Новый мировой порядок

Уткин Анатолий Иванович

Вперед выходит призрак предсказанного превосходным западным политологом-еретиком С. Хантингтоном столкновения цивилизаций: «Фундаментальным источником конфликтов в возникающем новом мире будет не идеология и не экономика. Величайшей разделяющей человечество основой будет культура. Нации-государства останутся наиболее мощными действующими лицами в мировых делах, но основные конфликты в мировой политике будут происходить между нациями и группами наций, представляющих различные цивилизации. Столкновение цивилизаций будет доминировать в мировой политике. Культурные разделительные линии цивилизаций станут линиями фронтов будущего» [506] . По мере вхождения в третье тысячелетие «культура разделит страны. Культурные табу сделают, скажем, невозможной покупку чужими покупателями предприятий в Японии и во всей Юго-Восточной Азии» [507] .

506

506 Huntington S. The Clash of Civilization? («Foreign Affairs», Summer 1993, j). 22).

507

507 McRae H. The World in 2020. Power, Culture and Prosperity. Boston, 1994, p. 154.

Война

за югославское наследство показала, что может произойти в случае ускоренной и одобряемой извне перемены идентичности (поскольку гражданская война здесь быстро выдвинула вперед религиозные, исторические, цивилизационные факторы). Нечто еще более значимое может произойти в случае утверждения цивилизационной идентичности у населения огромного Китая. Обозначилось движение по этому пути ядерной Индии и миллиардного мусульманского мира. Последний в ряде случаев пошел на противостояние с Западом (которое американский исследователь Б. Барбер назвал «противостоянием Джихада и Мак-Уолда» [508] ).

508

508 Barber B. Jihad vs McWorld: How the Planet is Both Falling Apart and Coming Together and What This Means for Democracy. N. Y. 1995.

Культура порождает насилие.Исторический опыт показывает, что отстаивание национально-культурной идентичности порождает невиданное насилие. Обращенные к новой идентификации «продолжительные этнические конфликты практически не поддаются региональному и международному воздействию», — приходит к справедливому выводу американский исследователь Т. Керр [509] . Война в Судане скорее всего продлится до тех пор, пока одна из сторон конфликта не победит решающим образом. Нет реалистических оснований предполагать разрешение курдского конфликта в Ираке и в Турции, сдерживание убийственного конфликта хуту и тутси в Руанде, компромиссное решение в Грузии, Азербайджане, Бугенвиле, Северной Ирландии. Весьма реалистично предположить начало нескольких конфликтов в Южной Азии. Индия стоит перед вызовом нескольких сепаратистских групп. Равно как и Индонезия: Ачех и Ириан. Конфликты зреют в Бирме (провинции Карен и Шан) и в Китае (Тибет).

509

509 Curr T. Ethnic Warfare on the Wane («Foreign Affairs», May/June 2000, p. 61).

Два процесса как бы действовали вопреки друг другу. С одной стороны, слабело геополитическое влияние исламского мира, столь могучего между VII и XVI веками; его децентрализация, отступление перед колониальным натиском Запада, трудность модернизационных преобразований, неадекватность элиты в процессе мирового прогресса. Развал Оттоманской империи, контроль Британии и Франции над наследием Стамбула, Багдада, Индостана, Индонезии, Магриба и Леванта низвел мусульманский мир до положения сугубых жертв мировой эволюции. С другой стороны, колоссальный демографический рост исламского мира (12 процентов мусульман в мировом населении в 1900 г. и 30 процентов в 2000 г.) на фоне постоянного повышения стратегической значимости нефти — главного сырья мусульманского мира — начали медленный, но обратныйпроцесс некоторого восстановления позиций, столь очевидно утерянных после семнадцатого века.

Чувство исторического унижения, столь очевидное для мира Ислама, с трудом — в условиях отсутствия соответствующего эмоционального опыта — ощущается на Западе. Как формулирует У. Эко, «бен Ладен знал, что в мире есть миллионы исламских фундаменталистов, которые, чтобы восстать, только и ждут доказательств того, что западный враг может быть «поражен в самое сердце». Так оно и произошло в Пакистане, в Палестине и в других местах. И ответ, данный американцами в Афганистане, не только не сократил этот сектор, но и усилил его» [510] .

510

510 «El Pais», 31,03,2002.

