О сказках, и не только о них
Шрифт:
Я сочувственно покачала головой, размышляя, а почему же ара Георгина-Летиция ещё жива при такой наблюдательности и такой предприимчивой невестке?
— О, я Вас прекрасно понимаю, — сказала я, мысленно извиняясь перед неизвестной мне матерью Шеррайга. — Моя свекровь тоже во всём обвиняет меня, чего только не придумывает… Мы поэтому и уехали с мужем.
И послала Шеррайгу извиняющийся взгляд.
Не знаю, что впечатлило в итоге графиню больше — моя история про свекровь, или же Шеррайг — он был почти в настоящем облике, то есть, на мой субъективный взгляд, весьма притягателен, но нас наняли. Отвели нам комнату, и мы отправились знакомиться со старшей
Она встретился нас не в пример холоднее. Признаться, я надеялась, что, увидев новые лица, графиня сама набросится на нас с рассказом, и даже если она действительно немного не в ладах с рассудком, мы всё равно сможем выцепить из её речи что-то интересное и полезное. Но она просто молча сидела в своём кресле, держа спину идеально ровной, а подбородок поднятым, и сверлила нас с Шеррайгом неприязненным взглядом. Я беспомощно обернулась к Шеррайгу, он, почувствовав мой взгляд, повернулся, подмигнул, и вдруг сбросил маскировку.
Тут старую графиню проняло — а кого бы не проняло под взглядом этих нечеловеческих глаз? — она, по крайней мере, вздрогнула и пошевелилась.
— Отведите меня на прогулку, раз уж Вас ко мне приставили. — Излишне громким и капризным голосом потребовала она. — Хоть на что-то у моей дуры-невестки хватило совести. Ты, девочка, прихвати мою шаль, а ты, мальчик, дай мне руку.
Шеррайг с поклоном, подставил локоть, уже вернув свой очередной облик на место, а я заметалась по комнате в поисках шали.
— В гардеробной, глупая девчонка. — Пробормотала графиня, впрочем, без особой злости.
Пока мы гуляли по саду, тёплых чувств к графине у меня уже не осталось, и я даже начала понимать Инессу-Лауру и почти поверила в безумие нашей опекаемой. Она гоняла меня за цветами, путаясь в названиях, и ворча на меня, что якобы я принесла ей не то. Я безропотно слазала в пару колючих кустов за розами, вся вымазалась в пыльце от лилий — а меня, между прочим, мутит от их запаха, нарвала ещё штук пятнадцать разных цветов, а Шеррайг в это время просто символически поддерживал графиню под локоток. Моё терпение кончилось, когда графиня велела изловить ей кошку — вид у кошки был совершенно дикий и воинственный, а я уже устала и завелась, так что не выдержала и, устремив на Шеррайга не совсем нежный взгляд, проворковала:
— Дорогой, ты мне не поможешь? У тебя получится явно лучше.
Тут я поймала взгляд графини и поняла, что она просто по полной развлекается за мой счёт. Она не безумна, нет. Она коварна, хитра, явно с садистскими наклонностями, и ей скучно. Графиня совершенно не смутилась, подмигнула мне в ответ и неожиданно совершенно нормальным голосом предложила:
— Присядем?
И как только мы сели, продолжила совершенно нормальным голосом:
— Итак, кто Вы на самом деле?
Я предоставила вести разговор Шеррайгу. Очевидно, что ара больше благоволит к мужчинам и недолюбливает женщин. Вот пусть мой любимый элронец её и обрабатывает. А я посижу, отдохну, и стряхну это дурацкую пыльцу. И осмотрюсь — на самом деле, сад был очень хорош, но я его уже тихонько ненавидела благодаря капризам одной пожилой ары.
