НОВЫЙ ДОМОСТРОЙ
Шрифт:
Если ваши домашние «не переедят потрохов осенью», то уж в Рождественский мясоед им придется доедать все добро под гоголевские колядки. Засоленные и замороженные рубцы и губы, уши и ноги коровьи, переделанные в студень, годятся весь год: размороженную смесь можно использовать в тесте — запекать наподобие булочек с изюмом. Во-первых, само тесто, замешанное на холодце, получается «мясным», во-вторых, в нем попадаются аппетитные кусочки языка и проч., — кому как повезет. На этом даже можно гадать.
Бедные древнерусские свиньи, разъевшись летом до ожирения, осенью отвечали за обжорство по всей строгости.
В старину земля Русская была просторна, полноводна. Хрустальные реки плавно струились в кисельных берегах. Поэтому водопровод заводить, поганить родной край ржавыми трубами нам было нелепо. Мы селились прямо у воды. При прочих удобствах это позволяло держать водоплавающую птицу — гусей и уток.
Особую хозяйскую гордость составлял гусиный рацион. Выйдешь бывало на крыльцо, глянешь на реку — гуси летят ни-изко над водой! А ути плывут ве-есело! Все — га, да га! Кря, да кря! Если и придет в утреннюю голову забота: «Чем бы птицу покормить?», так и то — с похмелья. Потому что птицу водоплавающую у нас в древней Руси ничем кормить не надо! — сама находит пропитание в незагаженных водоемах. От этого хозяину становится тепло и радостно на душе. Хмель улетает беззлобно.
Гуси, утки и даже куры считались самым выгодным, даровым продуктом. Они составляли резерв на весь год. Их консервировали, конечно, но и держали в курятниках живьем.
Без комментариев наши древние упоминают домашнюю дойную корову. Что о ней рассуждать? Все ясно без слов, как о родной матери! Правда, питается, в отличие от мамаши, бесплатной травкой. Только успевай на зиму косить да скирдовать!
К мясным заготовкам полагается обширный ассортимент приправ и гарниров.
Все той же многотрудной осенью после уборочной страды семижильная наша «государыня» запасает с кухонными девками сушеную зелень, всякий хрен и редьку, пивную гущу, кисельный отстой, специальные капустные «кислые щи» — по сути сброженный овощной отвар. Заготавливает впрок сыпучие концентраты — овсяные отруби, ржаные отсевки, толокно и т.п.
Естественно, осенью солят капусту, укладывают на хранение в песок свеклу, репу и морковь.
Обрезки листьев, кореньев, даже крошки со скатерти и полок — ссыпаются в отдельные короба и зимой подмешиваются в корм скоту. А то, как знать, — вдруг татары с Оки, поляки с Днепра, немцы с Невы? — тогда и сами крошки подберем!
Короче, осень женская — ничем не легче страдного уборочного сезона. Только вздумала отдохнуть, — а уж и бабье лето! И пока одну бабу бродячий фряжский художник рисует в белом платье с заволоченными глазами и паутинкой в волосах, остальные «государыни» стоят враскоряк у бочек с засолкой.
Идеальным хозяйством у нас считается самодостаточное — с полным курино-гусиным, свино-молочным циклом. Покупать еду на базаре — это, конечно, хорошо, но самый древнерусский шик — застольная клятва: «Извольте откушать, Гаврил Гаврилыч, — ВСЕ СВОЕ!» При таком домоводстве обучение слуг изменяется с «где, что и почем» на «как приготовить».
Феодальный внутренний продукт помогает хозяину высвободить оборотные средства и полностью слить их в бизнес. Даже рыночное банкротство не пугает
Протопоп Сильвестр, собирая статистику по московским приходам, делает мистический вывод. Оказывается, замкнутые в продовольственном отношении хозяйства находятся под особым присмотром Бога!
Запасливым хозяевам лично Бог:
— увеличивает приплод скота: коров, свиней, уток и гусей;
— дарует рекордные надои: коровы просто брызжут молоком и сметаной, заваливают вас маслом и сыром;
— повышает яйценоскость: куры вопят от рассвета до заката, раздираемые крупным диетическим калибром.
Благословенный Богом хозяин и его семья вынуждены просто жить за столом, они едва не лопаются от сытости. Дворовые пацаны и девки тоже становятся «гладкими» — тут уж не до фигур, спастись бы от блуда. Нищие роют землянки в оврагах вокруг изобильного поместья, им выносят благотворительную похлебку огромными свиными корытами. Хозяин продает излишки, брезгует деньгами и сразу относит их в церковь, чтобы избавиться от жжения в ладони. А уж святые отцы знают, как нейтрализовать дьявольский огонь! Окропил кошелек святой водой и смотри: зашипело, завоняло, значит, деньги грешные — раздай нищим. Не шипит, пахнет ладаном, — хорошо. Можно хоть кресты отливать.
Вот жизнь! Вот благодать! А вы говорите, коммунизм.
Но, допустим, вы совсем бедны. Вдовец, инвалид, выпускник ВУЗа. То есть, у вас нет ничего. Только избушка на курьих ножках, бесплатный общественный лужок в Лужниках да бескрайние травы за Москвой рекой. Ну, коровка дойная есть, или две. Или много.
Такой бедняк должен жить в режиме строгой экономии. Заготавливать сено на зиму. Резать его мелкими кусочками, перемешивать с любой мякиной — хлебными остатками, жмыхом, пивным отстоем, запаривать в корыте кипятком. Поскольку корова заменяет вдовцу всю семью, то и живет она прямо в его доме. Чуть ли не в спальне.
Питаются бедняк и скотина тоже вместе. Пока корова пережевывает травяной запар, хозяин зубрит сопромат под молочко и сметанку, проверяет на опыте закон Бутерброда.
Мужикам нужно, конечно, разъяснять доильные азы.
После дойки, брат, все молочные сосуды, ведра, подойники нужно сполоснуть теплой водой, вытереть и высушить. Держать в опрокинутом положении, «чтобы ни кошка, ни собака, ни мышь, ни малые ребята соседские не лизали посуду и не перепакостили ее».
Свежий надой цедится через ситечко, хорошенько закрывается и хранится в прохладе и чистоте. И сам страдалец должен руки мыть, платье для дойки переменять на чистое. Корову тоже нужно вымыть, чтоб не прокисла.