На этот большой процесс наложились более конкретные явления. Американские вооруженные силы взяли под свое крыло политические режимы Египта, Саудовской Аравии, Пакистана, Турции. Пытались контролировать Ливан и Сомали. В 1990 г. американская армия

высадилась в Саудовской Аравии, а позднее в Кувейте. Окончилось противостояние Запада с Востоком, которое периодически позволяло (скажем, Египту, Алжиру, Индонезии, Сирии, Ливии, Ираку, Судану, Сомали) играть на великом противостоянии «холодной войны». Последовала буквально массовая фрустрация ожесточенных мусульманских политиков. Об этом ныне отчетливо свидетельствуют такие исламские средства массовой информации, как телекомпания «Аль-Джазира» из Катара.

Мусульманская элита Саудовской Аравии, Египта и многих других стран Магриба, Леванта, стран Персидского залива, начиная с Ирана и Ирака, ощутила чрезвычайную ненависть к тем, кого эта мусульманская элита считает компрадорами и «продавшимися Западу». Аятолла Хомейни и Саддам Хусейн стоят в том же ряду антизападных деятелей, где занял место Усама бен Ладен. Именно Саудовская Аравия и Египет дали основу Аль-Каиды, Хезболлы и прочих антизападных террористических организаций, действующих от Марокко до Филиппин. В рекрутах и пожертвованиях здесь нет недостатка и уход бен Ладена в данном случае ничего не изменит.

С другой стороны, триумфализм Запада после победы над Ираком в 1991 г., нежелание ни республиканцев, ни демократов в США вооружиться конструктивной политикой в отношении своего рода «пасынков истории», привело к утере контактов со средним классом мусульманского мира, отторгнутого деятелями типа Мубарака, алжирского и турецкого военного руководства от непосредственных контактов с западным миром технологии, денег и идей. Э. Коэн называет это отношение Запада, и прежде всего США, «сочетанием клиентеллизма, реальполитик и культурного презрения» к миру Ислама, в то время как «Израиль платит цену за отсутствие интереса к прогрессу в гражданском обществе Палестины». В той степени, в какой «американские лидеры закрывают свои глаза на реальности больного и отвергнутого арабского сообщества как части большого исламского мира, они будут терпеть поражения в попытках понять подлинную природу войны, в которую они оказались вовлеченными» [511] . Ожесточение маргинализируемых дважды— и глобально, и на национальной арене — мусульманского мира (уммы в целом) стало зримым фактором мировой политики.

511

511 Cohen E. A Strange War ("The National interest", Spring 2002, p.32).

Роль глобализации.Предпосылка новой эффективности исламского фундаментализма, вызвавшая 11 сентября, — глобализация. Можно, конечно, отворачиваться, пожимать плечами и т. п., но до сих пор глобализацию видели, в худшем случае, как раздражающий источник замешательства, причину пока теоретическихбаталий. В одном только 2000 г. границы США пересекли 489 млн. человек, 127 млн. легковых автомобилей, 11,5 млн. грузовиков, 829 тыс. самолетов, 2,2 млн. железнодорожных вагонов. «Возможно наиболее серьезной угрозой, порожденной атакой 11 сентября, — пишет американец С. Флинн, — является обнаружение мягкого подбрюшья глобализации. Та же самая система, которая питала славные дни 1990-х годов — открытость американской экономики миру — увеличила американскую уязвимость. На протяжении многих лет американские политики, переговорщики и лидеры бизнеса действовали исходя из наивного предположения, что у раскрытия ворот мировой торговли и путешествий нет побочного негативного эффекта» [512] . Американцы опомнились поздно — теперь в США не купить карт основных водных резервуаров, атомных электростанций, мостов и тоннелей. Карты нефте- и газопроводов изъяты из Интернета.

512

512 Flynn S. America the Vulnerable ("Foreign Affairs", January-February 2002, p.62).

В лице бен Ладена глобализация получила наиболее последовательного противника, готового принести на алтарь своей страшной борьбы собственную жизнь. Объединяющей (хотя бы словесно) мир глобализации бен Ладен жестко противопоставил разъединение этого мира. В течение нескольких минут могучий мировой процесс ощутил воистину тектонический толчок и едва не начал обратное движение. Террористы полностью использовали все возможности глобализации для четкого планирования своей операции. И получилось так, что претерпевшая от глобализации периферия нанесла удар по ее центру,где чемпионы, победители, триумфаторы глобализации начинали свой трудовой день». [513]

513

513 Talbott S. and Chanda N. (eds).The Age of Terror. Oxford: The Perseus Press, 2001, p.XIII.