Ныряльщица
Шрифт:
Первый порыв отказаться я заглушаю, когда в меня швыряет очередную порцию холодных хлестких ливневых струй. В салоне дребезжит старенькая печка, затертая панель, которая открывается от прикосновения, предъявляет еще более затертый карман для вещей, куда Тимри бросает ключи.
— До Пятнадцатого не обещаю, но до станции платформы на Тринадцатом довезу.
— Спасибо, — говорю я.
— Обращайся.
Музыка ревет, когда мы взлетаем, силовое поле у этой модели никакое, поэтому от ветра нас здорово потряхивает.
— Ты
— Да нечего тут рассказывать.
— Опять морозишься?
Я пожимаю плечами. В случае с К’ярдом все не так однозначно, и говорить об этом я не хочу, тем более что говорить не о чем.
— Я ни с кем не встречаюсь.
— А я разве говорила про «встречаться», подруга? — Тимри мне подмигивает, и в эту минуту я чувствую себя донельзя глупо. Впрочем, еще глупее звучит даже мысль о том, что я могла бы встречаться с К’ярдом.
Мы из разных миров, и этого не отменить.
Тем не менее сейчас я почему-то об этом думаю и злюсь. Нашла о чем думать!
Впрочем, не только думаю, этот поцелуй до сих пор обжигает. Я уже стерла с губ все, что можно, включая помаду, но все равно его чувствую. Поэтому так упорно не смотрю на тапет, где можно открыть чат и написать сообщение: «Все совсем не так». Поэтому когда прихожу домой, я вообще стираю всю переписку и удаляю контакт (теперь до запроса от него я ничего не смогу ему отправить). Но запроса не будет, я это знаю точно.
С этой мыслью падаю на диван и отключаюсь, едва успев завернуться в плед.
— Внимательнее! — сурово командует Вартас, когда я пропускаю очередной удар палкой, и тупой конец ударяет мне в плечо. — На моем месте может оказаться кто-то другой, и тогда…
— И тогда мне прилетит палкой, — говорю я. — Вообще-то я думала, что мы начнем постепенно, а драться будем потом.
— Те, кого ты опасаешься, тоже начинают постепенно?
Вообще-то он прав, поэтому приходится подобраться и внимательно следить за движениями, которые он показывает. Не думать о К’ярде и о том, что я со своим страхом воды его подвела. Но я действительно ничего не могу с собой поделать: при мысли о том, что придется шагнуть в воду, внутри все сжимается, и становится нечем дышать.
— Вирна! — рычит Вартас, когда я неправильно делаю выпад.
— Сейчас исправлю…
— В жизни тебе никто ничего не позволит исправить. — Он резко шагает ко мне. — Ты попросила меня о помощи, и теперь я несу за тебя ответственность.
— Не надо ее за меня нести, сама донесу.
Кажется, сарказма я тоже набралась от К’ярда, поэтому сейчас поспешно добавляю:
— Извини.
— За что? — интересуется Вартас. — За то, что не хочешь учиться?
— Я хочу!
— Ну да, заметно. — Он одним быстрым движением перехватывает палку у меня из рук. — А я ведь говорил тебе, всегда быть настороже.
— Ты что…
— Будь на моем месте брат, ты бы уже валялась
Учитывать приходится, потому что Вартас действительно больше не щадит. Короткие минуты отдыха сменяются быстрыми разминками для снятия напряжения с мышц, а потом возвращаются силовые выпады, отточенные движения, во время одной блокирующей атаки мне здорово прилетает под ребра, но едва оказавшись на мате, я принимаю протянутую мне руку и снова вливаюсь в тренировку. У нас действительно очень мало времени, а Ромина меня щадить не будет.
Не только Ромина, кстати. Те уроды, которые напали на меня в подворотне в ночь нашей первой с Вартасом встречи — тоже. Уметь за себя постоять — хорошо. Быть слабой — плохо. Это прописная истина Раверхарна, поэтому сейчас я выкладываюсь на полную. Как ни странно, у меня даже начинает получаться и в конце занятия я блокирую несколько серьезных ударов, а после перехожу в нападение.
Которое заканчивается очередным полетом на мат.
— Никогда не нападай, если не уверена в результате, — говорит он, протягивая мне руку.
— Угу, — говорю я, поднимаясь.
У меня здорово болят ягодицы: не только от растяжек, но и потому, что с полчаса назад мне прилетело по ним палкой. Подозреваю, что Вартас в этот момент блаженно улыбался, дорвавшись до воспитательных целей. Еще у меня слегка болят бедра, и совсем не слегка — плечи. Завтра будет болеть все остальное, особенно учитывая, что мне сегодня на каблуках ходить.
— Утром и вечером желательно делать разминку, — говорит он, и тут же добавляет: — по возможности. Минимальный разогрев, основные выпады, чтобы тело запоминало. Так будет быстрее.
Так я быстрее сдохну.
Вслух я этого не говорю, но сейчас мне именно так и кажется.
— В вар-до главное не нападение, а использование силы противника против него самого.
— Угу, — повторяю я.
— Давай провожу до дома.
— Вообще-то до дома я уже не успеваю.
Он пристально смотрит на меня.
— Сразу в «Бабочку»?
— Да.
Взгляд становится еще пристальнее.
— Пока что мне ничего не удалось узнать, но…
— Вирна, я искренне надеюсь, что тебе ничего не удастся узнать. — Он подбирает ненужные палки и ставит их к стене. — В это лучше не лезть.
Мне кажется, что я ослышалась.
— То есть ты предлагаешь мне просто бросить Лэйс?
— Я предлагаю тебе просто жить дальше. Какие бы у нее ни были причины исчезнуть, самой или с чьей-то помощью, уверен, они более чем серьезные.
— Я тоже. Уверена, — говорю я. — Но в отличие от тебя мне бы в голову не пришло просто оставить ее одну.
— Лэйс может сама о себе позаботиться.
— А я — нет? — складываю руки на груди.
— А ты пытаешься заботиться обо всех.
— Не обо всех. Только о своей семье.