О себе
Шрифт:
Несомненно, жизнь в этом мире была – или была и остается – похожей на грубую азартную игру, где счастливые кости выпадают исключительно Силам тьмы, Повелителям мрака, лжи, смерти и страдания. Однако эти условия игры нужно принять как есть и, если мы не хотим идти путем древних мудрецов, найти путь, чтобы победить. Духовный опыт показывает, что за нашей вселенной есть огромные пространства, где царят равенство, мир, покой и свобода, и только попав туда, можно обрести истинное видение и надежду обрести силу, способную победить.
О Нирване:
Когда я работал для «Арьи», я излагал то, что видел с позиции Верховного Разума, обращаясь к обычному разуму, и формулировал это в ментальных понятиях, для чего иногда приходилось прибегать к логике. Потому что в такой работе – когда нужно построить связь между планом разума и планами выше разума – место для логики есть, но оно, конечно, не главное, как в философиях, рассматривающих мир с сугубо ментальных позиций. Даже майявадин не жалеет труда, чтобы найти для своей позиции или переживания строго логическое обоснование. Но когда дело доходит до объяснения, что такое Майя, он, подобно ученому, изучающему Природу, способен лишь классифицировать и упорядочивать свои
Разумеется, она есть. Но, во-первых, возникает вопрос, что она такое? В самом ли деле это Сила обмана и ничего другого, или же таково лишь понимание ее Майявадой, которое представляет собой всего-навсего первое, ошибочное впечатление, результат несовершенного умственного прочтения, или даже само по себе иллюзия? И потом: «Является ли иллюзия единственной и высшей Силой, какой обладает Божественное Сознание или Сверхсознание?» Абсолют есть абсолютная Истина, свободная от Майи, иначе освобождение было бы невозможно. Имеет ли высшая и абсолютная Истина другую действенную Силу, помимо силы обмана и той, что несомненно существует неразрывно с ней, силой рассеивания и отрицания обмана – какая же из них вечна? Полагаю, это звучит несколько странно. Однако странно или нет, но, если так, то пусть будет так, поскольку, как вы и указали, Невыразимое не может быть выражено логически. Да и кому решать, так это или нет? Вы скажете: решают те, кто проникает туда. Но куда? К Совершенному и Высшему, в пурнам парам (puram param)? Но является ли безликий Брахман Майявады именно тем самым, Совершенным и Абсолютным, – Высшим? Нет ли или не может быть чего-то другого, более высокого, чем он, паратпарам (paratparam)? Это вопрос не логики, а духовного факта, высшего, завершенного опыта. Окончательный вывод здесь должен опираться не на логику, а на накапливающийся, устремленный вверх, расширяющийся духовный опыт, опыт, который, конечно же, должен в себя включать переживание Нирваны и Майи, иначе он будет неполным и лишенным убедительности.
