Новый мир

Пушкин Иван

– Что-то не так?
– заметил ее странную реакцию Кирилл.

– Потрясающая работа, - завороженно прошептала девушка, делая несколько шагов к саркофагу и грациозно опускаясь перед ним на колени.

– Серьезно?
– удивился Кирилл.

Безусловно, в его понимании эволюционная камера обладала невероятной ценностью, но с точки зрения художественной или археологической ценности он ее никогда не рассматривал. Если задуматься, то без питания она уже хоть и не выглядела столь эффектно,

но все же оставался довольно внушительной: белоснежной, украшенной гармоничным абстрактным рисунком, со столбиками по углам и с массивной крышкой.

– Да. Резьба невероятно тонкая, выполненная, скорее всего, на высокоточном оборудовании. Посмотри, как обработана поверхность. На этой планете существует развитая цивилизация?

– Понятия не имею. Так, по случаю подвернулась, - неопределенно дернул головой Кирилл.

– Можно открыть?
– тихо попросила Линала.

– Нет, - твердо ответил Кирилл.
– Его нельзя открывать.

Он совершенно точно не собирался давать кому-либо заглядывать внутрь эволюционной камеры. Не потому, что желал сохранить ее свойства исключительно для собственного использования, а потому, что сам толком в них не разбирался. Что произойдет, если одна симпатичная мийсау случайно или намеренно прикоснется к алой жидкости? Кирилл вот, например, в свое время не удержался.

– Поняла, - немного расстроенно произнесла мийсау.

– Займи, пожалуйста, свое место, - вежливо, но твердо потребовал Кирилл.
– Нам пора взлетать. Капсула слишком уязвима. Я пока контролирую пространство вокруг и защищаю ее, но кто знает, что придумает твой друг.

– Ой, прости, - смутилась Линала и змейкой скользнуло в одно из кресел, пристегиваясь.
– Ты прав, я немного увлеклась.

– Бывает, - хмыкнул Кирилл, который занял кресло напротив.
– Бета, взлет. Поднимаемся на орбиту.

– Повинуюсь воле Владыки, - торжественно провозгласила виртИн.

На пульте управления появилось схематичное изображение капсулы и поверхности планеты. Чуть сбоку от него возник указатель высоты, и цифры на нем принялись стремительно меняться.

Кирилл не особо верил в успех возможного нападения, но все же предпочел подстраховаться: кто знает, какие приемы имелись в загашнике у опытного псионика, который, к тому же, приобрел возможности хаш?

Для предотвращения возможных сюрпризов, он окружил спасательную капсулу сферой плотной дымки. В конце концов, Кирилл существенно превосходил сумасшедшего мийсау в силе, что наглядно и доказало их прямое противостояние. Единственное, что тот смог ему противопоставить, это хитрости из области, в которой дымка и псионика сливаются воедино.

Как Кирилл и ожидал, нападения так и не последовало. Когда показатель высоты преодолел пятнадцать километров, он позволил себе более-менее расслабиться.

– Так что, откуда такой интерес к этой каменюке?
– обратился он к Линале, решив, что

сидеть молча не самая лучшая идея.
– Ты археолог?

– Нет, что ты. Просто одно время хотела стать экзобиологом. Но в итоге решила изучать физику пространства, - пояснила в ответ мийсау.

– Интересный выбор, - дипломатично заметил Кирилл.

– Это ты еще очень мягко выразился. Мой отец выражался на этот счет куда короче и конкретней, - весело рассмеялась Линала.
– На самом деле, я долго не могла определиться, кого мне интересней препарировать: разную живность или законы природы. Ну а ты чем занимался, пока не угодил в эту переделку?

– В школе учился, - хмыкнул Кирилл.

– Что?!
– ошарашенно воскликнула Линала, подавшись вперед.
– Ты школьник?!

Кирилл удивленно посмотрел на фонтанирующую эмоциями девушку. Что это с ней? Или с ним? С помощью жеста он открыл меню ТиЭй и активировал функцию зеркала.

‘Что за?’ - пораженно застыл Лисицкий, когда программа вывесила перед ним изображение какого-то незнакомого парня.

‘Хотя…’ - подумал он, когда первоначальный ступор отпустил.

Определенное сходство между ним и фигурой, которую нарисовала программа, определенно прослеживалось: те же темные волосы, сейчас коротко обрезанные, тот же цвет и разрез глаз, схожие черты лица. Вот только принадлежало все это не подростку лет шестнадцати, а парню - двадцати-двадцати пяти.

Если бы Кириллу из его воспоминаний прибавить десятка два сантиметров роста, мускулатуры, огрубить и заострить черты лица, а взгляду добавить жесткости, примерно так бы он и выглядел. По всему выходило, что картинка перед глазами вовсе не сбой программы. Он действительно сильно изменился. Повзрослел.

Впрочем, чего-то подобного следовало ожидать. Кирилл ведь знал, что хаш стремится вывести своего носителя на пик возможностей, в том числе и физических. Чувствовал, как обостряется память, извлекая информацию по первому требованию, и даже тренировал ее, подстегивая развитие. Но при этом почему-то самым банальным образом не обратил внимания на изменение физических пропорций.

Когда на лице начала пробиваться растительность, он просто начал удалять ее с помощью хаш. Удивился, конечно, но сильного значения не придал. Увеличение роста тоже прошло как-то плавно и мимо внимания. А сила и скорость у него уже давно перестали ассоциироваться исключительно с телом.

Вот и получилось, что до сего момент Кирилл совершенно не подозревал об изменениях в собственной внешности. Но сюрприз, в кои-то веки, получился приятый: увиденное ему очень даже понравилось. Ранее в его внешности не имелось совершенно ничего выдающегося. Из зеркала на него всегда смотрел самый обычный подросток. Не урод, но и не красавец. Теперь же, в принципе, особо ничего не изменилось, но появилась в его внешности какая-то хищная изюминка.

‘Интересно, я буду дальше стареть или возраст застынет на каком-то определенном моменте?’