Ноябрьский дождь
Шрифт:
Следом, уже самостоятельно, выбрался всклокоченный и не менее грязный юноша-азиат в рваной рубашке и брюках неопределенно-сырого цвета. Он почему-то смущенно оглядывался и порывался отряхнуться снизу и сзади. Стоило молодому человеку освободить люк, как наружу буквально выпрыгнула хрупкая с виду, но спортивная по повадкам юная девушка с длинными волосами, вымазанными в грязи и до ужаса растрепанными. Ее джинсы отсырели насквозь и пачкали бетон неряшливо стекавшими каплями воды. Она незаметно погрозила кулаком. На грозящей руке, под грязью, угадывалась глубокая багровая
Последней в гараж проникла молодая женщина в джинсовом костюме и свитере, впитавшем запахи канализации. На плече у нее висел автомат. Оружие сразу привлекло внимание толстяка.
– Канзаки, ты обалдела!
– сдавленно возопил он, сдергивая ремень с женского плеча.
– Оно же громоздкое - с собой еще таскать.
Настойчиво освободив Мегуми от ружейных пут, Сэм попросту уронил автомат обратно в люк. Нисколько не смутившись металлическому стуку, мужчина ловко воздвиг стальной люк на законное место.
– Итак, дети мои, - произнес Ватанабэ, оглядев своих замарашек-подопечных.
– На повестке дня обнаружение подходящего транспортного средства.
– Может, ты просто своим позвонишь?
– Эрика устало и безуспешно отжимала край брючины.
– Черепом...
– Ага, в такси я вам позвоню, - цыкнул на нее Сэм.
– Учись, мелюзга, трупы обшаривать.
Он показал ей руку с болтающимся на пальце кольцом от связки ключей.
– У нашего бородатого мертвого знакомого тут стоит свой транспорт. Судя по ключу, это...
Сэм огляделся, крутя головой. Взгляд его упал на неказистый темно-серый седан. Номера у машины были незапоминающимися ровно настолько, чтобы можно было пользоваться для дел, требующих соблюдения инкогнито. Под лобовым стеклом не наблюдалось украшений. И модель замка... Он вгляделся сильнее. Услужливое окошко информации, всплывшее на дисплее очков, подтвердило ожидания.
– ... Это вот эта вот машинка.
Ключ нашелся сразу. Отперев водительскую дверь, Ватанабэ проворно забрался в салон и разблокировал замки. Учики, поддерживавший едва плетущуюся Инори, открыл заднюю дверцу и принялся осторожно усаживать девушку в середину. Забравшаяся с другой стороны Эрика аккуратно тянула Кимико на себя, удерживая ее сидящей. Канзаки бесшумно юркнула на переднее сиденье. Когда молодежь уселась и закрыла двери, Сэм вставил ключ зажигания и включил автомобиль. То был довольно старый электрокар-циммер, а потому завелся он медленно. К счастью, все пятеро никуда не спешили.
– Сидеть тихо, не обжиматься, не хихикать, - с притворной строгостью пробурчал толстяк.
– Я не знаю, есть ли в бардачке презервативы, так что держите себя в руках там, коварные подростки.
Не обращая более внимания на застывших соляными столпами "коварных подростков", толстяк тронул машину с места. Выбравшись из пустого ряда, седан добрался до шлагбаума, возле которого как раз располагалась будка со спящим охранником. Помахав камере наблюдения, уставившейся черным зрачком объектива, Сэм подождал, пока шлагбаум автоматически поднимется, и двинулся к выезду на улицу. Сторож вдохновенно зевнул, поворочавшись
С неба все еще падал дождь, правда, заметно притихший и обещавший сойти на нет. Когда капли забарабанили по крыше, в салоне само по себе почувствовалось странное умиротворение. Каждый из сидевших на потертых кожаных сиденьях вдруг осознал, что стрельба, угроза гибели и взрывов, страшные битвы на ножах и пистолетах в подземельях - все позади. Близость смерти и запах крови ушли, разве что накапавшее из ран Учики с Эрикой немного пачкалось. Андерсен перестала слышать едва слышный напряженный гул, что звучал в ушах с самой первой минуты захвата. Завязавшийся узел под сердцем расслаблялся. Теперь можно.
Инори с зарытыми глазами полусидела-полулежала, откинувшись на спинку. Дыхание девушки было ровным, но неглубоким, ладонь шарила по сиденью, как будто в поисках чего-то. Учики почувствовал эти движения и, не зная, что делать, застыл. На юношу напало непонятное отупение, не давшее произнести ни слова, да и вообще не издать ни звука с той самой секунды, когда прервалось большое сияние. Он двигался и действовал почти на автомате, повинуясь словам Сэма. Оказавшись на улице, молодой человек почувствовал себя лучше, но от ступора избавиться никак не мог.
Больше всего сознания сохранилось у Эрики. Выглянув в окно, она задумчиво хмыкнула и, пробегаясь глазами по окрестностям, заключила:
– Знакомый район.
– А то, - вглядываясь в оперативно всплывшую мини-карту, подал голос Сэм, крутивший руль, чтобы повернуть. Машина въехала в жилой квартал, заставленный высокими многоэтажками. Прохожих загнал в квартиры дождь, а может, и разворачивавшаяся где-то рядом трагедия. Чисто умытые пролившейся с неба водой тротуары и почти пустая проезжая часть выглядели приятно и умиротворяли. Только одна легковушка, посветившая фарами на встречной полосе, резковато залила салон ненужным светом.
– Знаешь, где мы?
– спросила Андерсен, не переставая вглядываться в уличную темноту, разгоняемую желтыми фонарями.
– Знаю-знаю, - Сэм сбавил скорость.
– Мы в паре минут езды от твоего дома. Поэтому, мелкая, слушай сюда. Даю установку: тащишь этих двоих к себе домой, отмываешь, кормишь, поишь, спать укладываешь. Вас с завтрашнего дня будут таскать и дергать.
– Не маленькая, знаю, - угрюмо отозвалась Эрика.
– Вечно ты так: напихаешь кого попало ко мне в дом... Э, Ким-тян, я не тебя имела в виду!
Девушка проворно обернулась к начавшей подавать признаки жизни Инори. Та приоткрыла глаза и попыталась оглядеться.
– Эрика-тян... А где мы?
– слабым голосом спросила Кимико.
– Мы в машине, - заботливо произнесла Андерсен.
– Нас этот, Сэм-сан фигов, везет ко мне домой. Все хорошо.
– А где...
– Инори приподняла голову со спинки сиденья.
– Где Чики-кун?
– Тут он, куда ж...
– начала было Эрика, мгновенно прищурившись и приобретя не самое доброжелательное выражение лица. Но тут неожиданно подал голос вечный фикус собственной персоной.