О чувствах
Шрифт:
Это разовьет твою способность к осознанию. Это основа религиозности, все остальное — просто разговоры. Все, что тебе нужно, — освоить практику внимательности.
Как можно больше облегчить тебе этот путь — моя задача. Все религии занимаются прямо противоположным — они все только усложняют и отталкивают тем самым людей. Например, в буддийских священных текстах есть 33 000 правил, которым должен следовать буддийский монах; их невозможно даже запомнить! Пугает уже одно это число: «Все, на этом моя жизнь закончится!»
Найди одно подходящее тебе правило — этого достаточно.
У меня часто бывает очень плохое, печальное настроение. Но иногда, когда в таком настроении меня
Твои взрывы смеха и свидетель определенно связаны. Потому что свидетель может видеть глупости не только других людей, но и твои собственные.
Он может видеть твое возбужденное настроение. До появления свидетеля ты себя с ним отождествлял; ты забыл, что это просто настроение.
Понаблюдай за людьми — все играют одну и ту же роль, повторяют одни и те же, заранее подготовленные диалоги. Что он скажет жене, если опоздает… он прекрасно знает, что никогда не смог бы ее обмануть, но продолжает совершать одну и ту же глупость.
Когда появляется свидетель, когда ты вдруг вспоминаешь, что ты — просто свидетель, ты начинаешь над собой смеяться. Надо же тебе было быть таким дураком!
Каждый день ты попадаешь в одну и ту же лужу, хотя каждый день решаешь этого не делать. Но поскольку соблазн слишком велик, ты обо всем забываешь. Ты утешаешь себя: «Еще один раз. С завтрашнего дня буду соблюдать данное себе обещание». Так было много раз. И если ты не позволишь свидетелю увидеть нелепые действия, которые ты совершаешь, — так будет всю жизнь.
Налицо тесная связь. Если ты наблюдаешь, ты начнешь смеяться над тем, какое у тебя серьезное лицо. И это на тебя еще никто не смотрит; ты можешь расслабиться! Но даже если на тебя кто-то смотрит, серьезное лицо не так уж красиво. Улыбающееся, радостное лицо намного лучше. Если ты собираешься быть актером, выбери по крайней мере хорошую роль!
Люди выбирают ужасные роли; их лица грустны и печальны, от них ничего не исходит. Это живые мертвецы. И они еще хотят, чтобы их все уважали и любили! На них даже не лают собаки; даже они не обращают на них внимания: «Пусть идет со своим несчастьем». У собак в этом отношении своя собственная идеология — так, они лают на людей в форме — полицейских, почтальонов, им очень не нравится форма. В них определенно очень силен бунтарский дух. Проходит целый отряд, целая армия, и все в одной форме? Собаки не могут сдержать чувства протеста. Но когда ты проходишь мимо с вытянувшимся, печальным лицом, чувства протеста не возникает даже у собак. Если бы ты только видел себя со стороны, ты бы не удержался от смеха: «Что у меня такое с лицом?!» Если ты внимательно понаблюдаешь, ты будешь поражен — собаки тоже над тобой смеются.
Возможно, ты этого не замечал. Когда в следующий раз у тебя будет приступ смеха, постарайся заметить: наблюдать смех легче, потому что это естественная реакция. Смех создает атмосферу покоя. Если ты смеешься от души — ум останавливается. «Первыми всегда смеются дураки». В такие моменты свидетель включается очень легко.
А теперь, для того чтобы рассмешить тебя, я расскажу тебе одну историю… и помни — наблюдай себя, когда ты смеешься.
Ученики первого класса играют в игру «Угадай животное». Учительница, вокруг которой сгрудились ученики, достает первую картинку. На этой картинке изображена кошка.
— Девочки и мальчики, кто может сказать, кто это? — спрашивает учительница.
— Я знаю! Я знаю! Это кошка, — кричит маленький мальчик.
— Очень хорошо, Эдди. Кто-нибудь знает,
— Это собака, — громко говорит, так, чтобы его услышали, тот же маленький мальчик.
— Правильно. А это? — спрашивает учительница, держа картинку с изображением оленя.
В классе повисла тишина. Через одну или две минуты учительница говорит:
— Хорошо, дети, я дам вам подсказку. Ваши мамы называют так ваших пап.
— Я знаю! Я знаю! Это рогатый ублюдок! — кричит Эдди.
Выброшенному на необитаемый остров моряку удалось выжить благодаря дружбе с туземцами. Однажды вождь племени, его хороший друг, предложил ему свою дочь, чтобы он развлекся. Когда поздно той же ночью они занимались любовью, дочь вождя кричала: «Ога, бога! Ога, бога!» Польщенный, моряк подумал, что, должно быть, туземцы выражают так свой восторг.
Через несколько дней вождь пригласил моряка поиграть в гольф. Вождь попал в лунку с первого удара. Моряк, которому страсть как не терпелось испробовать новое выражение, восхищенно воскликнул: «Ога бога! Ога бога!»
Вождь повернулся к нему с изумлением на лице и спросил: «Что ты хочешь этим сказать — не в ту дыру?»
Когда Ты говоришь о любви и страсти, об энергии и истинности, я чувствую внутри теплый свет понимания — как будто раньше, в моменты ясности я видел проблески этой истины. Но когда Ты говоришь о беспристрастности и наблюдении, я ничего не чувствую. Я не могу понять этот парадокс. Как я могу одновременно любить и оставаться беспристрастным? Или раствориться в прекрасном — и оставаться в стороне?
То, что Ты говоришь о колебании между раем и адом, восторгом и отчаянием, для меня — правда жизни. И это приносит боль. Но если альтернатива этому — холодная, невозмутимая беспристрастность, я скорее выберу мой рай и ад, мою радость и печаль, напрочь забыв о наблюдении.
Ты должен понять, жизнь есть парадокс; именно благодаря своей парадоксальности она существует. Жизнь не логична, жизнь парадоксальна. Она — между рождением и смертью, днем и ночью, ненавистью и любовью, женщиной и мужчиной. Она между положительным и отрицательным электрическими зарядами. Она между Шивой и Шакти, между Инь и Ян. Посмотри вокруг, загляни внутрь себя — ты везде обнаружишь парадокс.
Если бы жизнь была логична, в ней не было бы парадокса. Но жизнь не логична. Ты можешь представить себе мир, в котором есть любовь и нет ненависти? Тогда не может быть и любви; если не будет ненависти, любовь исчезнет. Ты можешь представить мир, в котором есть только тьма и нет света или, наоборот, в котором есть свет и нет тьмы? Это невозможно. Мир, в котором есть только рождение — и нет смерти? Это было бы очень логично, но очень скучно.
Жизнь — это диалектика. Это единство противоположностей. На самом деле, эти противоположности — не противоположности. Они только такими кажутся — они друг друга дополняют. Ненависть и любовь — не два разных понятия; это одно и то же понятие любовь-ненависть. День-ночь, рождение-смерть, женщина-мужчина — одно и то же понятие. Это как горные вершины и долины Гималаев. Вершины не могут существовать без долин, а долины без вершин — они тесно взаимосвязаны. И так во всем.
Ты говоришь: «Я скорее предпочту мои рай и ад, радость и печаль, чем холодную, невозмутимую беспристрастность». Я не говорю тебе, что ты должен выбрать холодную, беспристрастную жизнь. Я говорю, что страстная любовь и холодная беспристрастность — парадокс. Тот же парадокс, который существует между рождением и смертью, ненавистью и любовью. Только страстный человек знает, что такое холодная беспристрастность. Ты будешь удивлен — ведь до настоящего времени тебе говорили в точности противоположное.