О-Л 2
Шрифт:
— Ах, какая женщина! — пробормотал я.
Проснувшийся Маня прищурился с недоумением:
«По следу такой волчицы можно бежать много дней».
— Дурак ты, Маня! Хотя — не дурак, наверное. Как-то уорок йохон сумели уйти в мир Алены… и где-то здесь, в степи, есть их следы…
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
ГЛАВА 18
Невысокая каменная башня закрывала подходы к мосту через Бальсу.
Вблизи она, как и сам мост, выглядела очень
Правда, сейчас никаких гигантов в округе не наблюдалось.
Да и серьезной охраны — тоже.
Ворота, через которые нужно пройти, чтобы попасть на мост, казалось, не закрывались добрую сотню лет. Распахнутые створки перекосились и вросли в землю. Не снимали их, похоже, только из-за красоты: старое дерево скрепляли бронзовые накладки, сделанные на удивление искусно, в металлических завитках угадывались переплетения стеблей и листьев, цветы и птицы…
Пока я любовался работой древних мастеров, из густой тени штурмового коридора вышел молодой орк с алебардой в руках:
— Чего застрял, дед? Али магам доложить, что Башня тебя не пускает?
Я насторожился.
Не знаю, какое колдовство спрятано в старых камнях, но, похоже, оно должно помочь отличить врага от друга. Значит, надо продемонстрировать, что на меня эта сила не действует. Спрыгнув с волка, я сделал несколько шагов вперед:
— Привет, караульщик! Уж и посмотреть нельзя! Сколько раз тут бываю — все поражаюсь, как ловко скрепы сделаны!
— А! Что, нет такого в степи? — с гордостью ответил парень. — Да ты, видать, в городе Золотых Куполов не был, раз дивишься!
— Бывал, да только мастерство от погляда не истирается.
Мы с Маней вошли в башню.
В тени сидела пара охранников постарше. При моем появлении они не удосужились даже подняться, лишь один, по виду — командир, лениво спросил:
— Откуда кочуешь, дед?
Я назвал городок у истоков Неры, на границе с землями гномов.
— Далековато… И как там сейчас?
— Как Нера от злых духов очистилась, так получше стало.
Охранник кивнул и потерял ко мне интерес. Видимо, мой вид вполне соответствовал его представлению о том, кто имеет право тут ходить.
Я потопал дальше, но посредине моста не утерпел и остановился, любуясь видом.
Река тут сужалась, берега вздымались десятиметровыми откосами, вода внизу бурлила на перекатах — идеальное место и для моста, и для обороны. По крайней мере, вплавь, да под градом стрел не переберешься. По-над кародским берегом тянулась крепостная стена. Она словно вырастала из обрыва — серые, поросшие мхом прямоугольники зубцов, узкие щели бойниц. Раньше такую красоту я видел лишь на фентезийных картинках…
Перепрыгнув через реку, мост нырнул во вторую башню —
Понятия «парадное крыльцо» тут, видимо, не существует. Дома смотрят на площадь крошечными окошками, спрятавшимися под далеко выступающими крышами, а входы — через калитки в дувалах. Солидные, подогнанные заподлицо дверцы из толстых досок, как и крепостные ворота, усилены металлическими накладками.
И — ни одного прохожего, у которого можно бы было спросить, куда можно приткнуться одинокому страннику.
Непонятно.
Вроде бы Мостовищи, как зовется этот городишко у границы, должен быть крупной торговой точкой. Здесь — единственная дорога на северо-запад, на эльфийское побережье. Нужна как минимум таможня. Однако то, что я вижу, больше похоже на крепостицу, причем достаточно заброшенную… или в Кароде вообще такие порядки — сосед соседу не доверяет? Если так, то мне здесь не нравится…
Покрутив головой, я заметил, что одна из калиток, пошире других, приоткрыта, а над ней висит медное блюдо. Говорящий символ.
Впрочем, и мой нос подтвердил догадку — со стороны двухэтажного дома с открытой калиткой, пахло… В общем, пахло так, что моментально становилось понятно: там есть еда!
Маня, кажется, был со мной солидарен — потянул в сторону открытой двери.
Обоняние нас не подвело: это оказалась таверна. Точнее, как говорят орки, шамница. От древнего слова «шамня» — еда. Кто-то из пастухов, бывавших в Кароде, рассказывал, что в городах есть еще «дыкницы», что-то вроде земных пивных, в которых можно только пропустить стаканчик-другой, а закуски подают так мало, что голодным туда лучше не ходить.
Но здесь кормили и, судя по запаху, кормили вкусно.
Маня — воспитанный волк. Я приказал ему ждать — послушно улегся во дворе в тени дувала. А меня кухонные ароматы заманили в дом.
Странно — и здесь, в шамние, почти пусто.
Широкий прилавок отделял низкий полутемный зал от поварни, где у дровяной плиты, стоя ко мне объемистыми попами, возилась пара орчих. В уголке за одним из столиков степенно обедала троица орков. Судя по прислоненным к стене алебардам — смена караульщиков с крепостных ворот. А вот хозяина заведения или бармена, или как еще тут может называться тот, кто готов пообщаться с клиентом, нигде не видно.
Решив подождать, я оперся спиной на прилавок и принялся рассматривать интерьер этой точки общепита. Интересно же! В степи кабаков нет. Путник, если ему не повезет заночевать с каком-нибудь стойбище, перебивается своими запасами.
Впрочем, ничего особенного нет. Большая полутемная комната, даже скорее — зал. Каменные небеленые стены. Потолок из темного дерева. Крошечные окошки почти не пропускают солнечные лучи. С потолка на длинных цепях свисают светильники — стеклянные шары размером с футбольный мяч. Правда, горит только один, тот, что над занятым столиком.