольно споров! — воскликнул я. — Мы немедленно должны доложить королю о том, что ему грозит смертельная опасность. Я не знаю, когда именно преступник может приказать своему подручному пустить в ход бритву. Может быть, это случится совсем скоро. Может быть, уже сегодня, — и я указал на быстро светлеющее овальное окно.
— Церемония следующего бритья и стрижки его величества через два дня, — поправил меня маркиз. — Так что время у нас есть. Но вы правы, лучше все-таки поторопиться.
Он вызвал мажордома и приказал подать экипаж, после чего написал записку Скойрику Туту с просьбой срочно прибыть во дворец. Записку он отправил со слугой-скороходом.
Солнце уже взошло, когда мы подъехали к боковым воротам королевского дворца. Здесь нас поджидал блиффмарклуб с двумя дежурными стражниками. Скойрик Туту был удивлен и встревожен столь странным поведением маркиза, хотя старался не подавать виду. Но выдержка изменила даже этому опытному царедворцу, когда тумблум попросил устроить нам немедленную встречу с его величеством. Он заговорил, бурно жестикулируя, то повышая, то понижая голос.
Маркиз хмуро выслушал его слова, затем перевел мне:
— Господин Туту утверждает, что это невозможно. Разбудить его величество, да переживет он солнце, — величайшее преступление, которое карается смертью. Никто не рискнет войти в спальню.
— Но ведь дело касается жизни его величества! — воскликнул я. — Неужели нет никакой возможности?
Кайлиш Стальд покачал головой.
— Можно лишь ждать. В десять часов пробьют дворцовые часы, — он указал на башню, возвышавшуюся над прочими дворцовыми постройками, — и лишь тогда можно будет послать к королю ночного пажа.
Сейчас стрелки показывали только девять.
— А когда должен появиться горртаторр? — спросил я.
— Как и все мы, — ответил тумблум. — Тоже к десяти часам. И я, и блиффмарклуб, и, естественно, горртаторр по очереди должны приветствовать его величество, да переживет он солнце на одиннадцать с половиною лун. Таков закон.
— Ваша светлость, — сказал я вполголоса, — я уверен, что граф Икплинг уже извещен о вчерашней ужасной находке, а значит, постарается отвести от себя подозрения. Один Бог ведает, что именно он может придумать. Промедление чрезвычайно опасно. Ждать целый час!
Маркиз развел руками. Я вновь посмотрел на башню с часами. У меня появилась отчаянная мысль, которой я тут же поделился с тумблумом.
— Подвести часы?! — изумленно переспросил он. — Да ведь это еще более страшное преступление, чем разбудить короля. Поистине, вы обезумели, дорогой Гурривегг. Я прекрасно понимаю и разделяю всем сердцем ваше желание защитить его величество. Но всему же должен быть предел!
Возможно, мы бы еще долго спорили, если бы в эту минуту к дворцовым воротам не подъехал еще один экипаж — большая черная карета, на дверцах которой изображен был змей, сжимающий в пасти полумесяц.