О геополитике: работы разных лет

Хаусхофер Карл

44 За три века (до 1859 г., когда наемничество было запрещено швейцарскими законами) Швейцария поставила иностранным армиям около 2 млн солдат, более 25 тыс. офицеров всех рангов, включая генералов и адмиралов. Наемные швейцарские части сражались не только в Европе, но и в Северной Америке, Африке, Индии. Уроженец Женевы Лефорт был одним из сподвижников Петра I. После 1859 г. швейцарская гвардия сохранилась только в Ватикане. [с.47]

45 “Каждый мечтает о том, чего ему недостает” (фр.). [с.47]

46 “Делис” (“Отрадное”) — усадьба Вольтера около

Женевы; Фэрней — имение по ту сторону швейцарско-французской границы, где он жил почти до своей смерти в 1778 г. Одной из своих корреспонденток Вольтер так разъяснял выгоду нового места жительства: “Левой рукой я опираюсь на Юрские горы, правой на Альпы; Женевское озеро расположено прямо против моих полей; я обладаю прекрасным замком на французской границе, убежищем Делис на территории Женевы и хорошим домом в Лозанне. Перекочевывая из одной норы в другую, я могу спасаться от королей и армий…” [с.47]

47 Наварра — королевство в начале Х в. — 1589 г. в районе Пиренеев. В 1512 г. ее большая часть была завоевана Испанией, остальная (северо-восточная) в 1589 г. присоединена к Франции. [с.47]

48 Габсбурги — династия, правившая в Австрии (1282-1918), в Чехии и Венгрии (1526-1918), в Испании и ее владениях (1516-1700); императоры Священной Римской империи (1438-1806). В период наполеоновских войн Франц II (1792-1835) вынужден был отказаться от титула императора Священной Римской империи, сохранив за собой титул австрийского, а затем австро-венгерского императора. В результате поражения Австро-Венгрии в первой мировой войне и подъема национально-освободительного движения, приведших к распаду монархии Габсбургов, император Карл I (1916-1918) отрекся от престола. По принятому Учредительным собранием Австрийской республики закону 1919 г. Габсбурги были лишены всех прав, изгнаны из страны, а их имущество конфисковано. Этот закон вошел в Государственный договор о восстановлении демократической и независимой Австрии (1955). [с.47]

49 Гогенцоллерны — династия бранденбургских курфюрстов в 1415-1701 гг. (прусских королей в 1701-1918 гг.). Основные представители — Фридрих Вильгельм, Фридрих II, Вильгельм I, Вильгельм II. [с.47]

50 Имеется в виду императорская маньчжурская династия Цин в Китае (1644-1911). [с.47]

ГЛАВА IV

О ТРУДАХ, ПОСВЯЩЕННЫХ ГРАНИЦЕ

Труды о границе, литература о границе — что они нам до сих пор преподносили, в чем оставались перед нами в долгу, несмотря на многократные честные попытки создать некую теорию границы? Из какой бы основы ни исходить, пытаясь вывести философское или правовое образование научных понятий и идеальное представление о линии без собственного пространства или же об арене борьбы, зоне боевых действий, эмпирику всеобщей действительности, проблема всегда выдвигала на первый план смелость типизации! При этом первый путь кажется больше романским, второй — больше германским; и весьма примечательно, что отдельные представители немецких воззрений о границе тем больше мудрствуют вокруг этой проблемы, чем больше они связаны своим происхождением с романизированными ландшафтами на Рейне и Дунае, и, напротив, тем ближе к практическому идеалу англосаксов, чем более нордическими они себя чувствуют и видят.

На самой высокой ступени, по моему мнению, стоит Ф. Ратцель, рассмотревший и признавший справедливыми оба направления. Сказанное им в “Gesetze des raumlichen Wachstums der Staaten” (“Законы пространственного роста государств”) несомненно является наиболее

сжатым, цельным и глубоким из всего, что сказано на немецком языке о границе. Из этого поистине классического сочинения должна исходить политическая география в определении каждого понятия, как и пытался это сделать О. Мауль в своем последнем большом труде. Самые значительные новые соображения школ — британской, немецкой, французской — вновь возвращают к этим образцам идей Ратцеля не только в политических географиях или работах по всемирной истории на политико-географической основе, написанных его учениками — Гельмольтом, Диксом, Шёне. Идеи Ратцеля продолжают звучать и в неустанных попытках Р. Зигера добиться ясных общих определений понятия сущности границы, и в стремлении Винклера все деяние умирающей монархии Габсбургов на ниве статистики поставить на службу и пограничному мышлению.

Практически совершенно по-иному, чем самые выдающиеся поборники немецкой народной почвы, побуждения Ратцеля [с.48] подхватило перед войной англосаксонство, которому они были подсказаны таким авторитетом, как Макиндер. След Ратцеля живо проявляется в деятельности Мэхена и Брайса в Америке, Керзона в Азии — в индийском гласисе, Джонсона — в Африке, Грегори и Гриффита Тейлоров — в Австралии, занимающихся теорией границ и решением пограничных вопросов Л.В. Лайда, сэра Т. Холдича, Фосетта. На плечах Ратцеля, по их собственному признанию, стоят нынешние лидеры французской политической географии Жан Брюн и Камиль Валло.

Именно в трудах Ратцеля содержится органическое понимание границы в североамериканской литературе. Это освещенная с критических позиций этнография и историческая наука в Америке с ценнейшим послесловием К. Лампрехта. В этом сотрудничестве двух выдающихся умов с присущей им способностью как к географическому, так и к историческому синтезу бьется настоящая творческая жизнь. Но, разумеется, к сожалению, чисто академическое название труда вводит в заблуждение, скорее отталкивает, чем привлекает, искателей.

Особую значимость приобретает сочинение Фредерика Тернера “The significance of the frontier in american history” (“Значение границы в американской истории”), совпадающее по времени с первыми важными трудами Брукса Адамса, с главным периодом деятельности Мэхена, подготовившими нынешнее становление силового превосходства Соединенных Штатов. Ведь именно эта когорта воспитала многих, кто прославлял такую позицию, отточила политическое лицо Союза с его тихоокеанскими и американскими целями Срединного моря, указала ему на приближение экономических циклонов, на экономическое обуздание мира — естественно, на некоторое время — в качестве первоочередной достижимой цели и границы, которые Соединенные Штаты должны переступить в стремлении к ней.

В то же время Тернер писал о “государственном строительстве в революционную эру” viii и обсуждал при этом проблему политической организации при избытке свободной земли — ныне нечто столь далекое от нас, живущих в Центральной Европе! Труды Шейкера “Man and nature in America” (“Человек и природа в Америке”), Виндзора “Narrative and critical history of America” (“Описательная и критическая история Америки”), 1888 г., как и появившаяся позже по инициативе Ратцеля “Всемирная история” Гельмольта, указывают на схожую тенденцию культурногеографической совместной разработки географии и истории, их взаимного обогащения. [с.49]