О себе
Шрифт:
Попытка разделить или противопоставить нас, поставить Мать по одну сторону, а меня по другую, противоположную, это обычная уловка сил Лжи, к которой они прибегали всегда, когда хотели помешать садхаку достичь Истины. Гоните прочь всю эту ложь из своих умов.
Знайте, что свет и сила Матери это и есть свет и сила Истины; всегда оставайтесь в контакте со светом и силой Матери, и только тогда вы сумеете дорасти до божественной Истины.
Что бы вы ни получили от Матери, это
Вы считаете, что Мать вам не поможет… Если вы не сумеете воспользоваться ее помощью, то еще меньше пользы вам будет от моей. Но так или иначе, я не собираюсь менять порядок, который установил для всех без исключения учеников и который состоит в том, что свет и силу ученики получают через нее, а не непосредственно через меня, и направляются в своем духовном росте ею. Я установил такой порядок не ради какой-то временной цели, а по той причине, что это единственный правильный и прямой путь при условии, что ученик открыт и восприимчив (понимая, что такое Мать и ее сила).
Мать и я, мы представляем две формы одной Силы – так что ваш сон был совершенно логичным. Ишвара-Шакти, Пуруша-Пракрити суть только две стороны одного Божественного (Брахмана).
Это весьма обычное переживание, когда тождественность между мной и Матерью (ощущение того, что мы единое целое) выражается в слиянии двух образов.
Вопрос: Из тех видений, какие часто приходят ко мне, когда я смотрю на игру света, я извлек глубокую уверенность, что Шри Ауробиндо и Мать представляют собой единое целое, хотя мы видим их в разных телах. Верное ли мое ощущение?
Ответ: Да.
Сон был указанием на то, чем мы с Матерью здесь являемся и что представляем – думаю, нет нужды говорить больше. Он показывает, что то, чем мы тут занимаемся, есть реализация Божественной Любви и Ананды.
Мать и я едины, но в двух телах; двум телам нет необходимости всегда делать одно и то же. Наоборот, поскольку мы едины, то достаточно одобрения одного из нас, точно так же, как достаточно, чтобы только один из нас спускался вниз принимать приветствия или руководить медитацией.
Вопрос: Есть ли или может ли быть какая-нибудь разница в силе или эффективности воздействия вашего и Матери?
Ответ: Нет, это единая Сила.
Вопрос: Есть
Ответ: Это верно, что мы едины, но есть определенная взаимосвязь, требующая открываться именно Матери.
Вопрос: Может ли так случиться, что человек, кто открыт Шри Ауробиндо, не открывается Матери? Или всякий, кто открыт Матери, открыт и Шри Ауробиндо?
Ответ: Заявление о Матери верно. Если кто-то открыт Шри Ауробиндо, но не Матери, это значит, что он на самом деле не открыт и Шри Ауробиндо.
Вопрос: Шри Ауробиндо очень часто говорит, что нужно позволить силе Матери руководить собой. Означает ли это, что существует разница между двумя силами?
Ответ: Есть только одна сила, сила Матери, или, если вам так больше нравится, Мать – это Сила Шри Ауробиндо.
Вопрос: Мне кажется, что 24 ноября 1926 г. Шри Ауробиндо осознал, что Мать это Божественное Сознание и Сила. Она одна может поднять земное сознание к Всевышнему и потому и взялась за дело. Правда ли это?
Ответ: Нет. Я знал это задолго до этого дня.
В йогической или духовной жизни прошлое человека не так и важно; нам нужно смотреть на его духовные достижения.
Мать занималась йогой до того, как узнала Шри Ауробиндо и встретила его; но линии садханы каждого из них шли независимо друг от друга в одном направлении. Когда они встретились, то помогали друг другу совершенствовать садхану. То, что сейчас известно как Йога Шри Ауробиндо, представляет собой общее творение Шри Ауробиндо и Матери; а теперь они определились полностью – садханой в ашраме и всей организацией дел руководит Мать, а Шри Ауробиндо поддерживает ее, стоя у нее за спиной. Все, кто приходит сюда практиковать йогу, должны подчиниться Матери, которая всегда им помогает и руководит их духовным ростом.
Непонятно, что ваш Гуру имел в виду, говоря о моем «сидении» на пути; это могло бы быть справедливо по отношению к периоду между 1915 и 1920 гг., когда я писал для «Арьи», а садхана и вся моя работа ждали появления Матери. В 1923 или 1924 г. обо мне вряд ли можно было сказать, что я сижу на пути, если говорить о садхане, но, возможно, это просто метафора или символ, обозначающий состояние дел во внешней работе, которая еще не завершена. Высказывание о том, будто я поднялся слишком высоко, чтобы потом вновь спуститься к мирским делам, сделано почти в тех же словах, какими говорил другой йогин; тогда оно относилось к моему состоянию и ни к чему более.