"Новый Михаил-Империя Единства". Компиляцияя. Книги 1-17
Шрифт:
Броневые наблюдательные пункты дополнялись наблюдениями с воздуха силами корректировщиков воздухоплавательной роты, имевшей телефонную связь с группами артиллерии и самим комендантом крепости. Каждая батарея имела дополнительных наблюдателей на возвышенностях, высоких зданиях, деревьях, а также в передовых окопах. Все наблюдатели, разумеется, были соединены со своими батареями телефонными проводами. Вся площадь УРа и территория, занятая противником, была нанесена на подробные карты, поделенные на квадраты по сто сажен в стороне; в штабе, на каждой батарее
И разумеется, вся система создавалась с учетом не только гарнизона УРа, но и частей 12-й армии. Всякого рода припасами Рижский укрепрайон был обеспечен на шесть месяцев осады. К обороне подготовились, подготовились со всей серьезностью, и укрепрайон был готов не только стоически выдерживать осаду, но и зло огрызаться.
Вот и сейчас даже глубоко в бункере генерал Горбатовский слышал не только глухие разрывы вражеских снарядов, но и гулкие удары русской артиллерии, посылающей снаряд за снарядом по засеченным наблюдателями позициям противника.
ОТ РОССИЙСКОГО ИНФОРМБЮРО
Оперативная сводка за 7 июля 1917 года
За истекшие сутки германскими войсками была предпринята попытка штурма Рижского укрепленного района. Не имея возможности с ходу овладеть укреплениями, германские войска совершили новое чудовищное преступление, перед которым меркнет все, что было совершенно ими ранее. Ранним утром против мирного населения города Риги Германия применила химическое оружие. По предварительным данным, в результате применения снарядов и бомб с боевыми отравляющими веществами на улицах Риги мучительной смертью погибло 316 мирных жителей.
Защитники Рижского укрепрайона, все воины Русской императорской армии и моряки Российского императорского флота полны решимости отплатить Германии за это ужасное преступление против человечества.
Боль и муки погибших на улицах Риги в наших сердцах!
ИЗ СООБЩЕНИЯ РОССИЙСКОГО ТЕЛЕГРАФНОГО АГЕНТСТВА (РОСТА) от 7 июля 1917 года
Сегодня в Москве, Петрограде, Киеве и других городах империи прошли массовые демонстрации разгневанных жителей, которые требуют наказания всех виновных в страшном преступлении, совершенном германскими палачами на улицах Риги против беззащитных мирных жителей. Применение химического оружия против ни в чем не повинных гражданских лиц – это преступление, которое не может быть забыто и не будет прощено.
Сегодня в Риге, несмотря на опасность продолжающегося обстрела, десятки тысяч людей вышли на улицы, требуя возмездия.
ЕГО ИМПЕРАТОРСКОЕ ВЕЛИЧЕСТВО ГОСУДАРЬ ИМПЕРАТОР в СВОЕМ обращении заверил всех СВОИХ верных подданных, что трагедия Риги, трагедия крепости Осовец и другие чудовищные преступления германцев и их союзников не останутся без немедленного ответа.
Виновные
По ВЫСОЧАЙШЕМУ ПОВЕЛЕНИЮ на всей территории Российской империи объявляется трехдневный траур по погибшим на улицах Риги.
ГАЛИЦИЯ. ЮГО-ЗАПАДНЫЙ ФРОНТ 8 (21) июля 1917 года
Слащев с некоторым удивлением расслышал в предрассветной тишине пение какой-то птицы. Да, природа брала свое. Изрытое воронками поле уже практически полностью заросло травой высотой почти по пояс, и казалось, что и не было войны никакой. Вот и птицы вернулись. Так и хочется сбросить сапоги да пробежаться босиком по этому травяному морю, так приветливо колыхающемуся перед тобой в слабом свете утренней зарницы, которая только-только загоралась за спиной у полковника.
Вздохнув глубоко всей грудью, Слащев тем не менее не только не снял сапог, но даже не отнял от глаз бинокля.
– Думаете, придут, господин полковник?
– Посмотрим. Четверть часа у них еще есть.
Штабс-капитан Акимов пожал плечами. Что можно разглядеть в колышущемся мареве заросшего травой поля? Темно, ни зги не видать.
Яков Слащев не обратил на неверие командира полковой разведки ни малейшего внимания. Чему научила его долгая военная жизнь, так это умению ждать подходящего момента. Но прав Акимов, времени почти не осталось.
Курить хотелось невыносимо.
Когда вчера утром полковник получил из центра кодовую фразу «Три зеленых свистка», он немедленно принялся готовить свой отряд на переход линии фронта. И вот ночью группы ушли на ту сторону. И судя по тому, что стрельба там не поднималась, есть шанс, что прошли все четыре группы, которые должны были перейти на этом участке. Есть надежда, что три прошли достаточно далеко в тыл, а вот четвертая группа должна была выполнить задание прямо на месте. И вот-вот должна была вернуться.
Одновременно с этими группами в тыл к противнику уходили отряды «трех топоров» и на других участках. С рассветом им придет пора действовать, выполняя поставленные командованием индивидуальные задачи.
– Кажись, кто-то идет, господин полковник! Вон там, правее!
Слащев быстро отыскал искомое. Да, похоже, что пришли. Но успеют ли? Полковник бросил взгляд на часы. Без пяти минут четыре. Могут и не успеть!
Но к нему из травы уже спешили темные фигуры. Первым подбежал запыхавшийся поручик Орехов.
– Господин полковник! Привели!
Слащев взглянул на австро-венгерского офицера. Тот козырнул и представился на довольно неплохом русском языке:
– Полковник Черешняк, 14-й гонведный Нитрянский пехотный полк. Мне передали ваше послание. Я обсудил это со своими офицерами и солдатами. Мы принимаем ваши условия, господин полковник. Русским и словакам нечего делить. Это не наша война.
Слащев приложил ладонь к обрезу кубанки и быстро приказал, обернувшись:
– Акимов! Отбой!