— Я вижу сквозь иллюзии, — вдруг поведала нам графиня. — Именно поэтому я знаю, что маг Мэррой не покидал наше имение через ворота. То, что видели все — это была иллюзия. Но твою маскировку, мальчик, я почему-то воспринимаю как что-то настоящее…
Шеррайг польщённо склонил голову и поцеловал графине руку, но комментировать свои способности не стал. Ограничился сообщением, что мы инкогнито расследуем исчезновение
— Моя невестка явно замешана, — сказала графиня. И, увидев, сомнение на моём лице, сказала: — Поверь мне, девочка, я говорю это совсем не потому, что её не люблю. Хотя да, я её и раньше не любила, теперь же я виню её в смерти моего сына. И я сама до сих пор жива только потому, что по условиям брачного контракта Инесса не имеет никаких прав на это имение. Она вообще ни на что не имеет прав — мой сын женился почти на простолюдинке, слава Трёхликому — я настояла на контракте. Только мои внуки могут на что-то претендовать, и то, когда достигнут совершеннолетия.
Меня, простолюдинку, слегка покоробило презрение, которое нарисовалось на лице графини, когда она говорила о происхождении Инессы. Но я никак его не выказала. Георгина-Летиция тем временем продолжала:
— Мэррой, как вы, наверняка, знаете — хороший ментальный маг. Скорее всего, он заподозрил в чём-то мою невестку, или заставил сболтнуть лишнего. Думаю, она его оглушила или отравила, а потом её подельник его куда-то вывез. Или телепорировал.
— Вы его видели? — спросила я, имея в виду подельника. Хотя, встречалась ли графиня с Мэрроем — тоже хороший вопрос.
— Я… не помню. — Сказала Георгина-Летиция вдруг как-то разом сникнув. — У меня… провалы в памяти. Может, я действительно схожу с ума и всё придумала? Я иногда теперь путаю хронологию событий… пишу себе записки… Или мне кажется, что я их сама пишу?
Я озадаченно посмотрела на Шеррайга — перемена в поведении была очень резкой. Словно графиня и правда не дружила с рассудком. Элронец же взял её за руку, всмотрелся в глаза, и мягко сказал:
— Вы его видели. И он изъял у Вас эти воспоминания… Именно поэтому у Вас провалы в памяти, и хронология событий путается тоже поэтому — мозг пытается заполнить непонятные ему пробелы чем-то, как ему кажется, подходящим. Увы, процесс необратим. — Грустно закончил Шеррайг. — Если бы на памяти просто стоял блок, я смог бы его снять, а так… увы.
— А подземелья у Вас тут есть? — Решила я перевести тему. Старую графиню мне вдруг стало жалко до слёз, возможно, потому что мне не так давно тоже угрожала процедура изъятия.
Георгина-Летиция мгновенно обрела прежний высокомерный вид, я даже вздрогнула — настолько сильно и моментально она менялась.
— Есть, — сказала она. И строго добавила: — А Вы вообще кто такие и что здесь делаете?
— Жалко старушку, — ныла я Шеррайгу, пробираясь за ним по подземному ходу.
— Я действительно ничего не могу сделать, Ая, — устало и грустно повторил он.
— Я знаю, — печально согласилась я. — Но всё равно — жалко.
Вообще мы были весьма ограничены во времени, и это я сейчас не о проклятии — через три дня был день рождения королевы Марии-Елизаветы-Синтии, и нам, а вернее — мне, обязательно надо было на нём присутствовать. Не то чтобы королева никак не могла обойтись без моих поздравлений — я в общем-то и не планировала её поздравлять, зато это обязательно будут делать делать герцоги — традиция такая, а у меня будет шанс опознать одного из злоумышленников по голосу. Поэтому уехать мы собирались этим же вечером, даже молодую графиню предупредили сразу, что нам надо будет съездить за вещами, если договоримся о найме. И поэтому в подземелье полезли днём, хотя по классике жанра это вроде как надо делать ночью. Впрочем, в самом подземелье разницы абсолютно никакой — как только мы вошли (один из входов был из покоев старшей графини), для нас сразу наступила ночь.