Новые приключения капитана Шпарина
Шрифт:
– Были таинства, были, но сначала были пляски в голом виде. После «таинств» попросили удалиться.
– Древака не смог, а девчонкам удалось. Да, Михал Иваныч, какой же ты после этого шпион?
Маралов разлил водку по стаканам.
– Давай, Миша, по последней. Наверняка тебя ищут. Бежать надо, а как? С Базы не уйти и не спрячешься, всё перероют, а найдут. Замкнутое пространство.
– Девушки обещали молчать. Слушай, Николаич, я у тебя заночую?
Маралов встрепенулся, глаза экстрасенса забегали, он помялся и оглянулся
– У меня нельзя. Новые постояльцы.
– Ну и где мне ночевать? У тебя нельзя. Не могу же я пойти и спросить у Древаки: а где это я живу? Ты, часом, не знаешь где я живу?
– Знаю. Слышал, как он посылал проверить нет ли тебя дома и назвал адрес. Видишь, как я о тебе забочусь?
– Когда ты всё успеваешь? Ну и где я живу?
– На Голубиной, дом 24. Тут недалеко.
– Да?.. Ну, тогда я пошел, - сказал Шпарин.
Сергей Николаевич поднялся, пошатываясь, взял Шпарина под руку и подвёл к калитке.
– Берет одень, холодает, - сказал экстрасенс, перебирая ногами на месте.
– Вот, возьми, собрал тебе узелок с припасами на ужин. Копченой колбаски колечко, помидорчики, хлебушка краюха, кефирчика пакетик на утро.
– Ты заботливый, дружище-е… Дай, я тебя поцелую.
– А как же, мы же, ведь же одни тут, с нашего света. Ты иди, Миша. Не заблудись. Тебе примерно туда.
Сергей Николаевич показал направление, уцепился за калитку и долго махал медленно удаляющемуся Шпарину, пока тот не скрылся за поворотом.
***
«Двадцать первый дом есть, двадцать второй есть. И двадцать третий. Двадцать четвертого нет. Улица Голубиная. Двадцать четвертого нет, вот вам, пожалуйте! Человека нет и дома нет, а проблемы остались. В виде меня. Я проблема для самого себя. Куда пропадает время? Луна нехорошая, ущербная, будто ей отгрызли большую часть. Вообще неуютно. Освещение напрочь отсутствует на третьей улице подряд. Ни в одном доме никто не живет. Царство теней. Можно залезть в любую хату, но как-то страшновато. Вернусь на Виноградную… Или к Вике на Калиновую? Хрен вам… Не дождетесь. Вы меня выгнали. Вернусь к Николаичу, ничего, если женщину привел, потеснится ради друга. Новые постояльцы… У него женщина, в дом не пригласил… Бр-р… Чего так холодно? Какой ветряк-ветрила задувает? День пролетел незаметно. Только было светло и уже темнота навалилась».
Шумела листва. Где-то что-то скрипело, трещало, ухало. Метались неясные тени. Подгоняемый мерзким светом попорченной луны, Шпарин ускорил шаги. Его мутило.
«Одно слово: перебрал. Я же не по этой части. Иду неверной тропой Николаича».
На перекрёстке Шпарин нос к носу столкнулся с особистом в том же наряде, в майке и цивильных штанах, и переложил узелок в левую руку.
– Стоять, шпионская морда!
– грозно приказал капитан.
– А н-ну, стой!..
– Стою. Спорим, что зубов у тебя сейчас станет немного меньше?
– На что?
– спросил особист, пытаясь схватить Шпарина за грудки.
Шпарин
Через следующий перекрёсток длинной цепочкой плелись худые волки, унюхав Шпарина, остановились, повернули головы и зарычали.
От стаи отделился здоровенный волчара.
«Сожрут! Как пить дать, сожрут!».
Шпарин прижался к забору спиной, полез в узелок за колбасой и сунул колбасное колечко волку в нос. Волчара завилял хвостом.
«Собаки! Чтоб вы пропали! Почудится же такое!».
Шпарин бросил колбасу на землю.
– Нате, лопайте! Бродите по ночам, мохнатые, людей пугаете.
Через несколько минут он барабанил в дверь дома экстрасенса. Злой, как псы на перекрестке.
– Кто там?
– Па-алиция нра-авов… - игриво проворковал Шпарин.
Дверь приоткрылась. В щели блеснул глаз экстрасенса.
– А-а… - сказал Сергей Николаевич.
– Бэ-э!
– сказал Шпарин, рванул дверь и, оттеснив экстрасенса, вошел в дом.
На столе в чем-то блестящем сидела, болтая ногами, загорелая черноглазая девушка с длинным носом, который её совершенно не портил, и грызла яблоко. Она ему не понравилась, и пока Шпарин раздумывал почему, его растерянный друг пришел в себя.
– Ээ-э… - сказал Сергей Николаевич, поглаживая багровое, оттопыренное ухо.
– Э-э… это, собственно, девушка.
– Я заметил. Милашка.
– Франта. Девушка из шара.
– А также Консуэла, Маргарита, Кристина, Жозефина… Назовется, как хочешь, и предстанет тем, кто сидит у тебя в мозгах. Ты уверен, что она девушка, а не зеленая ящерица или студенистое создание, способное принимать любые земные формы. Зачем ты её привёл?
Золотоволосая девушка покопалась в плетеной вазе у себя за спиной, не глядя, вытянула зеленое яблоко, поморщилась, не оборачиваясь, вернула в вазу и достала красное.
– Не нужно меня обижать. Я совершенно реальна. Двадцатое место заняла на недавнем конкурсе женского выпендрёжества… не так… красоты. У нас на Марсе.
Хрум, хрум. Хрум, хрум, хрум.
– Где-где… - ехидно переспросил Шпарин.
– На Марсе жизни нет.
– У нас может и нет, - возразил Сергей Николаевич.
– А «тут» есть.
– Ты комплексуешь из-за проблем с вашими особями противоположного пола. Вот почему ты убедил себя в том, что я тебе не пара, - задумчиво произнесла загорелая девушка.
– У вас, мужчин, оценка женщины проходит в доли секунды, на уровне подсознания. Потом вы вдруг меняете мнение и начинаете добиваться её, хотя она была уже у вас в лапах. Не так, - девушка вздохнула.
– В руках. А ты совсем приятный военный инопланетянин. Очень приятный. Хотя и напился… К сожалению, у вас, здешних мужcких особей, другие хромосомы. А так, как это… несложно порезвиться. У тебя есть что показать красивой марсианской девушке. Я вижу.