О детях и прочей нечисти
Шрифт:
– - Я даже не помню, что у меня тут из нарядов есть. И какая погода в Долхоте... Боги, почему я об этом вчера не подумала?
– - Потому что вчера, если помнишь, мы с тобой вылезли из воды только для того, чтобы залезть в постель, -- усмехается Азамат.
– - Расслабься, я тебя одену.
Он загоняет меня в комнату и усаживает на кровать. Я с трудом удерживаюсь от того, чтобы заснуть обратно. Азамат выгружает из шкафа какие-то вещи, перебирает их и по одной выдаёт мне. Я их послушно натягиваю, если понимаю, как.
– - А подарки Орешницы у нас в Ахмадхоте остались?
– - интересуюсь.
– - Нет,
Я старательно трясу головой.
– - Так, надо просыпаться, а то уже вообще ничего не соображаю!
– - На лице что-нибудь рисовать будешь?
– - он протягивает мне косметичку.
– - Да надо бы, там же, небось, толпа большая будет, видно плохо.
– - Думаю, приличная, -- кивает он.
Азамат тоже принимается одеваться, а я сижу малюю. В итоге обычно получается что-то среднее между гримом балерины и мордочкой матрёшки. Конечно, можно накраситься и в меру, но тут задача -- чтобы отовсюду было видно, на каком месте у меня глаза. Ну и потом, под слоем штукатурки как-то спокойнее на людях появляться: вроде не я, а так, формочка. Азамату бы тоже не помешал защитный слой, но мужикам не положено.
Наконец мы рассаживаемся по унгуцам -- при этом некоторые отрубаются обратно -- и машем из окна сторожу, который остаётся охранять дом. На сей раз мы улетаем вообще все. Грузоподъёмность унгуца довольно большая, так что количество пассажиров ограничивается только откормленностью -- ну или согласием сидеть у кого-то на коленях.
Наш путь лежит ровнёхонько поперёк Дола, так что мы имеем удовольствие наблюдать, как солнце поднимается над спокойными водами, озаряет скалы и лесистые склоны. Тирбиш с Алэком на руках притиснут мамой к окну, и непрерывно комментирует:
– - А вон видишь, тюлешек плывёт? А вон дельфинчик... Во-он беленький. Дель-фин, да-а...
Мне смотреть в окно гораздо интереснее, чем Алэку, которого больше занимают завязочки у Тирбиша на кафтане, так что я внимательно следую всем указаниям. И правда, почти под нами, чуть справа, по воде скользит кто-то белый с длинным носом.
– - Гляди, птички, буревестнички, поморнички, -- продолжает сюсюкать Тирбиш.
Те, кто задрых, выспаться всё равно не успел, лететь-то недалеко. Вот уже и крыши Долхота блестят в утреннем солнце, как пайетки на платье. Я в Долхоте уже бывала, но времени осмотреть город не было. Мы опускаемся, судя по всему, на главную площадь, и сразу же из дома на дальней стороне высыпают какие-то люди и направляются к нам. Стоит нам выгрузиться, как специально обученные парни откатывают наши унгуцы куда-то за дома. Встречающая делегация так блестит, что я никак не могу их разглядеть. Впрочем, мы, наверное, не лучше.
– - Счастливы будьте, входя в покорный город Долхот!
– - предлагает почтенный старец, первый из делегации добежавший до нас.
– - Веселы будьте, встречая необременительных гостей, -- вторит ему Азамат, кланяясь. Интересно, для того чтобы знать все эти приветствия, достаточно какую-то одну книжку прочесть или без специального образования не обойтись? И мы, и местные жители долго по многу раз раскланиваемся.
Предводитель встречающей делегации представляется как Старейшина Ойраг, местный церемониймейстер вроде нашего Асундула.
– - Духовные наставники встретят вас после открытия музея, -- сообщает Ойраг.
– - Вы без опекуна?
– - Мой друг Алтонгирел временно выполняет его обязанности, -- Азамат подталкивает Алтошу вперёд. Тот что-то еле слышно шипит сквозь зубы.
– - Нашёл время обижаться, -- так же шёпотом отвечает Азамат.
– - Ну что же, отлично, отлично, -- радуется Старейшина Ойраг.
– - Пройдёмте же, все ждут.
Мы пересекаем площадь и взбираемся на высоченное крыльцо одного из домов, за которым ждут таинственные все. Это оказывается толпа народа с наряженными лошадьми -- на спинах попоны, на головах какие-то штуковины с перьями, в длинную шерсть на шее вплетены нитки всех цветов радуги, так что шеи получаются поперечно-полосатыми с пёстрой бахромой. На боках в попонах элегантные вырезы, и видно, что шерсть выстрижена в форме узоров. На ногах тоже пёстрые кисти, копыта выкрашены золотом, хвосты завиты локонами.
К счастью, с высокого крыльца на лошадь сесть легко, как на лавочку, а то долго бы я в платье да в камнях шарахалась.
– - Покажите мне двух самых спокойных коней, -- велит Азамат. Ему подводят нечто сверкающее синее и искрящееся зелёное. Он кивает.
– - Лиза, Ирма-хон, садитесь. Лиза, тебе придётся взять Алэка, так положено...
– - Что, сесть на это?!
– - ужасается мама.
– - Да я же с него навернусь, как нечего делать!
– - Поймаем, -- ободрительно улыбается ей Азамат.
– - Давайте помогу, это легко.
Мама ещё некоторое время сопротивляется, но наконец общими усилиями мужики утрамбовывают её на лошадь. Я иду следующим номером. В принципе, я уже привыкла ездить верхом, но по случаю парада придётся сидеть в пол-оборота, и седла нет. Ох уж мне эти церемонии...
– - Александр, а вы как?
– - спрашивает Азамат, вручая мне мелкого.
– - Я-то нормально, -- успокаивает его Сашка, усаживаясь верхом на первого попавшегося коня.
– - Я, в отличие от Лизки, на лошади сидеть умею. У меня жена профессионально конным спортом занимается.
– - Ого, -- не удерживается Азамат.
– - Жена?!
– - изумляется Алтонгирел.
– - Конным спортом?!
У меня случается дежа вю.
– - Долго ещё удивляться будешь?
– - хихикаю.
Азамат усаживает на следующую подошедшую лошадь матушку, которая ворчит, что и сама бы прекрасно справилась, остальные без труда устраиваются сами.
Старейшина Ойраг едет впереди, показывая путь. Мы выезжаем из проулка на широкую улицу, где нас мгновенно оглушают приветственные крики и осыпают фонтаны блёсток и ярких платков. Алэк пугается и принимается вопить, но его заглушает праздничный оркестр. Мне и самой хочется завернуться в пелёнку и поорать, но надо улыбаться и махать рукой. Улица кажется бесконечной, а люди так и бросаются под копыта. Впрочем, лошади и правда спокойные -- прут себе, не обращая внимания ни на какие препятствия. Надо думать, конь, который позволяет себя так разрядить, уже познал Дао и впал в нирвану.