Новые русские
Шрифт:
— А, дорогой гость пожаловал, салям-алейкум… — весело-радушно приветствуй его Темиров.
Аслан услужливо протягивает пиалу с зеленым чаем.
— Пей, самый лучший, девяносто пятый номер.
Иголочкин с трудом усаживается на ковре. Ему трудно справляться со своими длинными ногами.
— Давненько тебя не видели, давненько. Нехорошо забывать мой скромный очаг. Дом без гостей все равно что тюбетейка на лысой голове узбека.
Аслан заливается хохотом, в тысячный раз услышав любимую шутку аксакала.
Иголочкин вежливо улыбается и с достоинством упрекает:
— Так ведь не звали.
— А?! — издает вопль Темиров. — Скажи, Аслан,
— Да дарует Аллах тебе вечное здоровье, Жаке-хан, — кланяется ему Аслан.
— И я всегда готов выпить за твое здоровье, — подтверждает Иголочкин.
Темиров возносит руки над головой:
— А, молодец! — Жестом приказывает поднести гостю коньяк.
Одна из девушек подобно бабочке вспорхнула и опустилась на колени возле Иголочкина с пиалушкой, полной коньяку.
Лев берет ее из рук девушки двумя пальцами, мизинец аристократически отставляет. Медленно и вдумчиво начинает пить. Он знает, что нужно делать маленькие глотки, иначе коньяк польется по подбородку.
— А теперь казы, казы кушай, — слышит голос Темирова. Вообще-то Лев брезгует есть эту воняющую потом конину с желтовато-зеленоватым жиром. Но отказываться нельзя. Поэтому он подхватывает кружок поменьше и кладет на него пучок зелени.
Некоторое время мужчины долго едят руками. Лев незаметно переключается на холодную баранину. Девушки застыли двумя очаровательными изваяниями. Единственное, что заставляет их оживать, это движение указательного пальца Темирова. Стоит ему подняться вверх, как в пиалушки вновь наливается коньяк.
— Скажи, Лева, — обращается к нему хозяин. Иголочкин перестает жевать. Вновь отводит мизинец. — А что говорить, давай выпьем!
Темирову не нравится неуважение, проявленное этим сопляком. Гость по традиции должен провозгласить здравицу хозяину. Вообще-то этот московский прощелыга не внушает особого доверия. Знакомство их состоялось давно, еще когда Лев работал на Петровке в уголовном розыске. Его прислали в район, где был руководителем Темиров, по отголоскам узбекского дела. Тогда многие южные территории республики проверялись. После нескольких дастарханов Жаке почувствовал, что Иголочкин не обладает принципиальностью майора Пронина, и решил сговориться с московским товарищем. Однако Лев повел себя умнее, чем можно было предположить: деньги не взял, а проверку запутал так, что и шайтан не разобрал бы, и в награду довольствовался дружбой Темирова. С тех пор много воды утекло. Не раз они оказывали мелкие услуги друг другу. Но Темирову иногда представляется, что Иголочкин ждет не дождется, как бы его подороже продать. Уже несколько раз Жаке был на грани решения вопроса о судьбе Левы. Стоило ему скрестить два пальца, и выстрел в Левин затылок положил бы конец сомнениям. Но, будучи азартным игроком, Темиров медлил, тем более что Иголочкин становится все незаменимее. В конце концов человек — не камень, с дороги убрать никогда не поздно, — успокаивает себя Жаке.
Аслан, почувствовав неловкость из-за хамства гостя, берет на себя исправление его поведения:
— Дорогой аксакал, позволь мне сказать несколько слов. Все твои родственники, друзья и даже враги знают — центр земли находится там, где накрыт твой дастархан. Ты…
Темиров жестом прерывает Аслана. Обращается к Иголочкину:
— Хорошо, давай выпьем.
Выпивают. Снова долго закусывают. Темиров делает еще один знак пальцем. Девушки ставят перед каждым тазик с водой для ополаскивания рук.
— Я рад,
Иголочкин кивает головой.
— Знаешь кому и сколько платить на телевидении? В газетах? На радио? Всякие типографские расходы? Все подсчитал? — продолжает Жаке.
Иголочкин опять в ответ кивает головой.
Лева откидывается на подушки, громко икает и успокаивает хозяина:
— Ну, и считаю, за такие бабки нет смысла его толкать.
Темиров выражает удивление. Его раскосые глаза становятся почти нормальными, узкие черные усики загибаются вверх, точно он готов рассмеяться, но не уверен в услышанной шутке. Иголочкин солидно откашливается, закуривает. Начинает объяснять, дирижируя рукой с дымящейся сигаретой.
— На кой ляд вбабахивать в него уйму денег? Тоже мне, через жопу соловей. Он все равно не оценит. Скорее, наоборот. Ты, Жаке, собственными руками собираешься вскормить змею у себя за пазухой. Думаешь, Глотов забудет, что ты его пинком выбил из фонда? Как бы не так… Обживется в парламенте, наладит старые партийные связи и тебя же начнет травить…
Темиров нетерпеливо перебивает:
— А, Лева, куда он денется? Заставим прикусить язык.
— Вот и я про то же, — соглашается Иголочкин. — Только с депутатом труднее. Я так понимаю, убирать его все равно придется. Лучше это сделать сейчас. Намного дешевле. Кто он без фонда? Кому нужен? Маленький несчастный случай, и назавтра все забудут о Глотове. А упустим момент, станет депутатом, тогда расследования и шума в газетах не избежать.
Темиров задумывается. Аслан по-шакальи припадает к столу, желая сделаться совершенно невидимым. Юка и Кука замерли. Не слышно даже их дыхания. Иголочкин с удовольствием курит, разглядывая вспыхивающие искорки на конце сигареты.
— А… Лева, я — человек немолодой, в мои годы тяжело терять друзей. Он бы мог нам пригодиться в парламенте. Там, думаю, и без него достаточно наберется сговорчивого народа. Как финансист, ты прав. Зачем выбрасывать деньги на ветер, когда дешевле будет купить уже готового депутата. Но ведь если Аллаху угодно и с Борисом Ананьевичем что-нибудь случится, подозрения падут на Аслана.
Если бы не большой живот, Аслан при этих словах непременно бы спрятался под низкий столик, за которым они ведут беседу.
— Ни в коем случае. Аслан сможет спокойно оплакивать предшественника. Сам подумай, зачем ему желать смерти бывшему президенту? Виновных будут искать среди конкурентов в парламент. Мы в этом поможем.
— Сколько на этом экономим? — спрашивает, как о решенном, Темиров.
— Все. Есть человек. За это дело возьмет недорого.
— Один?
— Один.
Темиров гладит себя по круглой лысеющей голове. Внимательно смотрит на Иголочкина. Потом переводит взгляд на стушевавшегося Аслана. Предложение Левы его застало врасплох. Вариант избавления от Глотова он давно прокручивал в уме. Но так сразу? Ход коварный, избавляющий от многих хлопот. Однако начать предвыборную кампанию все же придется. Здесь денег жалеть нельзя. Хорошо бы устроить скандал, зацепить других кандидатов, подкинуть в газеты сведения о секретах, которыми располагает Глотов. Например, существует якобы директива правительства стереть остатки Арала с лица земли и тем самым высвободить средства, направленные на его возрождение… А уж после можно и несчастный случай. Пусть считают, что это дело рук конкурентов или контрразведки.