О, hello, Death
Шрифт:
— Элен! — с мольбой воскликнул Дин, но женщина только отмахнулась, мол сам разбирайся.
— Единственное, что нам осталось — это идти к Руфусу и Джо. Попытаемся достучаться до их здравого смысла, — на ходу говорила женщина, пытаясь перекричать плач малышки, что забила в грудь охотника, своими ручками. Дин жалостливо скривился. Ему хоть было и не больно, но детских слёз он не переносил. Да и кто в нашем мире их выносит? Это как минимум сердце разрывает на части.
— Будем надеяться, что сработает, — пробормотал Винчестер. — Но, Элен, с этой сиреной мы и на сотню метров не подберёмся!
Женщина
— А теперь слушай сюда, кроха, — перехватив поудобнее ребёнка, как строгая мать, начала говорить женщина. — Сейчас мы идём к твоей тёте, но мне нужно твоя помощь, — девочка раскрыла глазки, перестала визжать и уставилась на охотницу, поджав дрожащие губки. — Ты должна вести себя очень тихо, ясно? А не то нам всем будет плохо. Ты поняла меня?
Бетти задумалась на несколько секунд, явно переваривая всё сказанное, но потом неуверенно кивнула. Элен смогла спокойно выдохнуть. Одной проблемой меньше.
— Где тот дом? — спросил Дин, оглядываясь по сторонам, жмурясь на солнце.
— Там, — махнула куда-то в сторону Элен. И оба охотника поспешили к тому месту, где женщина «распрощалась» с Сэмом и Чакки.
— Слушай, — мужчина выглянул из-за угла, оценивая обстановку, — может быть стоит пока спрятать это чудо. Я не думаю, что Руфус и Джо так быстро нам поверят. И я не думаю, что если ты заявишься с ребёнком в одной руке и стволом в другой, тебя расценят как меньшую угрозу.
— А что ты предлагаешь? — раздражённо выпалила женщина. — Оставлять её без присмотра слишком рискованно.
Охотник ударил кулаком в стену. Не нравилась ему эта затея. Элен чуть прищурилась, перебирая какие-то мысли в голове.
— Я спрячу её недалеко отсюда, а ты пока начинай действовать.
Винчестер махнул ей рукой в знак согласия и скрылся в гуще зелени. Женщина, оглядевшись вокруг, поудобнее перехватив ребенка, бросилась в сторону, стараясь держаться незаметно. И в скором времени скрылась за поворотом.
***
Скорчившись у кровати, Чакки не могла успокоиться. Вся та боль, разочарование, злоба, что томились в ней, будто вырвались на свободу. Дышать было невозможно, и Чакки только и могла, что беспомощно раскрывать рот. Чувство собственного бессилия душило её. Как? Как она могла позволить ей умереть?! У неё ведь дочь! У неё ведь ещё целая жизнь впереди! Новая порция крика вырвалась из груди.
— Какие же вы странные, люди, — послышался спокойный глубокий голос над ухом. Девушка вздрогнула. Плач застрял в горле. Резко вскинув голову, она застыла в удивлении. Над ней, сложив руки на груди, возвышался Ник. Девушка потеряла дар речи, часто моргая, пытаясь осознать, правда ли то, что она видит или это очередные игры её разума.
— Ник? Что ты? Но как? — Чакки никак не могла собраться с мыслями. В голове полнейшая неразбериха. Она едва смогла подняться
Люцифер внимательным взглядом окинул лицо девушки, задержавшись на долю секунды на разбитой скуле, искусанных губах. Он действительно не понимал людей, не видел в них чистоты и света, о котором когда-то твердил его Отец. Они не были также прекрасны и величественны, как Ангелы. Перед собой он видел слабого, беззащитного, разбитого человека. Букашку, которая даже при вселенском желании стать кем-то больше, останется всё той же букашкой. Но от чего ему было жаль. От одной этой мысли, Падшему становилось не по себе.
Ему не может быть жаль. Девушка всхлипнула, потом ещё раз и ещё. И вот она снова плачет. Дрожащие руки обхватили его торс, она утнулась носом в его майку, жалобно шмыгая. Люцифер нахмурился.
— Пожалуйста, Ник, — Чакки сжала в кулачках рубашку. — Не оставляй меня, пожалуйста.
Её ноги дрожали, и она чуть не упала на пол. Сильные руки сжали хрупкое тело, поддерживая.
Тепла от мужчины не исходило. Не было сострадания, ничего не было. Но, наверное, именно это успокаивало. Не становилось жаль себя, не было ненависти к миру. Покой — вот что он нёс в себе. Логан обвисла в его объятиях, чувствуя как Ник склоняется над ней. Появилось давно забытое ощущение защищённости. Как будто рядом стоят мама и папа, они бережно поправляют одеяльце, покачивают колыбель, в которой спишь ты, и не один злобный монстр не сможет прошмыгнуть мимо них.
Девушка подняла голову вверх, наталкиваясь на глубокие голубые глаза, в которых можно увидеть бездну, в которых тонет вселенная и сама она. Они не сопереживают, не печалятся, они пустынны. Подушечками пальцев она невесомо прикоснулась к щеке, явственно ощущая щетину, мягкость кожи. Он реален. Это не вымысел, не игры разума.
Тонкая алая линия осталась в том месте, где пальцы соприкоснулись с лицом мужчины, и брови Чакки дёрнулись. Если с ним что-то случится, она ведь не переживёт этого.
— Только не уходи, ладно? Только не оставляй меня одну в этом страшном мире, — сдавленно шепнула девушка, обвивая шею Ангела, прижимаясь к его груди, судорожно вдыхая запах такого привычного парфюма, выпивки, табака и чего-то ещё. Чего-то нового. Падший, смотря безучастным взглядом перед собой, ласково погладил её всклоченные волосы.
— Я жду тебя, — раздался приглушённый голос в голове, вызывая радость и нетерпение в груди шатенки. Какое-то неописуемое чувство счастья захлестнуло её с головой. Но прежде чем она успела опомниться, он исчез. Просто растворился в воздухе серебристой дымкой, будто и не было его. Чакки испуганно заморгала, но ничего кроме всё того же пола, накренившегося куда-то вбок, мелких осколков и смятых одеял не увидела.