О детях и прочей нечисти
Шрифт:
Азамат закрывает глаза и делает глубокий вдох, чтобы успокоиться.
– - Пойдём завтракать, горюшко, -- говорю я и тяну Кира за руку на кухню. Ребёнок смотрит то на меня, то на отца круглыми глазами и пригибает голову. Филин с ободранным носом плетётся за нами, волоча поводок по полу. Вид у него несколько более виноватый, чем у хозяина.
– - Ты хоть еды с собой какой-нибудь брал?
– - спрашивает Азамат более спокойным тоном.
– - Взял, -- тихо отвечает Кир.
– - несколько банок этой молочной штуки. Но всё съел уже, не удержался.
Я подтаскиваю его
– - Руки мой и за стол.
Азамат накладывает Киру порцию омлета и выдаёт псу суповую косточку с изрядным слоем мяса. Потом проверяет исправность телефона и звонит на ферму заказать ещё продуктов. Я тем временем протираю Киру поцарапанный лоб -- там фигня, конечно, но с их заморочками лучше не рисковать. Кир жмурится и с отвращением принюхивается к дезинфицирующей мази, потом садится за стол и неуверенно принимается есть. Я приземляюсь напротив с чашкой чая. Мы с Азаматом уже сытые, да и кусок в горло не лезет после утренних треволнений. Воцаряется неприятное молчание, нарушаемое только стуком ложки о миску. Азамат стоит у окна спиной к нам, завернувшись в собственные волосы, как в плащ. Я смотрю на Кира, он зыркает то на меня, то на отца. Молчание затягивается.
Наконец Кир не выдерживает. Бросает ложку и выкрикивает Азамату в спину:
– - Ну что?!
– - Жду, пока ты ответишь на вопрос, -- спокойно сообщает Азамат.
– - На какой?!
– - Почему ты сбежал, -- поясняю я.
– - Какая вам разница?..
– - гораздо тише переспрашивает Кир.
– - Нам есть разница.
– - А что я должен был делать?
– - вскидывается он.
– - Лечь в кроватку и спать, -- отвечаю доходчиво.
– - И что было бы дальше? Чего вы от меня хотите?
– - Кир явно нервничает и злится. Азамат наконец-то отлипает от окна и присаживается к столу.
– - Мы ничего от тебя не хотим, -- спокойно говорит он Киру.
– - Ты мой сын.
– - Наш сын, -- поправляю я.
– - Да, -- кивает Азамат.
– - Наш сын. Мы просто хотим, чтобы ты жил с нами, чтобы тебе было хорошо.
– - И что я должен за это делать?
– - Да ничего ты не должен, -- вздыхаю я.
– - Ты вообще, что ли, не представляешь, как дети в семьях живут?
Кир поводит плечами.
– - То законные дети.
– - Ты будешь считаться законным, -- напоминаю.
– - Но вы-то будете знать правду.
– - О боги, Кир!
– - восклицаю нетерпеливо.
– - Я сама незаконный ребёнок, успокойся уже! В этом нет ничего особенного, такой же человек, как все.
Ребёнок таращится на меня, как на привидение, несколько секунд. Потом уточняет у отца:
– - Это правда?
Тот кивает.
Кир сдвигает брови и некоторое время смотрит в стол.
– - Вы вчера говорили, что убьёте меня, когда я засну.
Мы с Азаматом синхронно вытягиваем головы вперёд и офонарело переспрашиваем:
– - Чего?..
Кир несколько смущается.
– - Ну, вы вчера говорили с кем-то по телефону... там, в другой комнате. И сказали, типа, я бы дождался, пока он отрубится, и того...
Я тупо моргаю. Азамат сначала тоже растерянно хмурится, а потом принимается хохотать.
– - Что
– - интересуюсь.
– - Это самое, -- покатывается муж, -- только не про того человека! Про знающего! Ой, не могу, Кир, ты уж если подслушиваешь, то подслушивай целиком!
– - он немного просмеивается и трясёт головой.
– - Речь шла о том, что делать со знающим, который надоумил твою мать тебя родить. Но даже его мы не собираемся убивать, я говорил об изменении памяти. Мой друг -- очень могущественный духовник, он может справиться даже с сильнейшими из знающих. Я просто предположил, что во сне человек более уязвим, вот и всё. Кир, -- Азамат окликает мальчишку, чтобы тот посмотрел на него.
– - Я тебе клянусь, что ни я, ни Лиза не собираемся тебя убивать и вообще обижать. Понимаю, что тебе трудно в это поверить, но надеюсь, когда-нибудь удастся.
Ребёнок опускает глаза. На некоторое время снова воцаряется тишина, хотя уже не такая напряжённая.
– - Что мне будет за побег... и кражу?
– - наконец спрашивает Кир.
Азамат смотрит на меня, слегка улыбаясь. Я поднимаю брови и качаю головой.
– - Два дня без сладкого, -- сообщает Азамат ребёнку.
Кир пару секунд ждёт, потом переспрашивает:
– - И всё?
– - Всё, -- заверяет Азамат.
– - Один -- за то, что напугал нас, второй -- за то, что действовал на основе непроверенной информации. Тебе надо многому научиться, но в первую очередь -- думать.
– - Надо-то оно надо, -- быстро соглашается Кир, уводя речь от наказания, -- да кому я нужен, учить меня.
– - Мне нужен, -- с расстановкой говорит Азамат.
– - Я и буду учить. Говорят, у меня неплохо получается.
Кир очень странно на него смотрит, а потом утыкается в тарелку. Там холодные остатки омлета.
– - Можно я доем?
– - спрашивает ребёнок.
– - Естественно, -- говорю.
– - Только давай подогреем. Смотри, вот это разогреватель. Ставишь сюда, жмёшь на кнопку...
Обучение началось.
После затянувшегося завтрака отвожу Кира в свой кабинет. Хорошо, что я не стоматолог, и ничего жуткого на вид у меня в кабинете нету. Посредине стоит операционный стол под лампами, у стены две кушетки и бесконечные шкафы. Аппараты на полках тоже выглядят безобидно. Единственное, запах специфический, а так бояться совершенно нечего.
Кир, нервно поводя носом, усаживается на кушетку и замирает, как каменный, пока я мажу его поцарапанный лоб.
– - Заживёт через несколько часов, -- говорю.
– - А теперь давай раздевайся.
Кир несколько секунд переваривает просьбу, глядя в сторону, потом начинает медленно выполнять.
– - Ты не особенно тяни, -- прошу.
– - Меня не процесс интересует, а результат.
Сама меж тем подкатываю большой стационарный сканер, дающий трёхмерное изображение за один прокат. Ребёнок всё снятое аккуратно складывает рядом на кушетку. Тощий -- ужас!
– - Трусы можешь оставить, -- говорю.
– - И становись вот сюда.
Он послушно встаёт по стойке "смирно" и без малейшего движения выдерживает сканирование. Все бы так.