О самом важном (Беседы с Дэвидом Бомом)
Шрифт:
Бом: Я думаю, здесь вопрос озарения.
Кришнамурти: Это означает, что сын имел озарение с самого начала. Вы следите? Прямо с детства, и что из этого следует?
Бом: Что?
Кришнамурти: Я не хотел бы пока вникать в эту опасную сферу!
Бом: Почему же? Вы, быть может, хотите это отложить.
Кришнамурти: Существует некий фактор, который упускается. Я хотел бы на него указать. Понимаете,
Бом: Хорошо. Тогда мы согласимся в том, что это потенциально присуще всем человеческим существам, — не это ли вы хотели сказать?
Кришнамурти: Я не совсем уверен, что именно это хотел сказать.
Бом: Но я полагаю, что этот фактор присущ всему человечеству.
Кришнамурти: Это также опасное утверждение.
Бом: Это то, о чем вы говорили.
Кришнамурти: Знаю, но сомневаюсь. Когда буду вполне уверен, я вам скажу.
Бом: Хорошо. Мы исследовали это и можем сказать, что это представляется многообещающим, хотя и немного опасным. Поскольку некоторые люди переживают это, — это возможность всего человечества.
Кришнамурти: Это означает, что Бог в вас?
Бом: Нет, это всего лишь значит, что существует возможность озарения.
Кришнамурти: Да, отчасти. Я сомневаюсь во всем этом. Отец отвечает на ненависть ненавистью, а сын — нет.
Бом: Это случается иногда.
Кришнамурти: Нет, постоянно, с раннего детства — почему?
Бом: Это должно зависеть от озарения, которое показывает тщетность ненависти.
Кришнамурти: Почему тот человек это получил?
Бом: Да, почему?
Кришнамурти: И если это представляется ему таким естественным, то почему это не естественно для каждого? Как вода, которая естественна для всякого человека.
Бом: Почему озарение не приходит к каждому с самого детства?
Кришнамурти: Да, это и я спрашиваю.
Бом: Озарение такой силы, что даже плохое обращение не явилось бы помехой.
Кришнамурти: Ничто не может помешать озарению, я так считаю — ни плохое обращение, ни побои, ни всякого рода страшные ситуации. Почему? Мы к чему-то приходим.
15 апреля, 1980 Охай,
Калифорния
Смерть имеет очень мало значения
Кришнамурти: Не говорим ли мы, что люди в своем поведении до сих пор проявляют животные инстинкты?
Бом:
Кришнамурти: Значит, спустя миллион лет, мы все еще в наших поступках, как и наши предки, руководствуемся инстинктами?
Бом: В какой-то степени. Наши поступки, возможно, формируются также и мыслью; животный инстинкт, сплетенный теперь с мыслью, — в каком-то отношении получается еще хуже!
Кришнамурти: Гораздо хуже.
Бом: Потому что мысль питает и контролирует инстинкты ненависти, делая их проявления все более коварными и опасными.
Кришнамурти: И в продолжение многих и многих столетий мы не нашли способа, метода или системы, не нашли ничего, что отвратило бы нас от этого пути. Так ведь?
Бом: Да. Одна из трудностей тут, несомненно, в том, что когда люди начинают друг на друга сердиться, их гнев все возрастает, и они оказываются неспособными ему противостоять. Они могут пытаться его контролировать, но это не работает.
Кришнамурти: Как мы говорили, некто, «X», поступает естественно, в том смысле, что он не отвечает на животный инстинкт. Это своего рода интуиция, озарение. Какое место занимает оно в жизни человеческого общества? Совсем никакого?
Бом: В обществе, каким оно является, озарение не может быть принято, потому что общество в своей основе исходит из представления, что в нем должны господствовать страдание и удовольствие. Вы могли бы сказать, что дружелюбие есть также род животного инстинкта, что люди становятся дружественно расположенными в силу причин, связанных с инстинктами. И, быть может, в силу подобных же причин они становятся врагами.
Я думаю, кое-кто мог бы сказать, что мы скорее следуем разуму, чем инстинктам. Был период в XVIII веке, который называли Веком Разума, когда говорили, что человек может быть разумным, может выбирать то, что разумно, и внести во все гармонию.
Кришнамурти: Но он не сделал этого!
Бом: Положение ухудшилось, произошла Французская революция, террор и пр. После этого люди уже не слишком верили в разум как средство чего-то достичь или покончить с конфликтом.
Кришнамурти: Итак, куда наш разум нас ведет? Мы говорили об озарении, которое действительно изменяет природу самого мозга.
Бом: Да, рассеивая в нем тьму, озарение позволяет мозгу функционировать по-новому.