Нужные вещи (др. перевод)

Кинг Стивен

— Пожалуйста! Пожалуйста, мистер Гонт! Мне очень нужна эта фотография! Я без нее не могу! Она… вы даже не представляете, что она со мной делает!

Мистер Гонт взглянул на фотографию Элвиса, и тень отвращения пробежала по его лицу.

— Не уверен, что мне захочется это знать, — сказал он. — На мой взгляд, это как-то уж слишком… потно.

— Но если это будет больше семидесяти долларов, мне придется выписывать чек. Чак узнает. Он спросит, на что я потратила эти деньги. И если я ему скажу, он… он…

— Это, простите, не моя проблема, — заявил мистер Гонт. — Я бизнесмен, торговец,

а не консультант по вопросам семьи и брака. — Он смотрел на нее сверху вниз, обращаясь к ее потной макушке. — Не сомневаюсь, что на этот уникальный снимок мистера Пресли в конце карьеры покупатель обязательно найдется… миссис Раск, к примеру.

При упоминании о Коре Майра вскинула голову. Ее глаза превратились в запавшие сверкающие точки. Зубы обнажились в злобном оскале. В это мгновение вид у нее был совершенно безумный.

— Вы продадите фотографию ей?

— Я свободный торговец, — сказал мистер Гонт. — Именно свободная торговля сделала нашу страну великой страной. И я был бы вам очень признателен, Майра, если бы вы меня отпустили. У вас руки потные, мне и так уже придется сдавать брюки в химчистку, причем я не уверен…

— Восемьдесят! Восемьдесят долларов!

— В два раза больше, — твердо сказал мистер Гонт. — Сто шестьдесят долларов. — Он улыбнулся, обнажив неровные зубы. — Я приму у тебя чек, Майра.

Она завопила в отчаянии:

— Я не могу! Чак меня убьет!

— Может, и так, — согласился Гонт. — Но ты же и так умираешь от страстной и жгучей любви, разве нет?

— Сто! — захныкала Майра, снова хватая Гонта за икры и не давая ему отступить. — Пожалуйста, сто долларов!

— Сто сорок, — отрезал Гонт. — И ни центом меньше.

— Хорошо, — выпалила Майра. — Хорошо, ладно. Я заплачу…

— И разумеется, сделаешь мне минет, — с улыбкой добавил Гонт.

Она ошарашенно уставилась на него и вновь обрела дар речи лишь через пару минут.

— Что вы сказали?

— Отсосешь у меня! — пояснил он. — Сыграешь на моей дудочке!Откроешь свой прекрасный опломбированный ротик и порадуешь моего дружка.

— Боже мой, — прошептала Майра.

— Как хочешь, — сказал мистер Гонт, отвернувшись.

Она схватила его, прежде чем он успел сделать хоть шаг.

Через секунду она уже возилась с его ширинкой.

Какое-то время он просто стоял, явно наслаждаясь ее унижением, а потом шлепнул ее по руке.

— Ладно, не надо. От орального секса у меня начинается амнезия.

— Что…

— Я сказал, оставь. — Он бросил ей фотографию.

Майра неуклюже взмахнула руками, кое-как умудрилась ее поймать и прижала к груди.

— Хотя нет, тебе все же придется кое-чтосделать.

— Что? — сдавленно просипела она.

— Ты знаешь владельца бара за Оловянным мостом?

Поначалу она покачала головой, но потом поняла, о ком идет речь.

— Генри Бофорта?

— Да. Кажется, он еще владеет заведением под названием «Подвыпивший тигр». Забавное, кстати, название.

— Ну, его самого я не знаю, но имя слышала. — Она ни разу в жизни не заходила в «Подвыпившего

тигра», но, как и все в городе, знала, кто им владеет и кто там работает.

— Хорошо. Я хочу, чтобы ты подшутила над мистером Бофортом.

— Подшутила… Как?

Гонт наклонился, взял Майру за потную, скользкую руку и помог ей подняться.

— А это, — сказал он, — мы с вами обсудим, пока вы будете выписывать чек. — Он улыбнулся, и все его обаяние вернулось. Его карие глаза поблескивали и смеялись. — Да, кстати, хотите, чтобы я завернул фотографию в подарочную упаковку?

Глава пятая

1

Алан проскользнул в кабинку закусочной «Перекуси у Нан» и уселся напротив Полли. Ему стоило только взглянуть на нее, чтобы понять, что боль не утихла. Мало того: Полли пришлось принимать перкордан и днем, а это случалось очень и очень редко. Он понял это еще до того, как она заговорила и он услышал ее голос; понял, едва взглянув ей в глаза — они изменились. В них появилось какое-то болезненное сияние. Он научился распознавать его… распознавать, но не принимать. Ему это очень не нравилось. Он даже подумал, а вдруг она уже успела «подсесть» на эту гадость. Хотя в данном конкретном случае такую зависимость от лекарств следует считать одним из многих побочных эффектов лечения: что-то подобное предполагалось, врачи знали об этом и даже, наверное, записали в историю болезни, после чего благополучно забыли — из-за главной проблемы, которая заключалась в том, что Полли постоянно жила с болью, которую он, Алан, вряд ли сможет себе представить. Такой вот простой и безжалостный факт.

— Как дела, красавица? — спросил он, очень стараясь, чтобы его голос не выдал его мрачных мыслей. И у него вроде бы получилось.

Она улыбнулась:

— Сегодня был интересный день. Очедь даже индересдый,как говорил тот парень из «Вокруг смеха».

— Ты еще не такая старая, чтобы помнить эту передачу.

— Старая-старая вешалка. Кто это, Алан?

Он проследил за направлением ее взгляда и успел заметить женщину с каким-то прямоугольным свертком, которая прошла мимо окна закусочной. Ее взгляд был направлен куда-то вдаль, и шедшему навстречу мужчине пришлось отскочить в сторону, чтобы не столкнуться с ней. Алан быстро перебрал в голове имена и лица и вычленил информацию «неполную и частичную», как сказал бы Норрис, обожавший полицейскую терминологию.

— Это Эванс. Мейбл или Мевис, что-то в этом роде. Жена Чака Эванса.

— У нее такой вид, будто она только что хорошенько курнула панамской марихуаны, — заметила Полли. — Мне даже завидно.

Сама Нан Робертс подошла к ним принять заказ. Она была ярой баптисткой и состояла в «Воинстве Христовом» преподобного Уильяма Роуза, и на левой груди у нее был приколот маленький желтый значок. Это был уже третий, увиденный Аланом за сегодняшний день, а сколько их еще будет… На значке был изображен игральный автомат в черном круге, перечеркнутый красной диагональной линией. Никаких лозунгов или призывов; мнение носившего этот значок относительно «Ночи в казино» было понятно без слов.