О чём молчат женщины
Шрифт:
Арлетт подошла к ней через несколько минут. Ее лицо имело сероватый оттенок, но глаза были совершенно сухими. Финетта ласково обняла ее за плечи.
— Может быть, чашку кофе? Или чая?
— Нет, спасибо, ничего не нужно. Мне уже пора домой. — Арлетт взяла шляпу, но не надела.
Вместо этого начала вертеть в руках.
— Сергей пошел в отель забрать вещи. У него назначен обед с Янко, но он оставит записку, что обстоятельства не позволили остаться. Будет лучше, если Янко никогда не узнает, что Сергею все-таки удалось отыскать
— Безусловно, ты права.
— Мы с Сергеем больше никогда не встретимся. Сейчас он, должно быть, уже на пароходике, который везет его к железнодорожной станции, — Арлетт благодарно взглянула на Финетту. — Я так счастлива, что мы с Сергеем встретились именно в этой прекрасной комнате, вдали от всего, что могло пробудить тяжелые воспоминания.
— Я рада за тебя. — Финетта взяла Арлетт под руку и направилась по лестнице к главному входу.
Арлетт уже почти перешла площадь, когда вдруг остановилась, взглянула в сторону переулка. Он вел к мосту, а затем к причалу гондол на Большом канале. Она могла бы увидеть там Сергея, отъезжающего на пароходике. Еще один короткий прощальный взгляд, самый последний, перед тем как он будет потерян для нее навсегда.
Нет, она не пойдет туда одна! Сергею ничего не известно о Мишеле, но почему ее сын не может хоть одним глазком взглянуть на отца? Мишель ничего не поймет и ни разу потом об этом не вспомнит, но она будет счастлива от того, что подарила сыну единственное мгновение встречи с отцом.
Арлетт побежала и уже через несколько минут была дома.
— Мишель! — крикнула она из передней. — Где ты?
Она бросилась вверх по лестнице в детскую. Но Мишеля там не было.
— Где Мишель? — закричала она няне.
— В салоне, синьора. Донья Тересия принесла новую игрушку. Она ждет вас уже целый час.
Арлетт остановилась в отчаянии.
— Я совершенно забыла, что она должна прийти!
Увидев, что все еще держит шляпу в руках, Арлетт отшвырнула ее, перебегая прихожую, поправила прическу. Мишель бросился к матери, как только заметил, что та вошла в комнату.
— Мама, посмотри! Это подарок, — он показал ей маленькую игрушечную обезьянку.
— Какой ты счастливчик! — произнесла она, затем повернулась лицом к гостье. — Прошу извинить, что не смогла встретить вас. У меня оказалось совершенно неотложное дело.
Донья Тересия сидела на диване. Изысканные угощения, поданные на лучшем хрустале и тончайшем фарфоре, были нетронуты.
— Да, конечно, я так и поняла, — слова доньи Тересии прозвучали как снисходительное прощение.
Никто и никогда до сих пор не заставлял ее ждать.
— Боюсь, мне придется снова покинуть вас, — проговорила Арлетт смущенно. — Я постараюсь не задержаться.
Арлетт выбежала из дома с ребенком на руках, она мчалась с плачущим Мишелем через площадь, потом по переулку.
— Все хорошо, малыш, — на бегу пыталась она успокоить сына. — Мы немножко посмотрим на
Мальчику нравились пароходы, он перестал плакать и крепко обхватил шею матери, а та уже перебежала мост и приближалась к причалу. Добежав до маленького деревянного мола, Арлетт усадила ребенка на перила и немного перевела дыхание.
Она не опоздала. Пароходик только отошел от причала и двигался в их сторону. Заслонившись рукой от солнца, Арлетт всматривалась в пассажиров на борту, но маленький пароходик был еще слишком далеко.
И вот она увидела его. Сергей стоял на передней палубе, он склонился к перилам борта и смотрел в сторону, противоположную от Арлетт и Мишеля, и поэтому она решила пройти немного ближе по причалу, чтобы лучше рассмотреть его. Она повыше подняла сына и посадила себе на бедро.
— Большой корабль! — крикнул мальчик, показывая на пароходик.
Когда пароходик оказался на самом близком расстоянии от них, Сергей вдруг прошел по палубе. Арлетт затаила дыхание, понимая, что, если сделает какое-нибудь резкое движение, он тут же заметит ее. Она просто сделала шаг назад, но Сергей схватился за перила, пристально всматриваясь в нее и ребенка. Арлетт больше не сопротивлялась неизбежному, она подняла Мишеля повыше и сказала:
— Помаши тому дяде, у которого такие же черные волосы, как у тебя, Мишель.
Мальчик с удовольствием выполнил просьбу и радостно рассмеялся, когда увидел, что с парохода ему машут в ответ. Жест Сергея был поначалу медленным и словно вопрошающим, но как только кивок и взмах руки Арлетт подтвердили догадку, что перед ним их сын, жест сделался одновременно и радостным и обреченным. Он сложил ладони рупором и крикнул:
— Как его зовут?
— Мишель! — крикнула она в ответ. — Ему будет два года в сентябре!
Сергей запрокинул голову, его переполняла радость — у него есть сын, сын, которого родила Арлетт, и эта радость заставила забыть обо всем на свете. Пароходик ускорял ход, и она заметила, как Сергей стал пробираться сквозь толпу пассажиров в сторону кормы. И оставался там, махая им до тех пор, пока пароходик не скрылся из виду.
— Прощай, любовь моя, — прошептала Арлетт, слезы струились по ее щекам.
Мишель внимательно смотрел на мать, лицо малыша посерьезнело, нижняя губа начала дрожать, он был вот-вот готов заплакать от вида слез матери.
— Не плачь, мама, — попросил он.
Неуклюжим детским движением ладошки мальчик попытался стереть слезинки с лица матери. До этого мгновения он никогда не видел мать плачущей, это испугало малыша.
Арлетт нежно прижала сына к себе, вытерла глаза тыльной стороной ладони, и ей даже удалось улыбнуться, чтобы немного успокоить ребенка.
— Ну вот! Теперь все хорошо. Тебе понравилось махать?
— Да, — к Мишелю сразу же вернулось хорошее настроение, как только он увидел, что мать перестала плакать. Он не переставая махал всем проплывающим мимо судам.