Новые райские кущи

Алюшина Татьяна

Она вытащила два листа из папки и положила их перед Ярославом.

– Здесь я составила что-то вроде генеалогического древа. Вернее, некоторой его части, отметив красным цветом всех, кто присутствует. Большое, полное семейное древо выполнено на панно на стене в библиотеке. Если вам понадобится консультация, обращайтесь к Софье, она главный историк и архивист нашей семьи. А на вот этом листке я отметила время прибытия и убытия всех гостей в те три роковых дня.

– Спасибо, – поблагодарил Ярослав, – это очень предусмотрительно и именно то, что понадобится в первую очередь.

– А сейчас я бы хотела представить вам всех, – озвучила бабушка

следующий пункт своего продуманного до мелочей плана. – Итак, начнем справа: Евгения Андреевна, – указала она на сидевшую возле нее по правую сторону стола женщину. – Жена главы рода и хозяина усадьбы Павла Егоровича. Алексей Антонович, мой сын, – показала плавным жестом руки на сына, сидевшего следующим за Евгенией. – Мария Егоровна и ее муж Валентин Константинович, – указала Эльвира Аркадьевна на дочь, после неудавшегося бунта потихоньку севшую назад на свое место и усадившую расстроенного мужа рядом, они занимали места за столом справа.

Хозяйка указала на сидевшую рядом с зятем Валентином Глафиру и замыкавшего левый ряд стола Леонида:

– Моя дочь Глафира Егоровна и ее муж Леонид. Они приехали к нам из Санкт-Петербурга. Теперь по вашей стороне, – улыбнулась она Ярославу и указала на Володю, сидевшего рядом с Ярославом. – Владимир, сын Марии и Валентина, и его жена Елена. Ну, Софью и Дарью вам представлять не требуется, вы знакомы, поэтому двинемся дальше. – И жест в сторону девушки, сидевшей последней на левой стороне стола рядом с Дашкой: – Ну и моя младшая дочь, Анастасия. Вот, собственно, и все собравшиеся гости, – в конце своей представительной речи завуалированно-тонко подсластила хозяйка «послевкусие» неприятного повода для собрания, обозначив статус присутствующих гостей.

– Вот такая у нас гангсто-банда образовалась, – подвела итог бабушкиному представлению родственников Дарья и с ехидцей поинтересовалась у гостя независимого: – И как мы тебе, Ярослав Олегыч, нравимся?

– Не могу ответить на этот вопрос, Дарья, – мимолетно усмехнулся Ладников, – поскольку ни с кем из собравшихся, кроме Эльвиры Аркадьевны, тебя и Софьи Павловны пока не знаком.

– Как вы планируете действовать? – спешно перехватив инициативу разговора, дабы чего больше не учудила младшенькая внученька, поинтересовалась Эльвира Аркадьевна. – Расспросить нас прямо сейчас или после того, как гости отдохнут, приведут себя в порядок и отобедают? – спросила, дипломатично причислив себя к числу опрашиваемых этим своим «нас», еще немного подсластив кислое послевкусие, возникшее у всех собравшихся от ее грубого самоуправства. Типа, «Я с вами и одна из вас, ребята». Все мы в одной лодке!

Все это игра в поддавки, в подчеркивание своей причастности к коллективу, о котором она тут недавно высказывалась не самым лицеприятным образом, и демонстрация ее демократичности. Все прямо по учебнику психологии для топового манагера – мы, мол, одна семья, и я такая же, как вы. Отлично, можно сказать, виртуозно-великолепно освоенное Эльвирой Аркадьевной в бытность ее партийным работником на огромном производстве умение управлять и манипулировать людьми.

Как там говорилось партийным начальством в те времена? Что-то из серии: «Получена установка сверху и поставлена задача, товарищи. И это на нас накладывает, но в то же время требует!»

Ну и все – и все идите выполнять директиву с установкой.

– Да, Ярослав Олегович… – поддержала Глафира, выдергивая Софью из ее очередных язвительных размышлений в адрес бабушки.

Что-то настроение

у нее сегодня… все в злой сарказм и критику сваливается. Хотя, честно говоря, есть от чего. Еще как есть! Для начала этот бабушкин вызов с намеком на то, что с папой что-то случилось, потом появление Ладникова – это вообще выше крыши фигня такая… как Дарья говорит: жесткий зашквар! Ага, именно он – зашквар. Будь Софья обыкновенной девушкой и имей она иной характер, ближе к среднестатистическому, нормальному, точно устроила бы бабушке настоящий скандал, послала бы куда подальше, хлопнула дверью и просто уехала назад в Москву. Домой.

Вот только бог дал Софье Павловне сильно не среднестатистический характер, это факт. И истерить она не станет ни при каких обстоятельствах просто потому, что не умеет даже. Так что сидит себе, вникает в ситуацию, внимательно посматривает на собравшихся, слушает и анализирует… И изо всех сил старается не смотреть в сторону Ярослава – спаси господь! – Олеговича и держать эмоции и нервы в жесткой узде.

А Глафира тем временем закончила свою мысль, излагаемую в виде некой подколки, вновь возвращая Софью из ее размышлений в настоящий момент:

– …действительно, хотелось бы знать, как вы планируете действовать? Задачка-то явно со звездочкой, непроста-а-ая-а-а…

– Да попробую как-нибудь, – усмехнулся опять Ладников и, переведя взгляд на хозяйку дома, ответил уже на ее вопрос: – Думаю, сейчас неподходящее время для бесед, Эльвира Аркадьевна. Сначала я хотел бы представиться, так сказать, коллегам, посмотреть материал, что они собрали, и послушать, что они расскажут. А вот после обеда просто поговорил бы с каждым гостем отдельно. – И, выдержав спокойный, доброжелательный взгляд в ответ на настороженные, обращенные к нему взоры всех присутствующих, дружелюбно-успокаивающе повторил: – Просто разговор, обычная беседа и ничего более.

И улыбнулся. На сей раз во всю красу и ширь своей дивной улыбки.

«Да чтоб тебя!» – екнуло от этой его улыбки сердце Софьи.

И, может, для того чтобы поскорей стереть эту самую улыбку, шибанувшую по ее нервам, а может, из-за всего сразу, что накопилось претензией и раздражением, в тишине, поменявшей эмоциональную наполненность на почти позитивную и расслабленную, Софья и произнесла своим спокойным, четким и ровным тоном:

– Думаю, Эльвира Аркадьевна, меня вам все-таки придется выпустить с участка на свободу. – Выделив голосом слово «меня», она не просила, а уведомляла: – Поскольку вам прекрасно известно, что я, посетив «Октябрьское» в день отъезда отца, в саму усадьбу не заходила, а, выйдя из такси, сразу же пересела в машину к Павлу Егоровичу и уехала вместе с ним и его командой. Посему смысла моего дальнейшего присутствия здесь не вижу. Более того, считаю его лишним и не понимаю, зачем вообще вы меня так настойчиво приглашали, играя на моих дочерних чувствах.

– Да, – согласилась с девушкой Эльвира Аркадьевна, – ты совершенно права, Софья. Ты не входишь в число подозреваемых и имеешь полное право уйти в любой момент и не принимать участия в этом неприятном деле. Но я настойчиво тебя приглашала, прибегнув даже к легкой интриге, как ты правильно заметила, и столь же настойчиво прошу остаться, поскольку возлагаю большие надежды на твою помощь. В чем именно, я объясню, когда мы останемся один на один. Разумеется, если ты соблаговолишь ненадолго задержаться. А сейчас давай отпустим родственников. Все устали, перенервничали и нуждаются в передышке и кратком отдыхе.