О любви не говори
Шрифт:
– Успокойся, Ной! – прикрикнул на пса хозяин.
Ной гавкнул в ответ и затих, улегшись прямо на землю.
Алекс глянул на черного лабрадора с белой отметиной на носу. Вот, у отца есть пес. А ему в детстве так и не позволили обзавестись четвероногим любимцем. Мать всегда была категорически против собак, говорила, что от них в доме одна только грязь. Да и возни с ними много, выгуливать надо, а отец постоянно в разъездах, так что никаких псов. А сейчас у отца своя собака. Невероятно!
– Садись, Алекс! – предложила Джулия, но он лишь отрицательно мотнул головой и снова взглянул на отца.
– Ты
Чарльз слегка откашлялся.
– Даже не знаю, с чего начать! Я думал, этот день никогда не настанет.
– Ты думал?! Значит, ты так думал?! – у Алекса запершило в горле от ярости. – И когда ж тебя начали посещать сии мысли? В тот самый день, когда мы опустили в землю пустую урну? Или позже? Может быть, ты и на собственных похоронах был? И своими глазами видел, как мы горевали? Забавно было наблюдать со стороны, да? Как ты мог так жестоко обойтись с нами? Почему заставил поверить в то, что тебя нет в живых?
Чарльз бросил на сына виноватый взгляд.
– Прости, Алекс! Мне жаль, что ты нашел меня при таких обстоятельствах.
– Нет! Тебе жаль, что я вообще нашел тебя!
– Все это очень сложная и запутанная история.
– Ну, так попытайся распутать ее. Хотя я вряд ли поверю всем твоим россказням! Точнее, я не поверю ни единому твоему слову.
– Что ж, я это заслужил! – обреченно проговорил отец.
– Знать не желаю, чего ты там заслужил, а чего нет! Я желаю знать другое! Зачем ты выдумал свою собственную смерть и заставил поверить в нее жену и сына?
– Только ради того, чтобы защитить вас!
– От кого? – Руки Алекса непроизвольно сжались в кулаки. Казалось, еще секунда, и он начнет крушить все подряд.
– От тех людей, которые сели мне на «хвост» после того, как ты сфотографировал девочку.
Напоминание о том, что он стал причиной всего, тем первым импульсом, который придал движение всему остальному, подействовало на Алекса, словно удар хлыста. Да, фотография – это его вина. Он всегда чувствовал, что каким-то образом причастен к гибели отца. А уж всю прошлую неделю буквально изводил себя терзаниями о том, что отец погиб по его вине. Ведь и Стэн, а позднее Брэдли открыто сказали, что отца убили. Выходит, все это обман, дешевая мистификация! Он стряхнул с себя оцепенение и зло бросил в лицо отцу:
– А я корил себя в том, что виноват! Что твою поганую жизнь забрали из-за меня!
– Какая может быть твоя вина в случившейся аварии? – резко перебил его Чарльз.
– Но ведь только вчера Даниэль Брэдли сказал, что тебя убили из-за той фотографии, что я сделал.
– Это тебе Брэдли сказал? И ни словом не обмолвился о том, что я жив?
– По-видимому, он счел сей факт несущественным, чтобы останавливаться на нем отдельно.
На Алекса снова накатил приступ тошноты, когда он вспомнил хладнокровное лицо Брэдли, рассуждавшего о вероятных причинах гибели Чарльза. И ведь же смотрел ему прямо в глаза, гад!
– Подонок! – тихо ругнулся он. – Знал, что ты жив, и смолчал!
– Он-то и помог мне организовать аварию! Тело не нашли, мое исчезновение списали на дорожное происшествие. – Чарльз замолчал, и лицо его стало очень серьезным. – Наверное, он просто пожалел тебя. А зачем ты встречался с ним?
Алекс проигнорировал
– Мать знает, что ты жив?
– Нет, – покачал головой отец.
Слабое, но утешение. Все же одураченных двое.
– После публикации фотографии мне стали поступать угрозы, что меня убьют. Я понимал, что опасность угрожает и вам с матерью. Единственный способ защитить вас было притвориться мертвым. Превратившись в покойника, я обрел свободу.
– Мне мало таких объяснений! – глухо пробормотал Алекс, возбужденно расхаживая по комнате. Он чувствовал, как стучит кровь у него в висках. Самые противоречивые эмоции: гнев, растерянность, замешательство, негодование, печаль – раздирали его изнутри.
– Большего я тебе сказать не могу! – обронил отец твердо. – Все эти годы я защищал тебя. И буду продолжать защищать, несмотря на то, что ты стал взрослым.
– Как смеешь ты говорить мне о какой-то там защите? Ты оставил меня без отца! Я вырос в одиночестве, будучи уверенным, что мой отец погиб. Ты хоть представляешь себе, каково это взрослеть, зная, что у тебя нет отца? – Двадцать пять лет горя и скорби, отчаяния и ярости от осознания того, что он потерял, снова со страшной силой навалились на Алекса, и на какое-то мгновение он утратил контроль над собой. Он схватил стеклянную вазу, стоявшую на тумбочке рядом с телевизором, и со всего размаха запустил ею в камин. Стекло разлетелось на тысячи мелких осколков, и неожиданно он почувствовал себя лучше.
– Возьми себя в руки, Алекс! – воскликнула встревоженная Джулия.
– С какой стати я должен успокаиваться? Этот человек разбил мне жизнь!
– Понимаю, как ты расстроен… – начал Чарльз.
– Расстроен? Да это ничто по сравнению с тем, что я чувствую на самом деле. И ты еще имеешь наглость рассуждаешь с умным видом о том, как защищал меня! Боже! А я ведь всю жизнь хотел быть похожим на тебя. Какой же я дурак! – От избытка чувств Алекс укусил себя за нижнюю губу, на ней выступила кровь. – Все! С меня хватит! Я не хочу тебя больше знать! – Он решительным шагом направился к двери! Прочь отсюда! Прочь из этого дома и как можно дальше от воскресшего из небытия отца.
– Подожди! Мы еще не договорили! – крикнул ему вдогонку Чарльз.
Алекс остановился на пороге.
– О чем нам говорить? Ведь ты же ничего не рассказываешь! Я сыт по горло твоими секретами! Оставь их при себе, если они тебе так дороги. А я не дам за них и цента! – Алекс громко хлопнул дверью и вышел на улицу. Он пошел по дорожке к машине, ничего не видя и не слыша. Наверное, он сошел с ума. Все тело горело огнем, а в голове стоял полнейший туман.
– Постой, Алекс! – бросилась за ним Джулия. Она смогла догнать его уже возле самой машины. – Я сажусь за руль!
– Ни за что!
– Только я! Ты не в состоянии вести машину! Не хочу стать жертвой еще одной аварии.
– Пожалуйста, не путай меня с отцом. Это он у нас мастер по части дорожных аварий со смертельным исходом! – Алекс со всей силой стукнул кулаком по капоту и почувствовал острую боль в руке. Но с физической болью он как-нибудь справится. Он справится со всем, что реально, что имеет смысл.
– Отдай мне ключи! – приказала Джулия, перекрыв ему путь в кабину.
– Со мной все в полном порядке!