О свободе
Шрифт:
Лицо Ерхи вытянулось от разочарования.
– Зверя отдал, - раздался снизу требовательный голос Низкана.
– Мне его сбросить, что ли?
– старик недовольно посмотрел на него.
Вольный просто кивнул. Пусть уж лучше детёныш ощутит прелесть полёта, чем потом окажется придавленным Ерхой, если тот свалится, спускаясь вниз. Раздался короткий писк, и мешок с малышом оказался в руках Низкана. Детёныш тут же залился плачем, жалуясь на все невзгоды, что ему пришлось пережить. Мужчина прижал его груди и поспешил через мешок погладить по крылышкам. Зверёныш
Несмотря на пожелания Низкана, Ерха спустился вниз быстро и без проблем. Правда, ему тут же пришлось уворачиваться от лошадиных зубов: Преданный неожиданно обозлился и, видимо, решил отомстить за испуг.
– Эх ты ж божечки!
– удивлённо воскликнул старик.
– Тебя мой Злыбень покусал, что ли?
Преданный возмущённо заржал.
– Какие все обидчивые!
– Ерха сам обиделся. Он старался всем на благо, а в ответ одни упрёки.
Запертый медведь заревел. Видимо, он тоже был обижен.
– Вот и меховой мешок, - протянул Низкан, косясь на прямоугольное здание.
Дарилла прыснула от смеха.
– Это медведь, - не выдержав, девушка опять хихикнула.
Вольный ощутимо смутился и пробормотал:
– Я просто живого медведя никогда не видел... сравнить не с чем. И он большой такой...
Дарилла опять хихикнула. Нет, её не забавляло смущение Низкана. После пережитого приключения и его благополучного завершения ей неукротимо хотелось радоваться жизни. Вот она и смеялась над всем, чем можно.
С восточной стороны показался Миссэ. Он вёл на поводу двух крепких лошадок. Ерха с любопытством посмотрел на полностью обитые железом копыта, а потом с ещё большим интересом принялся разглядывать упряжь, сплошь увитую всевозможными амулетами.
– Это сколько ж деньжищ вбухано!
– благоговейно протянул старик.
– Небось, казённое?
– Казённое, - проявил Миссэ знания нордасского.
– Снаряжены получше принца, - Ерха покачал головой то ли с осуждением, то ли, наоборот, с одобрением.
– Я не принц!
– прошипел недовольный Риалаш. Он как раз выжимал свой кафтан.
Это заявление заставило вздрогнуть Низкана. Вольный осторожно, преследуемый по пятам Преданным, подошёл к Дарилле и тихо спросил:
– А Риалаш... он кто?
Девушка посмотрела на него и опять хихикнула. Потом постаралась успокоиться и с серьёзным видом сообщила:
– Риалаш - наследник повелителя нагов!
Детёныш возмущённо пискнул, опять ощутив прелесть полёта. Низкан успел поймать его на уровне своих коленей.
– Шутишь?
– вольный потрясённо распахнул свои синие глаза.
Дарилла отрицательно мотнула головой.
– Ты слышал, как я его наагасахом называю?
– спросила девушка.
Мужчина часто слышал это обращение, но думал, что это вежливое обращение к мужчине-нагу. Хоть мать и рассказывала ему об этом народе, в дебри титулов она никогда не углублялась.
– Так вот, наагасах - это представитель правящей семьи, - Дарилла улыбнулась.
– Ты малыша вверх ногами держишь.
Низкан помянул Тёмных и перевернул детёныша. В этот
– Собираемся!
– А мы ничего больше не будем смотреть?
– удивился вольный.
Он прислушивался к разговорам Риалаша и Дариллы и знал, что искали они храм Мирисы. Или Додрида? Ну, в любом случае, сейчас они нашли не то, что нужно.
Девушка пожала плечами, в глазах её появилась скука.
– Тут больше нечего смотреть, - ответила она.
– Храмов Мирисы и Додрида больше нет.
– Почему ты так решила?
– Надпись на стене, - коротко ответила Дарилла.
– В храмах пишут истории про других богов, никак не связанных с их покровителем, только в одном случае: если храм построен на месте разрушенного храма. Нужно описать причину, почему другой бог занял место прежнего. Чтобы высшие силы не обиделись.
– Вы долго будете болтать?
– Риалаш остановился прямо напротив них и одарил тяжёлым взглядом.
Девушка тут же заторопилась к своей лошадке, а Низкан повернулся к Преданному.
Покидали путники город очень быстро. Вслед им доносился разъярённый рёв медведя, который силился выбраться наружу. Они уже спустились по тропе вниз, в долину, когда почти смолкший рёв раздался с новой силой.
– Выбрался, - Миссэ почему-то был доволен.
Ерха, пристально смотря на спины новых спутников, придержал лошадь и, дождавшись, пока с ним поравняется Дарилла, тихо спросил:
– А это кто такие будут?
– Охрана наагасаха, - на губах девушки возникла шальная улыбка.
– Да ты чо?!
– поразился старик.
– Типа няньки?
– Умолкли там!
– рявкнул наагасах.
Ерха сообразил, что слишком громко выразил своё удивление. Несколько минут он ехал молча, а потом склонился к девушке и прошептал:
– Слушай, это теперя, когда он под приглядом, нам можно его и оставить? И сделать дело, как раньше хотели?
Дарилла нерешительно посмотрела сперва на дядю, а потом на спину наагасаха. Душу охватили сомнения.
– А Низкан?
– напомнила девушка.
– С собою возьмём. Ежели чё, его и наагасах не бросит. Он совестливый.
Радужное настроение, которое возникло после удачно завершившегося приключения, мгновенно омрачилось. Дарилла закусила губу и недовольно нахмурила брови.
– Потом решим, - отмахнулась она и, подстегнув лошадь, вырвалась вперёд.
Ерха понимающе хмыкнул и вздрогнул, когда вновь раздался рёв медведя.
– Вот же окаянный! И неймётся ему!
Остановились путники только на закате. За это время они успели миновать долину и Указующие Персты, повернуть на восток и проехать вёрст тридцать. Всю дорогу наагасах ехал в грозовом молчании. Зато его охранники чесали языками, почти не умолкая: за время слежки соскучились по праздной болтовне. Ерха и Дарилла их немного сторонились, но посматривали с любопытством. Один Низкан не проявлял интереса к новым спутникам. Всё его внимание забирал детёныш. Малыш совершенно не хотел спать и с большим энтузиазмом требовал еду. Видимо, заедал испуг после встречи с медведем.