О смелых и умелых (Избранное)
Шрифт:
Приуныли мы, стали слушать его весело-страшную историю без особого интереса. Все про какого-то почтаря да про его подходы. Вот, мол, скончался у нас летом престарелый волостной письмоносец. И никто не хочет занимать вакансию. Кому охота за дензнаки кривые дороги топтать? Обувь себе дороже. Стон идет по деревням: нет ни от кого писем. А без них жизни нет. По всей Руси народ разбросало - революция. Муж там, жена здесь, сыновья в разных сторонах. Кто воюет, кто кочует. Не спится тому, кто и дома ночует. Стар и млад писем ждет. Особенно девчата. У каждой
Спит в могиле старый почтарь. Лежат в волости груды писем. Бедствие.
И вдруг нашелся добрый человек. Надел форменную фуражку, повесил через плечо кожаную суму.
Как завидели его в первой деревне, так не только девчат, ребят, молодых бабенок - старушек и тех с завалинок словно вихрем подняло.
Облепили почтаря, а он куражится: молодой.
– Эй, не замай. Письма без марочек! Так не отдаются. За каждое штраф. Со старушки - пряничек-медовушка, с молодушки - медовый поцелуй!
Смех, визг, шутки. Наскучавшиеся по жениховским весточкам девчата его в щечки, молодые солдатки в губки - зависть парней берет! А он видит, что дуются иные, как индюки, и для них занятие дает: хочешь получить письмо танцуй, парень! Вот так и прошел по деревням новый почтарь. Ел-пил в богатых домах, спал-посыпал на кулацких перинах. Пешком не ходил, каждая попутная подвода его сама подхватывала, завидев сумку с письмами.
И только везде и слышал:
– Милый, родной! Нет ли весточки от сынка? Нет ли чего от муженька?
Со всеми был ласков. И вскоре по всей округе необходим стал, как к посеву дождь, к уборке солнце. И надо сказать, не было письмоносца скорей и ловчей в доставке телеграмм, повесток и писем. Тут же, без запинки, каждую весточку мчит. Большаком, проселками, с попутчиками, верхом, на велосипеде. Да, велосипед приобрел. Нашел где-то в поломанном виде да так ловко починил, что машина поехала, только ногами крути!
Парень веселый, сметливый, безотказный. Кому письмо написать пожалуйста. За труд не сочтет. Кому заявление какое властям, и это может. Хоть в уездный земельный отдел, хоть в Москву к самому Калинину.
И вскоре так в это дело вжился, что знал в деревнях не только каждого человека - все семейные тайны. Ну, словом, покорил народ. Старушки за него бога молят, старики самогонку пьют, девчата припевки поют:
Почтальонок - наш миленок,
Милей милого дружка,
За его невестам вести
Хоть сережку из ушка!
Влюбилась в него молодежь. А он озорник. Иной раз такое учудит, что потом вся окрестность смеется.
Однажды шли с гулянки из соседней деревни три закадычных дружка: сын мельника - толстенный, как куль муки, сын лавочника - пухлый, белый, как крендель, сын лесника - дубина стоеросовая. Все - известные лоботрясы. Любили свататься, гулять, а жениться не торопились. Так их и прозвали "женихи". Идут женихи и вдруг видят, под шатучим мостиком сидит почтарь разулся, портянки на перилах сушит, а ноги мочит в воде. Студит ноги и приговаривает:
–
– И гладит пузатую кожаную сумку.
Подглядели его действо подвыпившие дружки, решили проучить. Подкрались и хвать за руки:
– Ты это чего задумал? А знаешь, что бывает за писем недостав?
– Эге, - отвечает, - не много ли тут застав? Нечего приставать, когда человек сел устав. Не видите, ноги лечу? А может, я и ходить-то к вам не хочу! По буграм да лесам, а ну вас к бесам!
А надо сказать, втемяшилось им недаром. Отцы этих лоботрясов в город ездили - докторов подкупать, ждали теперь документов, освобождающих их сынков от призыва. Парням не терпится в сумку почтовую заглянуть. А она на замочке.
– Парень-то ты говорок, да смотри, будет ли от того прок!
– Тоже мне стращалки, верещат, как немазаные прялки.
– Ну, ну, поговори еще! Мы не таких окорачивали!
– А вы не пугайте, а то вот завернусь на обратный маршрут. Маршрут у меня кольцевой, сделаю Жуковку начальной, а вашу деревню концевой. Жуковским письма к утру, а вам на третий день к вечеру - нос утру!
– Ой, не шуткуй, почтарь!
– А что вы мне сделаете?
– А вот сгребем да и доставим силком.
– Вы-то?
– Мы-то!
Он от них. Они за ним. Схватили и поволокли вместе с сумкой. Ребята здоровущие. По очереди на закорках и доставили до сельсовета. Знай наших! Усадили за стол - пусть при свидетелях все до одного письма раздаст.
Вот же было на селе смеху, когда обнаружилось, как они постарались на свои головы. В сумке у почтаря лежали для их отцов судебные повестки по поводу взяток. В тот же вечер смешливые сельские девчонки пустили про то прибаутку:
Наш почтарик-кольцевик
Ходить пешью не привык.
Вместо резвых жеребцов
Объезжает женихов!
Облетела смешная байка всю волость. Начальник почты и тот рассмеялся, сняв очки. Но предупредил:
– Будь поаккуратней, ты лицо официальное. А именно: почтальон. Государственный служащий!
– А я официально вам заявляю, ничего такого не было, просто ноги натер и попросил подвезти. Парни здоровые, хорошо доехали, они пешью, а я верхом.
Шутки шутками, а вскорости получилось и всерьез.
За проделку на него кулачье не обиделось - посмеялись отцы над своими недорослями и сказали:
– Вы почтаря не извольте трогать. Смотрите, сорвете доставку писем вас мужики по приговору общества выпорют на сходке при народе.
Бывало и такое - учили в иных деревнях озорных парней по-свойскому, несмотря на все права молодежи, данные революцией. Власть на местах: как народ распорядится, так и быть посему.
Прощали забавнику-почтарю многое. И то, что он с девчатами по укромным углам шепчется. И то, что мальчат-батрачат то на рыбалку уведет к кострам, то на какое-то гулеванье на всю ночь.