Достижение Нирваны было первым важным результатом моей йоги. Оно мгновенно выбросило меня в состояние над и вне мысли, где не было никаких ни ментальных, ни витальных движений, ни эго, ни реального мира – и лишь только если вглядеться, то за всеми замершими чувствами угадывался, проступал безмолвный мир пустых форм, материализовавшихся теней, не имеющих наполнения. Не было ни Одного, ни многих – только одно-единственное Оно, бескачественное, безотносительное, тотальное, неописуемое, непостижимое, абсолютное и тем не менее безусловно реальное и единственно реальное. Это была не ментальная реализация, не проблеск чего-то высшего, не абстракция – это была реальность, единственная настоящая реальность (хотя и не пространственный физический мир), заполнившая собой, занявшая или скорее наводнившая, затопившая собой этот похожий на физический мир, не оставляя места ни для какой иной реальности, кроме себя самой, не давая там ничему казаться настоящим, реальным или вещественным. Я не могу сказать, что в этом опыте, как я его тогда пережил, было что-то радостное и восторженное (непередаваемое блаженство Ананды я испытал много лет спустя), но он принес мне невыразимый Покой, изумительную тишину, бесконечные возможности раскрепощения и свободы. Я жил в той Нирване дни и ночи, и не сразу она позволила впустить в себя что-то другое, но и когда она стала видоизменяться, внутренняя суть этого переживания, постоянная память о нём, его сила оставались со мной до тех пор, пока в конце концов оно не исчезло постепенно в поглотившем ее высшем Сверхсознании. А до тех пор одна реализация сменялась другой, каждый раз что-то добавляя к исходному переживанию, и все они, в конце концов, слились в единое целое. На ранней стадии аспект иллюзорности мира уступил место другому, где иллюзия [81] есть лишь незначительный поверхностный феномен, за которым присутствует необъятная Божественная Реальность, над которым – высшая Божественная Реальность, и интенсивная Божественная Реальность – в сердце всех вещей, которые на первый взгляд казались всего лишь движущимися кинематографическими образами или тенями. И это не было подпаданием заново под власть чувств, или умалением духовного опыта, или отпадением от него – это воспринималось как непрерывное стремление вверх и в то же время расширение Истины, это было духовное, а не чувственное зрение, которому было видно, что Покой, Безмолвие и свобода Бесконечного всегда присутствуют в нашем мире и во всех мирах исключительно как их постоянное свойство в не имеющей времени вечности Божественного.
81
На самом деле, это не была иллюзия, понимаемая в том смысле, что сознание воспринимает нечто призрачное и реально не существующее, а речь идет об искаженном восприятии и неверной интерпретации осознающим умом и чувствами проявленного мира и о неправильном взаимодействии с ним. (Прим. Шри Ауробиндо).
В этом весь мой личный подход к Майяваде. В моем освободившемся сознании Нирвана оказалась началом духовного опыта, первым шагом к полной реализации, а не единственным истинным достижением и тем более не финальной кульминацией. Я не просил об этом переживании, не искал его, но тем не менее приветствовал его. Прежде у меня не было ни малейшего представления о Майяваде, никакой склонности к ней – и более того, на самом деле я стремился в совершенно противоположную сторону, я хотел найти духовную силу, чтобы помочь миру и чтобы делать в нем свою работу, – но оно тем не менее пришло без каких бы то ни было «можно войти» или «с вашего позволения». Оно просто случилось и осталось во мне, поселившись будто бы навсегда или будто всегда во мне было. А потом оно медленно стало перерастать в нечто не меньшее, а большее, чем то, чем показалось вначале. Как бы я мог теперь принять Майяваду и тем самым противопоставить себя Истине, низошедшей в меня свыше, несмотря на всю логичность Шанкары [82] ?
82
Шанкара (Ади Шанкара или Шанкарачарья, 788—820) – индийский мыслитель, ведущий представитель веданты, религиозный реформатор и полемист, мистик и поэт. На основе синтеза учений Упанишад-веданты и буддизма вместе с Гаудападой создал последовательную майяваду (иначе: адвайта-ву).
Но я не настаиваю на том, что все должны идти моим
Таким образом, Майявада с ее обращением исключительно к Нирване, несмотря на все несовершенства ментальных теоретических построений, в итоге служит важной духовной цели и как путь способна вести очень высоко и далеко. Я даже бы не возражал против того, чтобы признать ее единственным путем, если бы Ум был последним рубежом и за ним не стояло бы ничего, кроме чистого Духа. Поскольку то, что здесь, в нашем мире, натворили ум с его рассуждениями и витал с его желаниями, это сплошной кошмар, и если больше ничего нет и не на что надеяться, то чем раньше уйти, тем лучше. Однако мой опыт говорит, что есть что-то и кроме Ума, что Ум не главное творение Духа. Ум есть сознание-незнание, и его рассуждения не могут не быть ложными, смешанными и несовершенными, поскольку даже когда они верны, то отражают лишь часть Истины, а не всю целиком. Но существует также Сознание-Истина, которая есть не только статичная и обращенная на себя саму, но также динамичная и творческая, и я предпочитаю обращаться к нему и слушать, что говорит оно, и быть способным сделать что-нибудь, кроме как поскорее уйти, считая, что только так и можно положить конец Незнанию.
