Ныряльщица
Шрифт:
Да, такой дурой как я, не стать, ей нужно родиться.
Ополоснула лицо несколько раз, совершенно забыв о том, что брала косметику Лэйс. Тушь некрасиво потекла, оставляя разводы, пришлось тщательно ее смывать и весь остальной макияж тоже.
К едхам все.
К едхам Лайтнера К’ярда!
«Будь так любезна: больше ко мне не суйся».
Да сдался ты мне!
Я с такой силой ударила по раковине, что боль плеснула в ребра ладоней. Отозвалась в плечах, ворвалась в уши странным тягучим звоном и хрустом. Я едва успела отскочить,
Глава 20
Ночь приятных неожиданностей
Вирна Мэйс
Потолок медпункта «Бабочки» плавал над головой, как звездное небо. Если, разумеется, звездное небо могло быть белым, а звезды можно было бы запечатать под стекло. В любом случае посмотреть на него вот так, покачиваясь на волнах, было бы здорово, если бы я не боялась волн. И если бы волнами под моей спиной не была поверхность диагностической капсулы.
— Сейчас все в порядке, — сообщила врач.
Она была почти полностью седая, черные нити волос в серебряном шелке смотрелись удивительно гармонично. Глаза у нее горели, как два маяка, глаза въерхи.
— Хорошо, — это уже голос Дженны.
— Налицо явное переутомление и упадок сил.
Кажется, это был диагноз.
— Ага, все ушли в разбитую раковину, — а это Тимри.
— Куда?
— Тим!!! — Боковая дверца капсулы откинулась, и я села, глядя на рыжую.
— Что за разбитая раковина? — Дженна смотрит на меня, губы плотно сжаты.
Тимри улыбнулась и приподняла брови.
— Я разбила раковину. В Кэйпдоре.
Теперь уже брови приподняла Дженна.
— Но там что-то случилось с краном и с трубой, вода брызнула сама собой, и…
— С чем связано переутомление? — Дженна перебила меня раньше, чем я успела продолжить.
Врач пожала плечами.
— Думаю, это вам лучше спросить у ниссы Мэйс, но я бы рекомендовала минимум два полноценных выходных. Когда я говорю полноценных, я имею в виду, что ей стоит взять выходные и в Академии.
— Это невозможно! — вскинулась я.
— Все возможно, девочка, если я даю такие рекомендации, — заметила врач. — Или ты хочешь однажды свалиться на месяц?
Нет. На месяц я свалиться не хочу, особенно сейчас. По большому счету, у меня и этих двух дней нет, но прежде чем я успеваю об этом сказать, Дженна уже командует.
— Ньестра Г’ьим, сделайте, пожалуйста, полноценное заключение и освобождение от учебы, на сколько посчитаете нужным. Тимри, возвращайся к работе. Мэйс — за мной. В мой кабинет.
В общем-то, у меня нет выбора. После того, как я свалилась в обморок прямо у барной стойки (хорошо хоть не успела взять поднос с коктейлями), особо выбирать не приходится. Конечно, могло быть и хуже, я могла рухнуть прямо у столика, упасть на клиента или на клиентку, но видимо, мне везет.
В туфлях на каблуках и узком платье я за Дженной едва успеваю, и кажется, она это замечает, потому что сбавляет шаг.
— Прости. Я не подумала, что тебе тяжело.
Мне особо нечего ответить, и уж тем более нечего ответить на то, что она говорит дальше:
— Я совершенно не приняла в расчет твою учебу в Кэйпдоре. Точнее, не думала, что для тебя это настолько серьезно. Сколько ты вообще спала?
— Два часа в день.
— Два часа?! — Дженна почти останавливается, но тут же снова ускоряет шаг.
В кабинет мы влетаем на всех парах, она отлает короткие распоряжения секретарю: заказать еды, две чашки льяри, что-то еще, но я особо не слушаю. В голове пустынно, как на побережье. После того, как я расколошматила раковину (конечно, не я, а неисправная труба и напор воды, хотя все свалили на меня), я должна Кэйпдору за ремонт оборудования, и мне надо выплатить это в течение трех месяцев. Что в общем-то сейчас не так страшно, потому что я работаю в «Бабочке», и…
— Вирна, что произошло в Академии?
Меньше всего я ожидала такого вопроса, поэтому сейчас хмурюсь и пытаюсь собрать мысли в кучу.
— Вирна?
Дженна так и не села, она возвышается надо мной и курит. В дыму ее прическа, стильные тугие черные локоны, кажется немного размытой, как и яркая красная помада. До меня даже не сразу доходит, что это не дым настолько густой, а туман перед глазами.
— Что? Вы про то, что я разбила раковину?
— Да, я именно об этом.
— Не думала, что это имеет отношение к…
— Отношение «к», как ты выразилась, в моем клубе имеет абсолютно все. Я должна понимать, что происходит с моими сотрудницами. Так что произошло? Что тебя спровоцировало?
Я пожимаю плечами.
— Разозлилась.
— На кого?
— Я этого не говорила, — мгновенно подбираюсь.
— Это из-за Ромины Д’ерри?
— Нет.
— Тогда почему?
Надо было сказать, что да. Сейчас Дженна напоминает мне Н’эргеса, с той лишь разницей, что она в юбке и человек: взгляд в точности такой же. Просвечивает насквозь, от глаз до затылка, от груди до лопаток.
— Просто разозлилась, — говорю я, начиная терять терпение. — Какая разница на кого? Если мы закончили, я готова вернуться к работе, и…
— К работе ты сегодня не вернешься, — говорит Дженна. — И завтра тоже. Тебе нужно отдыхать.
— Мне нужно кормить сестер! — возражаю я.
И не только.
— Работать ты будешь по выходным, — она продолжает, словно меня не слышала, — и еще. Думаю, тебе стоит ходить в бассейн.
Это совсем неожиданно, поэтому я сейчас смотрю на нее во все глаза. Даже туман ушел, по крайней мере, все, что связано с Дженной, я вижу очень и очень четко. Тонкий профиль, длинные ресницы, губы — красивые, чувственные.