О бедном зельеваре замолвите слово
Шрифт:
«Пустое место» двинулось и на миг показалась счастливая морда химеры, после чего пустота ткнулась мне в ногу. Я машинально провел рукой, ощущая жесткую шерсть под рукой и гладкость черепа. Невидимое чудище тихо заурчало.
— Это? Монстрик. Ульях ему имя давал, а не я. Тут такая интересная история случилась…
— Я вся во внимании!
Я оглянулся по сторонам. Не хотелось бы, чтобы нас подслушали, и кто-то еще знал об этом звере. Клара поняла это и, вздохнув, пригласила в дом. Оставив невидимую зверушку с ведьминым фамильяром, прошли на кухню, где Ульях дожевывал плюшку
— Хочу сразу обозначить, что оно не мое, — поднял руки, защищаясь от взгляда Клары. Пусть сковороду она и положила на стол, но легче от этого не стало, — Он появился, когда меня пытался убить оборотень.
— Какой еще оборотень? — вот теперь изумление. Знахарка приложила ладонь ко лбу, тихо процедив, — Во что ты еще ввязался?
Пришлось рассказать. За это время мы сами сели за стол — мальчишка отправился гулять, а знахарка разлила ароматного чая: я поведал и про нападение оборотня, и про процесс возникновения химеры, и что потом стало с перевертышем, и как нас потом застукал Ульях и дал химере имя. И про кольцо не смолчал, поведав о новых его свойствах. Все это время она молчала, смотря в окно и тихо постукивая пальцами по столе. Ее взгляд выражал крайнюю степень задумчивости и прерывать такое не стал, даже когда закончил. Спустя несколько минут она все же выдала, посмотрев на меня:
— И свалился же ты на мою голову…
— Ну, если быть честным, не только на твою, и вообще все здесь завязано на моем дяде. И чем больше я пытаюсь понять, тем больше заматывается клубок. Теперь помимо того, что дядя занимался некромантией, всплыло еще создание химеры. И повезет, если Монстрик — единственный экземпляр.
— Может, ты проклят? — я чуть не пролил чай на себя от такого предположения. Но возмутиться не успел, как она покачала головой, — Нет, я бы почувствовала. Но неприятности к тебе так и липнут. Что делать собираешься?
Пожал плечами — над этим уже и сам размышлял.
— Без понятия, я не знаю за что хвататься, но чувствую, что двигаюсь пока в нужном направлении. Оборотень ведь не просто так появился. Правда, был удивлен, что после смерти он не перекинулся обратно.
— Мало ли какое заклинание на нем использовали или артефакт, — знахарка не придала этому особое внимание, словно уже сталкивалась, — Кем оборотень не был — это уже не имеет значение, ибо твоя зверушка сожрала все улики.
М-да, было дело. И я же поспособствовал этому делу, но ей лучше об этом не знать.
— Про старосту и охранника ничего не слышно?
— Как раз сегодня хочу кое-что проверить, и ты составишь мне компанию, Вик, — на губах появилась улыбка, не предвещающая ничего хорошего. Попробовать отказать? Ну да, откажи такой, — Ты когда свою скотину заберешь?
Переход на другую тему был неожиданным, отчего я резко начал вспоминать какая же у меня есть скотина. Получилась одна химера.
— Ммм… — слова не шли. Особенно, когда на тебя смотрят такие глаза. Глаза настоящего хищника, — Я его заберу… Обещаю. Но… Когда стройка у меня закончится… Он будет вести себя хорошо!
Последнее выпалил после усмешки ведьмы. То травы у нее брал, теперь жертву магического опыта прячу. Да, Вик, мы не растем, мы скатываемся
— Кхм... Так что там насчет проверки? Когда я буду нужен?
— Сегодня в полночь будь здесь. Без опозданий. А теперь иди, у меня есть дела: химеру, так и быть, можешь пока оставить — Ульях к ней прикипел. Но, если же она…
— Понял-понял, вся ответственность на мне! — соскочил с насиженного места, — Спасибо за чай, я не опоздаю.
— Да уж постарайся, Вик.
Я же говорил, с ведьмами опасно.
Дела, дела, одни дела.
Я смотрел на список, который мне любезно предоставил Олд, пока я отсутствовал. Перечень того, кому что надо было от меня. Помимо обычных запросов, выделялись такие, как: «Хочу мужа», «Хочу на рыбалку, а жена не отпускает — что делать?», «А есть зелье, которое воду превращает в самогон? Мне много не надо, литров пять» — и все в том же духе. Еще и от кузнеца «презент» принесли — последние ингредиенты для зелья. Вот этим в первую очередь и занялся, отложив сортирование пожеланий на потом.
Я измельчал, смешивал, заваривал. Варил, перемешивал и выпаривал, чтобы потом, долив воды, снова сварить. Жидкость из зеленой становилась розовой, потом синей, а под конец обесцветилась. Поспешно открыв окно — пахло нестиранными носками, — добавил лепестки роз для аромата и, обвязав котелок лентами сестер, поставил его под кровать настаиваться. Главное не забыть достать через три дня, иначе зелье превратится в нечто страшное. А рецепт взял из дядиной книги. Его собственный рецепт. Он был проще по приготовлению, но все равно настаивался так же три дня: если не добавить еще один реагент в положенный срок, зелье испортится в сию секунду и оттуда полезут черви. Так было в книге написано, проверять на деле как-то не хотелось. К тому же после такого меня точно убьет кузнец.
— Что там дальше по плану…
Несколько часов потратил на сортировку записок, записывания необходимых вещей для зелий и переписывания все на один листок, чтобы никого не забыть. Исключил бредовые пожелания, сверился с книгой и перечитал полученное. Неплохо, осталось только все это добыть. Стук в дверь и голос трактирщика отвлекли от созерцания написанного.
— Зельевар, к тебе тут Василек.
О, как. Только одно могло его привести ко мне и, если это то, о чем я думаю, то я очень даже счастлив!
— Уже иду, благодарю!
Внизу я оказался спустя пару минут, где меня чуть не сбили с ног — так хотели обняться. От Василька исходил запах алкоголя вперемешку с луком, но на ногах стоял уверенно и даже не шатался. В глазах мужчины читалась радость от проделанной работы, словно он ее все это время делал собственноручно.
— Господин зельевар, мы все сделали! Принимайте.
Я кивнул, и мы вышли из трактира. Накапывала мелкая изморозь — лишь бы в ливень не перешел, не хватало еще промокнуть. Конечно, и такое не сильно приятно по ощущениям, но хотя бы терпимо. Когда же дошли до моего жилища, дождь таки усилился. Василек открыл перед мной дверь, пропуская первого, и я споткнулся об оставленную кем-то доску: от падения спас тот же Василек, вцепившись в меня как клещ и удержав. Еще бы в лицо не дышал.