Я не строю свою йогу на сомнительном утверждении, будто «Я» (не душа) вечно свободно. Такое утверждение либо никуда не приводит, либо, если брать его за отправную точку, может привести к выводу, что творчество и творение не имеют значения или ценности. Но вопрос состоит не только в значимости творения, а в том, существует ли такое Высшее, которое было бы не просто чистым недифференцированным Сознанием и Бытием, но источником и основой динамической энергии творения, и имеет ли космическое существование для Него значение и ценность? Вот этот вопрос можно решить в рамках не метафизической логики, оперирующей словами и идеями, а духовного опыта, который выводит нас за пределы Ума в реальность Духа. Всякий ум удовлетворяется собственной аргументацией, но для духовного опыта она удовлетворяет только в отношении вопроса, как далеко и до какого предела готов на данный момент двигаться ум в область духовного знания. Если ваша аргументация подвигает вас к идее Шанкары о Высшем, то, возможно, это есть подтверждение тому, что Адвайта-веданта (Майявада) и есть ваш путь.
Моя йога признает ценность нашего мира и считает его реальностью; ее задача – проникнуть в более высокое Сознание-Истину или, иначе говоря, в Божественное супраментальное Сознание, где творчество и творение есть выражение не незнания и несовершенства, а Истины, Света, Божественной Ананды. Но для этого требуется подчинить человеческий ум, жизнь и тело этому Высшему Сознанию, поскольку иначе человеку очень трудно постичь то, что лежит за пределами разума – супраментальное Сознание, сила которого имеет не ментальную, а совсем иную природу. Вступать на путь этой йоги следует только тому, кто в состоянии принять необходимость такого изменения.
Адвайта может быть как иллюзионистская, так и вполне реалистическая. В «Жизни Божественной» приводится пример Адвайты с реалистической позицией. Мир есть проявление Реального и, следовательно, сам реален. Наша реальность есть воплощение бесконечного и вечного Божественного, бесконечного и вечного Бытия, Сознания-Силы и Блаженства. Это Божественное сотворило своей энергией наш мир или, скорее, проявило его в своем бесконечном Бытии. Но здесь, в материальном мире, в основе материального мира, оно скрыто под тем, что кажется его противоположностями: Небытием, Бессознательным и Неодушевленным. Бессознательным мы сейчас, в наши дни, называем то, что, как кажется, создало наш материальный мир своей бессознательной Энергией, однако это только лишь видимость, поскольку в конечном итоге мы приходим к тому, что всё строение вселенной могло быть создано не иначе как скрытым от нас высшим Разумом. Бытие, скрытое в том, что нам представляется неодушевленной пустотой, проявило себя в нашем мире сначала через Материю, затем через Жизнь, затем как Разум и в конечном итоге как Дух. Внешне бессознательная, созидательная Энергия на самом деле есть Сознание-Сила Божественного, и этот аспект сознания, скрытый в Материи, начинает проявлять себя в Жизни, затем в большей степени в Разуме и обнаруживает свою подлинную сущность в духовном сознании, а затем – в супраментальном Сознании, через которое мы постигаем Реальность, входим в нее и соединяемся с ней. Вот что мы называем эволюцией, которая, в сущности, является эволюцией Сознания и Духа и только внешне выглядит эволюцией видов. Точно так же: радость существования происходит сначала из первоначально неодушевленной природы, начинает проявлять себя в противоположных формах боли и удовольствия, а затем приходит к блаженству Духа или, как это названо в Упанишадах, к блаженству Брахмана. Такова основная идея, объясняющая смысл существования универсума в «Жизни Божественной».