Новый Мир (№ 3 2002)
Шрифт:
«Мы оказались интеллектуально не готовы к вызовам терроризма». Беседа главного редактора газеты «Гражданин» Александра Шаравина с культурологом Даниилом Дондуреем. — «Гражданин». Газета для думающей России. Учредитель — Общероссийское политическое общественное движение в поддержку Вооруженных Сил «Гражданин». 2001, № 2, 20 ноября.
«Мне говорили — не знаю, насколько это правда, — что Путин после поездки в Геную где-то сказал: „Россия участвует и в глобализации, и в антиглобализации“…» (Даниил Дондурей).
Андрей Немзер. Шесть Букеров: выбери своего лауреата. — «Русский Журнал» <http://www.russ.ru/krug>
Шесть заранее написанных — очень разных — откликов
Юрий Норштейн. Снег на траве. [Фрагменты книги]. — «Искусство кино», 2001, № 9 <http://www.kinoart.ru>
Текст книги подготовлен на основе лекций, прочитанных на учебных занятиях в Токио осенью 1994 года и на Высших курсах режиссеров и сценаристов в 1987–1988 годах. Начало см.: «Искусство кино», 1999, № 9, 10.
Александр Панарин. Православная цивилизация в глобальном мире. Глава пятая. Священство и царство. — «Москва», 2001, № 11.
Статьи этого автора в «Нашем современнике» выглядят как-то энергичнее (drive) опубликованных им в «Москве» — иллюзия, конечно, но симптоматичная.
«Когда говорят о глобализации как о новой победе коммуникационного принципа над изоляционистским, забывают уточнить, что речь идет об игре с нулевой суммой: новая коммуникабельность элит оплачена невиданной изоляцией массы, запираемой в немое пространство гетто. Как назвать этот изолированный мир, из которого все активное и перспективное уходит, уже не возвращаясь? Наверно, здесь и заключена тайна четвертого мира, который сегодня противопоставляется не только первому, западному, но даже и третьему, ибо из третьего еще возможен путь наверх, а из четвертого — никогда», — пишет Александр Панарин в статье «Народ без элиты: между отчаянием и надеждой» («Наш современник», 2001, № 11).
«Иногда мне кажется, что писания Панарина — не аналитика вовсе, а поэзия и „элита“, „массы“, „прогресс“ — художественные образы…» — иронизирует Александр Агеев («Время MN», 2001, № 214, 24 ноября).
А что же она — политическая аналитика — такое, если не поэзия? Неужели — наука?
«Перед вызовом нового века». Беседовала Татьяна Медведева. — «Нижегородская Правда», Нижний Новгород, 2001, № 122, 30 октября <http://www.pravda.nn.ru>
Говорит Юрий Кублановский: «Не только у России, а у всей цивилизации, ежели она хочет выжить, должен быть другой, „третий“, путь: человеческому сознанию придется переориентироваться с „потребления“ на самоограничение. <…> Выход из коммунизма [в капитализм] обернулся для нас колоссальной геополитической, демографической, производственной и моральной катастрофой».
Артуро Перес-Реверте. Клуб Дюма, или Тень Ришелье. Роман. Перевод с испанского Н. Богомоловой. — «Иностранная литература», 2001, № 10, 11.
«В европейской беллетристике испанский писатель Артуро Перес-Реверте занимается приблизительно тем же самым, чем в беллетристике российской — Борис Акунин. То есть адаптирует всевозможные элитные заморочки до приемлемого и понятного (на грани попсовости) широким массам (коммерческого) уровня», — считает Дмитрий Бавильский («Марлезонский балет» — «Русский Журнал» <http://www.russ.ru/krug>).
Невозможно не отметить, что, экранизируя «Клуб Дюма», наглый Роман Поланский выбросил процентов семьдесят (как раз про Дюма), а из оставшегося сделал «Девятые врата» — фильм про врага рода человеческого.
Скоро, скоро экранизируют и Акунина.
Письма Георгия Адамовича А. В. Бахраху 1954–1956 гг. Публикация Веры Крейд. — «Новый Журнал», Нью-Йорк, № 224 (2001).
«Насчет Toynbee:
«Поздний Набоков — это литература для доцентов». Беседовал Андрей Мирошкин. — «Книжное обозрение», 2001, № 48, 26 ноября.
«Набоков у [Брайана] Бойда выглядит слишком уж безупречным во всех коллизиях своей жизни. Я так не считаю. <…> Самый главный набоковский текст для Бойда — это „Ада“ <…>. Для меня главный набоковский текст — это, безусловно, „Дар“. А что касается книг американского периода, то они для Набокова были скорей изменой природе собственного дарования», — говорит Алексей Зверев, автор биографической книги «Набоков» («ЖЗЛ», 2001).
Ежи Помяновский. Инакомыслящий. — «Новая Польша». Общественно-политический и литературный ежемесячник. Варшава, 2001, № 9 (23).
Ежи Гедройц (1906–2000) — бессменный редактор знаменитой «Культуры» (637 номеров). Фрагмент мемориального сборника «Ежи Гедройц. Редактор, политик, человек» (2001) под редакцией и с предисловием Кшиштофа Помяна. См. эту статью также в «Русском Журнале» <http://www.russ.ru/ist_sovr>
Евгений Попов. Культпоход в Кремль. — «Вестник Европы», 2001, № 2.
«Дорогие друзья, — это уже Борис Николаевич говорит, и не одышливо, как, похоже, перед уходом на пенсию, а крепким звонким голосом крутого мэна. — Я рад, что вы пришли на эту встречу, и мы сейчас продолжим наш разговор за обеденным столом».
Александр Проханов. Восстание детей. — «Завтра», 2001, № 45, 5 ноября.
«„Крестовый поход детей“ [с железными прутьями] — это ответ на распад, разврат, содомизм, процветающие в некогда священной Москве».
Эдвард Радзинский. «Стараюсь не раздражать собой людей…». Беседовал Игорь Шевелев. — «Персона», 2001, № 8 <http://www.persona-magazine.ru>
«А вот отец Александр Мень подарил [мне] свою книжку „Как читать Библию“. Он очень любил меня, все читал, что я давал ему. <…> Ему очень трудно было быть священником — был слишком умен, искушен».
Михаил Ремизов. Погибнуть за статус-кво. — «Русский Журнал» <http://www.russ.ru/politics>
«„Гражданская нация“ — наиболее надежная, осторожная, безобидная, наконец, либеральная формула решения национального вопроса. <…> Однако боюсь, что своим всеобщим обаянием эта идея слишком обязана искусству политического конформизма: искусству вовремя останавливать мысль. <…> Что значит определить нацию как сообщество граждан государства? Это значит утверждать, что границы нации производны от юрисдикции государства, то есть в широком смысле — от правового оформления его границ. Иными словами, это значит признать, что данная нация учреждена данным государством (или, если угодно, правовыми положениями о его границах). Чем же тогда учреждено государство? Ирония в том, что конституционная претензия современных государств состоит в том, что они учреждены своими нациями. Которые предварительно учреждены ими. Этот акт взаимного учреждения трудно назвать иначе, чем тавтологией, то есть нулем, то есть пустотой. Нация не может предшествовать государству, потому что такую нацию придется мыслить „этнонационалистически“; государство не может предшествовать нации, потому что такое государство придется обосновывать „недемократически“. И то и другое совершенно неприемлемо для идеологов „гражданской нации“. Чтобы концепция сохраняла тень убедительности, она должна приобретать черты почти мистические — ибо не существует лучшего способа камуфлировать пустоту».