Новый дом?
Шрифт:
– А подарки?
– Какие подарки?
– Да вот думаю, у тебя это наследственное: грести трофеи, и везти подарки домой. И образование получил в тему: “Все для экономического обогащения!” Так какие гостинцы привез после армии?
– А, вот ты о чем! Нет, я много не привез, так мелочь всякую, которую трудно было достать в магазинах на гражданке, а в гарнизонном “Военторге” было.
– Да, правильно старики сетуют: мельчает народ. Тенденция то прослеживается: у деда телеги, у отца чемоданы, а у тебя, наверно, и двух сумок нет.
– В одну все уместилось.
– Вот-вот, я и говорю: “Раньше и деревья
– Ага, добыча получена еще до вашего наставничества!
– Это только подтверждает мое утверждение: ты только-только собрался прилететь на эту станцию, где обитаем мы, а удача уже повернулась к тебе лицом. Это ж как наша связь с тобой действует, если эта закономерность сработала на таком огромном расстоянии?!
– Да ладно, ладно. Пусть будет по вашему. Я и сам думаю, что сотрудничество с вами приносит мне только пользу.
– Вот и молодец: в кои-то веки и истину изрек, и стариков порадовал.
– Старики?! Вас что уже тоже потянуло на “деревья повыше и … посисястее”?
– Ну это…, на последнее нас всегда тянет. А деревья раньше действительно были выше – все познается в сравнении: раньше в детстве они были, например, в двадцать наших ростов, а сейчас только в десять.
– Хорошо, уболтал. Ну что, наш серьезный разговор закончен?
– А ты что, уже про всех предков рассказал?
– Нет, но про других я практически ничего не знаю, так что рассказал только о себе, отце и дедах. Понимаете, в нашей стране всеобщая воинская обязанность, и в армию за редким исключением призывались почти все. Я не знаю, кем были мои более дальние предки, но воинами они были обязательно. Дело в том, что наша страна воевала очень часто, и на каждый век приходилось по две-три крупные войны, а про более мелкие я уж не говорю.
– Так, тогда перейдем к следующему пункту: владеет ли твой род землей?
– Хм, на этот вопрос тоже трудно ответить однозначно. Я вырос в стране, где почти сотню лет назад были национализированы предприятия и земли, либо они были в коллективной собственности, что-то типа совместных, коллективных хозяйств. И только сравнительно недавно ситуация изменилась. Но, если вам интересно, то мне опять вспоминается рассказ сестры.
Дело в том, что у нас многих детей на лето отправляют погостить в деревню к дедушке (бабушке). Не стала исключением и моя сестра Любовь свет-Венедиктовна. Дедова дома уже не было в деревне Варангуж, отец показывал только место, где он раньше стоял. Гостили мы обычно в соседнем доме также нашей родни. Так вот, как-то лет в двенадцать бегала сестра с подружками по деревне (я был шестилетним мальцом и бегал за ней, как хвостик), и те сообщили ей, что нас зовут в стоящий рядом дом. Встретили нас бабушки и начались расспросы, не дети ли мы такого-то и такого-то, откуда приехали и так далее. По результатам беседы и осмотра, я так понял, мы были признаны родными. Потом водили по дому и по различным постройкам, знакомили с хозяйством. А в заключении вывели на край села и, махнув на косогор, спускающийся к реке и идущий до границы с полями соседней татарской деревней, заявили: “Это НАША земля”, как бы причисляя к этому “НАША”
Так вот, если этот рассказ вас устроит, то, значит, у нас была НАША земля. Только я уже говорил, что земля была в коллективной собственности уже несколько десятилетий, а нашей, скорее всего, она могла быть только в царские времена.
Хотя нет, это еще не все, я купил лет десять назад участок в садово-огородном товариществе с домиком. А совсем недавно правление провело через земельный комитет аэросъемку всего товарищества, потом был дополнительный обмер участков. И в результате всем централизованно оформили участки в частную собственность. Я стал владельцем десяти соток земли с постройками и плачу за это налоги. А действительно, я ведь землевладелец!
– Хорошо, с землей понятно.
– Странно, Рем, твои вопросы заставляют задуматься о темах, которым раньше не придавал значения: купил садово-огородный участок, чтобы отдыхать, а о том, что стал владельцем земли, внимания не акцентировал. Да и вопрос про предков и род тоже потянул за собой шлейф смутных воспоминаний и догадок.
– Ты это о чем?
– Я уже говорил, что родовое селение у нас не простое: находится на границе леса и лесостепной зоны, по реке проходит граница с татарами. И дед у меня (тот, которого я видел и помню) не простой, как минимум “золотые руки”: кузнечное дело, плотницкое, слесарное, да еще это неведомое – хранитель.
Так вот, в начале двадцатого века (уже после гражданской войны) его женили, а невестой оказалась красавица, которая уже до этого отказала нескольким претендентам. Была она на парутройку лет постарше его и, что удивительно, имела хорошее образование. Вы только представьте, откуда в глухой деревушке могла появиться такая, при том, что учителкой она не была.
Кроме того она разбиралась в ведовстве, хотя это скорее всего не странно – мне кажется, каждая вторая женщина в деревнях является или ведуньей, или колдуньей, в общем даже не знаю, как их назвать, но в травах, наговорах и тому подобном понимают.
Молодая семья, вроде бы, жила, как и все. Но еще задолго до совершеннолетия своего старшего сына (моего отца) дед исчез. А тогда были такие времена, что жителям села не больно-то можно было перемещаться по стране: не было у них на руках документов-удостоверений личности. Через два месяца зимой прискакал верхом на конях в деревню десяток молодцев (джигитов) вместе с дедом, забрали они с собой всю его семью, да и след простыл.
Появилась та семья в Арском районе Татарстана, дед, взяв в помощь своего подрастающего сына, обустроил местную кузню, а вскоре прослыл лучшим плотником в округе. Отец мой ушел в армию уже отсюда. Значит, была какая-то причина исчезнуть целой семье с родной земли.
Получается наш разговор с незнакомыми-родными (наверно двоюродными) бабушками произошел лет через двадцать-тридцать после этого. То есть потомки деда в нашем с сестрой лице появились в родовой деревне через достаточно долгий промежуток времени. То ли гипотетическая опасность для семьи деда исчезла, то ли истек какой-то срок давности. Но сам дед там больше не появлялся, а отец молчит и на эту тему разговор не поднимает. Похоже, за давностью лет и дальностью расстояний эта тайна деда останется не разгаданной. Кто же все-таки он, кем была бабушка и кто тогда я?