Нравственные письма
Шрифт:
Что в роще - проявленье Божества.
Истоки рек, глубокие пещеры,
Озера темных, непрозрачных вод…
В нас это пробуждает святость веры,
Предчувствием святыни всколыхнет.
А если ты увидишь человека
Бесстрашного, спокойного, как Бог,
Глядящего без трепетанья века,
На всех… Неужто ты б понять не смог,
Что видишь не преддверие могилы
Величье в нем опору обрело!
Что снизошла Божественная сила
На
Высокая душа чужда волнений,
Ничтожны ей стремления и страх,
И, в этом - несомненность проявлений
Божественных начал в его устах.
Как солнца луч, на землю прилетая,
Живет своим источником в веках,
Так и душа, великая, святая
Лишь проявленье силы родника.
Она нас не чуждается, но связи
С Божественным - основа многих Вер.
И подымает нас из плотской грязи,
И многим в жизни подает пример!
Душа в себе хранит добро от века,
Она не блещет внешним, наносным.
Что есть глупее славы человека
Чем в том, что может быть раздельно с ним.
В арену укротители выводят
Усталых львов, блестящих красотой…
Но дикий лев намного превосходит
Расслабленного, с гривой золотой.
У одного - прекрасный дом и челядь,
Он получает много барыша,
Обильно жнет (и, часто - где не сеет),
Но сам, при том, не стоит ни шиша.
Что человек?- Душа. А в ней?
– Лишь разум.
И высшим благом в нем - исполнить то,
Что никому не в силах сделать сразу,
Но, чем достойно - подвести итог.
Толпа, в припадке общего веселья,
Несет туда, где всех пленит порок.
Живи с природой - избежишь похмелья.
Ты - человек разумный.
Будь здоров.
– -----------------=
Письмо XLII (О добродетели и пороке)
Луцилия приветствует Сенека!
Ты веришь, будто он - дитя добра?!
Таких - один, и то не в каждом веке…
Как исключенье, Господа парад.
Когда б он знал хотя б, что это значит,
Он даже не пытался бы им стать…
Что из того, что о дурном он плачет?
Иуда тоже пожалел Христа…
Он ненавидит безудержность власти?
Он сам бы сделал то же, если б мог…
Пороки многих скрыты в них, отчасти
Из-за того, что чуют слабость ног.
У них нет средства показать всю низость,
Которую таят в себе давно.
Зимой змеи не устрашает близость,
Когда лежит замерзшей, как бревно.
Ты утверждал, что некто - в твоей власти…
А я сказал: в твоих руках перо!
Он улетел?
–
Что отвечают злобой на добро.
Кто угрожает - тот пожнет угрозы,
Кто домогался - бремя обретет.
Поэт в душе - постигнет жизни прозу,
Когда она сквозь камень прорастет.
Всю тупость нашу видно из того лишь,
Что ценность мерим, деньги возлюбя…
Отдать за долг свой дом - не приневолишь…
Всего дешевле ценим мы - себя…
Есть ценности - опасней злого жала
Осы, что проползает по губе:
Когда б они нам не принадлежали,
То… мы принадлежали бы себе.
Мы часто помышляем о расплате,
И проливаем слезы, как капель…
Хоть многим - надоело, что утратил…
А, если нет - привыкнуть не успел…
Нет денег - нет в деньгах безумной жажды.
Мы все готовы, охранять свой кров,
Но, сохранить себя - не может каждый.
Не думай о потерях.
Будь здоров.
– ------------------=
Письмо XLIII (О тайном и явном)
Луцилия приветствует Сенека!
Ты спрашиваешь: Как я все узнал?
Молва все знает, хоть таись в отсеке,
Хоть вырой неприступнейший канал.
В провинции ты - важная фигура,
Хотя для Рима - кочка у холмов.
Потомкам ты - герой литературы,
И тема размышлений для умов.
Зачем мы строим стены? Вроде ясно
Чтоб жить меж них в спокойствии души?
Увы…Мы ищем в них не безопасность
Лишь средство незаметнее грешить.
Как счастлив тот, кто мог бы жить отлично
С дверями без засовов и замков,
Чтобы пришедший не поймал с поличным,
Хотя, не приглашен и не знаком.
Кто честен - может жить в прозрачной клети.
Кто говорит правдиво, к нам суров?
Не забывай, что совесть - твой свидетель,
И… нужно с ним считаться.
Будь здоров.
– -------------------=
Письмо XLIV (О происхождении)
Луцилия приветствует Сенека!
Как? Ты - в происхождении убог?!
У всех людей, что римляне, что греки,
Есть общий прародитель - это Бог!
Ты - римский всадник, вправе твои ноги,
Вблизи орхестры пролагать следы,
А есть другие, их довольно много,
Кому закрыты первые ряды.
Лишь благородство духа всем открыто:
Клеанф-садовник воду подносил,
Сократ с рожденья не был именитым,
Платон неспешно набирался сил.