Нравится, когда ты танцуешь
Шрифт:
Нужно торопиться. Открываю дверь заднего сидения, ставлю ее на колени, прогибая в пояснице. Передо мной открывается потрясающий вид, не в силах удержаться, зарываюсь лицом, целую, посасывая, вылизываю с такой жадностью, что, кажется, будто Никины крики слышны на другой стороне реки. Не могу больше ждать.
Хочу ее именно в такой позе: грубо, бурно, безудержно и диковато. Словно неандерталец, щеголяющий в головном уборе из орлиных перьев. Моя страсть искрится ярче проводов высокого напряжения. Прицеливаюсь, дразня, но и она не может больше терпеть,
Она принимает резкие толчки, цепляясь за обивку, порой, сползая с сидения. Ловлю ее, смеюсь, но только на какое-то мгновение, не прекращая настойчивых движений. Слышу, как она стонет, извиваясь и насаживаясь на меня.
А после всего блаженно вздыхает, обнимая меня двумя руками.
– Не думала, что смогу получить удовольствие таким образом, - смеется Ника в каком-то странном забытьи.
Не понимаю, о чем она говорит, потому что уши закладывает от дикого оргазма, накрывшего тело.
Давлю по газам, фары разрезают темноту ночи. Матерюсь, чуть не наехав на перебегавший дорогу комок шерсти.
– Как ты оказалась в детском доме?
– оборачиваюсь к Нике, которая внимательно смотрит на меня, счастливо улыбаясь.
Мне нравится, когда она такая довольная, почему-то от этого становится теплее на душе. На мой вопрос она не отвечает, поворачиваюсь еще несколько раз, а Ника облизывает сладкие губки, прищурившись.
– Скажи мне, что ты не лишаешь людей жизни за деньги?
Смеюсь, убирая волосы назад, наши глаза встречаются.
– Правду ты мне все равно не скажешь, - отворачивается Ника к стеклу, обижаясь.
Не хочу втягивать ее в свое дерьмо, не заслужила она подобной чести. Дальше веду машину одной рукой, тянусь к холодной ладошке, переплетая наши пальцы, кладу ее руку себе на бедро.
Глава 32. Должен быть только я!
Дни летят один за другим, я все больше утопаю в Нике. Она – мое любимое блюдо. Попробовал и не могу отказаться. Ника смешная, заботливая и нежная. Но мне мало того, что у нас есть. И это только кажется, что меня все устраивает, с каждой новой встречей, что-то незримо меняется. Я не мальчик, который счастлив лишь от того, что перед ним раздвинули ноги. Я мужчина, привыкший есть из собственной тарелки.
Заезжаю в гараж, какое-то время сидим в темноте, злюсь, стуча кулаком по приборной доске.
– Что случилось? – нежно улыбается Ника, поглаживая мое предплечье.
Поворачиваюсь, касаясь ее лица, она закрывает глаза, нежится и томится.
– Не хочу, чтобы он к тебе прикасался! Не могу с этим смириться, должен быть только я!
Ника громко вздыхает:
– Он мой муж.
– Подыхаю от мысли, что ты трахаешься с ним! Жрать не могу! Спать не могу, думая, что он трогает тебя.
– Эй, стой, стой, - Ника отстегивает ремень и перебирается ко мне на колени.
Откидываюсь на водительское,
Отворачиваюсь, с силой возвращает к себе.
– Посмотри на меня. И есть только ты, - не сводит с меня глаз, почему-то верю ее словам, - больше никого не может быть, разве ты не чувствуешь?
Она елозит на моих коленях, снова завожусь, не могу с этим бороться, когда она рядом, хочу быть в ней постоянно. Сжимаю обожаемые ягодицы.
– Ладно, если тебя это успокоит, - смеется Ника, заражая меня весельем, - он потерял ко мне интерес, опять с кем-то шляется, говорит, что у меня отвисли сиськи после родов.
– Мозги у него отвисли. Покажи их.
Я знаю, что она несет чушь, она выглядит потрясающе. Ника строит мне глазки, медленно расстегивая шелковую блузку, завороженно смотрю на белоснежный лифчик.
– Покажи! – говорю жестким, не терпящим возражений голосом.
Оттягивает чашечки лифчика вниз, высвобождая для меня грудь.
Не могу удержаться, хватаю руками, теребя набухшие розовые соски, разминая пальцами.
– Они чудесны, - смотрю на нее, не отрываясь, опускаю голову, продолжая ласкать грудь круговыми, навязчивыми, ритмичными движениями.
Ника закатывает глаза от удовольствия. Тянусь, поочередно посасывая, покусывая, она стонет, трогая мою выпуклость на штанах, тянет ширинку вниз. Сомневается, хотя сама же высвобождает меня из штанов, лаская рукой, двигаясь вверх-вниз.
– Мы в доме, - колеблется Ника, но двигать пальцами не прекращает.
– Мы в гараже, а не в доме, - проявляю признаки любовной шизофрении, - он сюда никогда не спускается, - глубоко дышу.
Делаем это довольно быстро, но от этого удовольствия не меньше. Я плавно скольжу внутри нее, закрыв глаза от наслаждения. Ника стонет, приподымаясь и опускаясь, покусывая мочку моего уха. Когда-нибудь я умру от секса с ней, не может быть настолько приятно. Но так оно и есть. Взрываюсь диким оргазмом, Ника опускается на мое плечо, затихая.
Но реальность накрывает меня с головой, когда она тихонько выскальзывает из автомобиля, забирает пакеты из багажника и, поправляя волосы, первой идет по темной лестнице в дом. А я продолжаю сидеть, разглядывая рыжую кирпичную стену перед собой. Отношения они ведь не только в сладком соединении тел, есть много вещей, которые я хотел бы сделать с Никой. От банального поужинать вместе, до еще более простого провести ночь в одной постели.
Я мог бы забрать ее у него, но тогда все, ради чего я жил последние годы полетит к чертям собачьим. Он не отпустит нас, несмотря на то, что она давно надоела ему, он спустит на нас всех своих ищеек и достанет из-под земли.
Глава 33. Он не догадается
– Ты влюбился в нее, - швыряет Вера папку на продолговатый, накрытый стеклом письменный стол, пыль разлетается в разные стороны, танцующими пылинками оседая на гладкую поверхность.
– Влюбился в жену врага.