Ножи Императора
Шрифт:
– Видишь? Я готов искупить свои грехи и иду навстречу Митре Несущему Свет! Когда в следующий раз будешь молиться Нашему Господу, напомни ему о моей жертве и попроси его простить мои грехи в знак признания моих страданий во имя Него. Я чувствую с каким укором там, за рекой Стикс меня встретят мои родители.., мои братья … Простят ли они меня? … И ты, Валерий Аквила ... - Марк с ужасом и восхищением наблюдал, как Дорсо поднес пылающую головку факела к своей тунике, где масло на мгновение сильно задымилось, быстро нагреваясь до точки, за которой должно было
Его тело внезапно поглотил столб пламени, который на мгновение лизнул потолок высоко над ними. С ужасным криком агонии умирающий мужчина, пошатываясь, наткнулся на стойку с копьями и с грохотом опрокинул ее, растянувшись головой в луже масла, которое Марк разлил по его просьбе. При очередном сотрясении пол вокруг его корчащегося тела загорелся, и крики Дорсо перешли от воя агонии человека до чистого звериного рева существа, с которого пламя поглотило любой намек на человечность.
Дубн положил руку на плечо своего друга и потащил его прочь.
– Уходит! Пока все это место не вспыхнуло, и нам не пришлось объяснять городским когортам, почему сгорела половина улицы!
Они побежали и Марк оглянулся, когда Дубн затащил его в переулок и начал кричать, что там пожар, увидев пламя, ярко мерцающее в высоких окнах дома-музея. Стекло лопнуло и со звоном упало на землю сверкающим дождем, и Марк понял, со смесью благодарности и сожаления, что крики преторианца прекратились, сменившись ужасным, мощным ревом огня.
4
– А потом он просто поджег себя?
Голос Эксцингуса, обычно так тщательно контролируемый по тону и интонации, чтобы создать впечатление полной невозмутимости, был таким же недоверчивым, как и выражение его лица. В то утро он появился у ворот казармы сразу на рассвета, без приглашения, но явно горя желанием узнать, что случилось с Дорсо. Марк посмотрел на него через стол, с болью осознавая ощущение пустоты, тогда как он ожидал некоторого чувства триумфа после гибели преторианца.
– Как бы странно это ни звучало, да. Судя по тому, что он сказал перед тем, как поднести факел к самому себе, он давно уже переживал страдания от приступов совести.
Информатор склонил голову набок, как будто пытаясь понять, что означают эти слова.
– И это звучит так, как будто он ждал вас?
Молодой центурион кивнул.
– Да. Он узнал достаточно об обстоятельствах смерти Перенниса от преторианцев, которые были на дежурстве, когда Коммод убил префекта, чтобы понять, что я вернулся в город. Марк поморщился.
– Нам повезло. Если бы у него не было такого сильного желания умереть, мы с Дубном, вероятно, попали бы в ловушку. Как бы то ни было, я искренне верю,
Эксцингус медленно кивнул.
– И теперь вы не чувствуете себя настолько удовлетворенным положением дел, как вы думали, учитывая как он умер, не так ли, центурион? Вы не ожидали услышать раскаяния, не так ли? Вам хотелось сразиться с ним и разрубить Дорсо на ленточки одним из его собственных мечей.
Скавр нахмурился, глядя на информатора, но Марк покачал головой.
– Все, чего я хочу, - это чтобы четверо мужчин, убивших мою семью, испытали часть их страданий. И смерть Дорсо была не легкой и, как раз такой..
Эксцингус коротко рассмеялся.
– По-видимому, так оно и было. Мне сказали, что его крики были слышны за полдюжины улиц отсюда. Итак, ваша честь в некоторой степени удовлетворена, и, власти говорят, что это был обычный пожар, который должен заставить остальных жителей быть осторожными. Итак, теперь, когда вы разделались с одним из них, вы уверены, что хотите продолжить? Если, конечно, я смогу следующего из них подставить на острие вашего меча?
Глаза Скавра сузились.
– Если сможешь? А, ну-ка, информатор, поделись тем, что ты принес.
Эксцингус снова склонил голову набок, обдумывая требование трибуна.
– Неужели? Я задаю вопрос человеку, жаждущему мести, а вы отвечаете за него? Интересно, кому из вас это нужнее ...
Скавр повернулся к Марку.
– Он прав, хотя мне и неприятно это признавать. Это в первую очередь твое личное дело. Итак, ты хочешь продолжить?
Его центурион на мгновение тупо уставился в стол.
– У меня нет другого выбора. Так, что у тебя есть для нас, Варий Эксцингус?
Информант поднял бровь при упоминании своего имени, но, тем не менее, быстро заговорил.
– У банды Брута в его владениях появились проблемы. Похоже, что на улицу вышла еще одна шайка головорезов, которые известны под именем “Ненасытные Псы”, вторгшись на его территорию, забирая под свой контроля целые городские кварталы и угрожая его основным сделкам в каждом соседнем квартале по очереди.
Юлий, который на протяжении всего предыдущего обсуждения сидел тихо, спросил:
– И их основные сделки заключается в ...?
– Такие же, как и у любой другой банды, с которой вы когда-либо сталкивались, берут долю от всего, до чего могут дотянуться. Деньги за защиту, проституцию, воровство … Как следует из их названия, в таком обществе, живущем под лозунгом "собака может сожрать собаку", похоже, что эта более крупная собака решила полакомиться обедом старого доброго Брута.