О каретах и тыквах
Шрифт:
Я стиснула зубы. Весёлость испарилась, как не бывало.
– Кани, пожалуйста, позволь поговорить с ними...
– Нет, - Канидо был спокоен и безмятежен.
– В этом всё дело, верно? В том, что в демонах страсти, инкубах и суккубах, видят только тело и относятся с предубеждением. Причём все - и свои, и чужие. Общественное мнение отказывает нам в праве даже иметь друзей. Все тут же, с порога убеждены, что, если мы ужинаем с кем-то, то с этим же "кем-то" непременно спим. Отрабатываем ужин, так сказать.
Джи моргнула. Мне осталось только подавить вздох: как ни крути, Кани говорил
– Я не хочу, чтобы вы за меня заступались, - продолжил он.
– Я по праву вхожу в группу успевающих. И могу решить эту проблему.
Мы молча отдали должное горячему шоколаду: сказать тут было нечего. Хотя Дайнор, по хорошим делам, заслуживал разговора: его предубеждение по отношению к суккубам и инкубам было проблемой само по себе, но в случае с Кани, который был моим первым любовником, всё было... скажем так, совсем сложно.
– Раонок - не мой парень, - сказала Джиа резко, и я с облегчением поняла, что всё получилось.
– В этом и проблема: он не мой парень. Я просто иногда с ним... удовлетворяю потребности. Люблю я другого.
– И давно?
– уточнил Кани мягко.
– Что - давно? Удовлетворяю потребности или люблю?
– И то, и другое, - прекрасные глаза Кани таинственно мерцали в свете магических фонарей. Он явно использовал суккубьи чары, настраивая Джи на более миролюбивый лад.
– Я влюблена... очень давно. Почти с детства, если честно.
– Как я понимаю, это платоническое чувство?
– Да, - бросила Джиа.
– Но это - серьёзно. А вся ерунда с Раоноком - просто... наши тела и пристрастия просто совпадают. Не более того.
– Не более того...
– повторил Канидо задумчиво.
– Но и не менее. Многие тратят всю жизнь, чтобы отыскать такое совпадение. И любовь сердец частенько разбивается о несовпадение пристрастий и тел, увы.
– Намекаешь, что мне нужно повиснуть на шее у Раонока и прокричать "Люби же меня!" только из-за того, что нам хорошо вместе? Так это - не главное в любви!
– А что главное?
– Прозвучит по-детски, но - душа!
– Джи была взвинчена.
– А пристрастия... всегда можно подстроиться друг под друга, верно?
– Резонно, - кивнул Кани.
– Хотя практика и показывает, что подстроиться можно далеко не всегда, и сознательные потребности нередко проигрывают инстинктам и подавленным желаниям, но... это по-настоящему сложный и неоднозначный разговор, которому тут не время и не место. Да, справедливо то, что чаще можно найти баланс в интимной жизни, если между партнёрами есть истинное взаимопонимание. И, пожалуйста, не пойми превратно: я не считаю, что ты должна бросаться кому-то на шею. Это сугубо твоё личное дело и вопрос выбора. Я хочу лишь удостовериться, что ты смотришь на ситуацию открытыми глазами и отдаёшь себе отчёт в том, что происходит.
– Я, по-твоему, какая-то дурочка? И в группу успевающих попала по протекции? Ты так считаешь?
– Джи распалялась, и ярость поблескивала в её алых глазах.
– Нет, - инкуб был спокоен, как дверь.
– Я считаю, что даже самые умные существа имеют право на чувства. И становятся в какой-то степени беспомощными и уязвимыми, когда эти самые чувства испытывают. Что бы там кто ни пытался говорить, это - всего
Мы помолчали.
– Однако, мне кажется, ты испытываешь много различных сильных эмоций, в которых основательно запуталась, - продолжил Кани.
– И не мне тебе объяснять, что эмоции многогранны и, зачастую, необъективны. Потому я и хочу убедиться, что ты смотришь на ситуацию с разных сторон. Вот тот, в кого ты влюблена... что тебя привлекает в нём?
Джиа устало вздохнула и уставилась в окно.
– Прозвучит банально, но он совсем не такой, как все, - сказала она с ноткой мечтательности.
– Добрый, серьёзный, необычный... Он - мой недостижимый идеал.
– Понимаю, - чуть улыбнулся Кани.
– Суть любого идеала именно в недостижимости, верно?.. А сколько примерно вы с ним провели один на один - во временном эквиваленте?
– Наверное, час, - сказала Джи устало.
– Всегда есть ещё некто. Мы обычно видимся в публичных местах.
– Понимаю... Ну а что же касаемо Раонока?
Джи поморщилась.
– С ним мы встречались на постоянной основе в одном из Домов, - сказала она.
– И нам было очень хорошо вместе, мы вроде бы даже обменялись подарками и признались друг другу в привязанности. Но потом он всё разрушил...
– Когда заявил права на тебя и в повседневной жизни?
– уточнил Канидо.
– Да, - вздохнула Джи.
– Он так навязчив, нагло лезет в мою жизнь - и всё это на глазах... у того, кого я люблю.
– Интересно получается, - отметил Кани.
– Эдакая тройственность... Есть твоя сексуальная жизнь, твоя личная жизнь - и просто жизнь. И все они существуют отдельно друг от друга. То бишь, ты не впускаешь ничего личного в свою условно названную просто жизнь. Может быть, поэтому тебе проще любить недостижимый идеал или прятаться в Доме за маской?
Джи молчала.
– Знаешь, - сказал Кани.
– На твоём месте я бы задумался: а зачем это разделение? Почему ты бессознательно испытываешь любовь к кому-то недостижимому? Почему так категорично отделяешь духовные порывы от телесных?
– Тот, в кого я влюблена, пока не может быть со мной - до окончания учёбы, - отметила Джиа.
– Только потому я всё так разделяю!
– Не может быть с тобой - даже просто наедине?
– задумчиво уточнил Кани.
– При том, что он где-то здесь? Не может ни поужинать с тобой вместе, ни прогуляться, ни пообщаться, чтобы узнать друг друга поближе? Как-то слабо верится. Мой опыт говорит мне, что те, кто хочет быть вместе, в итоге находят способы и соответствующие пути. Если же нет, то якобы важная причина может быть, увы, всего лишь предлогом...