Няня для родного сына

Фомина Татьяна

Вещи мы складывали вместе с сыном. Кирилл подавал мне, а я убирала.

– Ня, – Кирилл протянул старую записную книжку в коричневой обложке, перетянутую на несколько слоёв резинкой.

Не помнила такую вещь. Решила, что посмотрю позже, когда Кирилл уснёт, и положила её на комод. Надеюсь, что сюда моё солнышко не доберётся. Но на всякий случай убрала все мелкие предметы в бабушкин платяной шкаф, который можно было закрыть на ключ. Я так понимаю, что этот абсолютно несовременный предмет мебели очень необходим в доме, где есть маленькие дети! А ведь я столько

раз просила бабулю его выкинуть и поставить современный шкаф-купе.

После того, как в комнате мы навели порядок, решила разобрать коробки, который привёз Роберт. Интересно, он приказал скупить всё подряд? Но я ошиблась. Всё оказалось, действительно нужным, начиная от детского постельного белья и вещей и заканчивая игрушками. Коробки с игрушками были подписаны. Решила не доставать их все сразу, но Кирилл умудрился «занырнуть» прямо в коробку. И в детской палатке, которую я собрала, Кирилл сидеть не захотел, за то в самой коробке играл очень долго.

Никак не могла понять, что не так? А потом сообразила, жужжал телефон, стоявший на вибро. Я проспала, не услышав будильник! Вчера, когда Кирилл уснул, пыталась хоть немного навести порядок, чтобы сегодня было больше времени позаниматься с сыном. В итоге: идеальная чистота и почти четыре часа утра. Переставила время на будильнике на восемь часов, в надежде немного поспать. Про записную книжку, оставленную на комоде, я вчера так и не вспомнила.

Посмотрела на экран. Опять неизвестный номер.

– Алло?

– Вероника, ты решила меня не пускать?

– Что? – не поняла.

– Ты не открываешь, и на звонок не отвечаешь.

– Извини. Я… мы проспали. Сейчас открою.

Звонок вчера я отключила. Не знаю, почему.

Открыла замок и пропустила Мартина в дом. Вот что он забыл с самого утра?

– Я разбудил?

– Да. Спасибо, что разбудил. Что-то случилось?

– Почему? – спросил Мартин, посмотрев на меня.

Съёжилась под его взглядом. Всё-таки я была не одета, а махрового халата, накинутого сверху, мне показалось недостаточно.

– Не знаю.

– Где Кирилл?

– Спит.

– Спит?

– Вчера был сложный день, он устал. Наверное, поэтому.

И Мартин, не дожидаясь приглашения, прошёл в комнату. Шла за ним по пятам, боясь оставить одного, словно он мог что-то забрать. Хотя самым ценным, точнее бесценным, был наш сын.

Мартин прекрасно знал, где находится моя комната, и, тем не менее, заглянул сначала в зал, а только потом в комнату, где спал Кирилл.

– Ты можешь пока умыться и одеться, – сказал он мне. – Если Кирилл проснётся, я с ним посижу.

– А ты не…

Хотела спросить «не увезёшь его?», но слова застряли.

– Нет, я просто с ним посижу. Ника, не надо смотреть на меня, как на монстра. Я не забирал у тебя сына.

– Хорошо, – ответила. – Не разрешай ему ходить босиком, пожалуйста. Пол холодный.

Это у Щегельских в доме был электрический тёплый пол.

Нехотя оставила Мартина в комнате с сыном. Но Мартин прав, мне нужно умыться и одеться. Старалась

как можно быстрее, страх, что я вернусь в комнату и не увижу своего сына, никуда не делся. Доверять Мартину я не собиралась, и совсем не уверена, что это сможет когда-нибудь пройти.

Выдохнула, когда застала их обоих в комнате. Кирилл сидел на коленях у Мартина, пытающегося надеть сыну носочки. Вот что-что, а надевать носочки Кирилл не любил, и мне приходилось его подолгу уговаривать. Больше всего сыну нравилось бегать босиком, наверное, как и всем детям.

– Кирилл, пока не наденешь носки, никуда не пущу, – «воспитывал» Мартин сына. – Иначе нам потом обоим попадёт.

– Падёт? – переспросил Кирилл.

– Да, попадёт.

Стояла в дверях и любовалась своим солнышком. Он намного стал лучше разговаривать. И иногда болтал без умолку. Но вот над произношением нужно работать. Хотя я понимала, что ещё рано говорить о каких-либо отклонениях.

– Ну, вот! Теперь можешь бежать, – разрешил Мартин, но Кирюша остался сидеть на коленях. – Ты не хочешь идти?

– Неть.

– Ему нравится, когда утром его несут на руках, – объяснила ответ сына.

Мартин повернулся ко мне.

– Ники! – радостно воскликнул малыш, спрыгивая с колен папы, и помчался ко мне.

Поймала его.

– А ты говоришь, что не любит сам ходить, – произнёс Мартин.

Но Кирилл уже залез на руки и обнял меня за шею.

– Пойдём завтракать? – спросила сына.

– Дя! И па, – малыш показал на Мартина.

– И папа?

– Дя.

– Хорошо. И папа будет завтракать.

Честно говоря, папу бы я отправила домой. Пусть там завтракает! Но отказать сыну не могла. Надеюсь, что Мартин сам откажется.

Мартин не отказался.

– Кирюш, ты посиди на стульчике, пока я приготовлю, хорошо?

– Неть.

– А ко мне пойдёшь? – спросил Мартин.

– Неть. Ники.

– Ты будешь сидеть у Ники?

– Дя.

– Садись, – предложил мне Мартин. – Приготовлю вам завтрак.

– Но…

– Мне не сложно, – усмехнулся Щегельский. – Что желаете?

– Цяй.

– Чай? – переспросил он у сына.

– Дя.

– А Нике?

– Цяй.

– Мне не нужно, – ответила.

– Придётся пить чай. Сын уже заказал.

Сын. Голова закружилась от этого слова. Неужели Кирилл когда-нибудь назовёт меня мамой. Улетела от таких мыслей и не сразу заметила, что Мартин что-то достаёт из холодильника и шкафчиков, и «колдует» у плиты. Запахло запеканкой. Он что приготовил Кириллу запеканку? Сам?

Пока Мартин доставал тарелку (набор детской посуды я тоже нашла в подарках Роберта), посадила Кирилла на стул. Всё-таки кушает сын уже сам.

– На, держи, – Мартин поставил перед Кириллом его тарелочку.

– Не знала, что ты умеешь готовить запеканку, – похвалила Мартина. Всё-таки приятно удивил.

– Я тоже не знал, – признался Щегельский. Посмотрела на него, ожидая объяснений. – Всё просто, – он протянул мне свой телефон, где была открыта страничка с рецептом детской запеканки. – Пробовать будешь?