О том, что сильнее нас
Шрифт:
А следующие месяцы Алла творила чудеса. Исполняла самую виртуозную программу страшной мести, о какой мне доводилось слышать. Начала она с письма отцу. Содержанием, что типа мне ужасно понравилось с Володей по болотам шастать, так что как только соберётесь с моделями в те сибирские высокогорья, поеду с вами. Включай, мол, обязательно в список и дай знать как можно раньше, чтобы время освободила. Ну не могу же я попросить Андрея, чтобы он её нафиг послал с этой идеей? Пришлось самому на той идее крест ставить и изыскивать к тому убедительные предлоги.
С матерью и сёстрами она, вероятно, тоже провела некоторую разъяснительную работу. В детали не посвящён, Андрей не рассказывал, но по косвенным — было такое.
В
Когда я затеял следующий выездной фотопроект с тремя новыми моделями и об этом распространился слух — Алле хватило трёх дней на то, чтобы:
1. Вычислить, кто есть эти модели.
2. Найти каждую из трёх и прописаться к ней в близкие подруги.
3. Познакомиться в каком-то клубе с неким новым русским, собиравшимся в те же дни, на которые мы наметили съёмку, праздновать свой день рождения с большой помпой, фейерверками и сотнями гостей.
4. Утащить всех трёх моделей туда, причём так, что те мне позвонили об отмене всего часов за несколько до намеченного выезда.
Собственно, это только пример. Приколы, подобные описанному, поступали в количестве одного-двух в неделю. Ну, разве не гениальная особа?
Гениальность всей этой страшной мести я, конечно, оценил уже много позже. Без стёба. Действительно оценил. Воспоминания об этом периоде теперь ничего, кроме мощного заряда эстетического удовольствия, уже не несут. Но тогда…
Тогда она почти победила. Я был раздавлен. Я был почти в панике. Я потерял половину всех друзей и две трети всех натурщиц. То окружение, которое я титаническими усилиями собирал несколько лет подряд. И разрушение продолжалось. Продолжалось с такой изобретательностью, с такой виртуозностью, с таким напором, что становилось страшно.
И тогда я решился на тот шаг, который почти лишил меня самоуважения. Никаких человеческих способов унять гиперактивность взбесившейся Аллы не просматривалось. Либо силовые, либо подлые. Но силовые — это значило сдаться. Если женщина тебя переигрывает на поле интриг, действовать силой — это даже не просто сдаться, а сдаться под ноль. С разгромным счётом. Значит, нужна ответная комбинация в её стиле. Подловато, конечно. Но если построить комбинацию чисто оборонительную, то есть сыграть не на её поле, а на своём, — возможно, и переживу. То есть методами нехорошими, но защитить от дальнейшего вмешательства свой круг, не подвергая атаке её круг. Приблизительно так.
Включил агентурные способы. Выяснил, что основным методом воздействия был свист на тему подоплёк того гарема и того, кто какую роль в нём сыграл. То есть, в каком виде меня живописали — ух! Хоть вооружайся ведром краски, отращивай бороду и размалёвывай её в ярко-синие цвета. И ведь объяснять им встречь свою позицию тоже нельзя. Оправдания — дело последнее.
Тэ-э-эк. А ведь то, на чём она играет, — элементарное любопытство. Причём она его не утолила, а, наоборот, только разожгла. Понятненько… Так. Контуры ясны. Оставшийся круг общения — невелик; если человек шесть ключевых, исключительно женского полу, в одно место собрать да обработать, на сей раз удовлетворив любопытство полностью, — достаточно ведь будет. Поплывёт встречная волна слухов, до Аллы дойдёт сразу. Думаю, испугается, даст задний ход. Понимает ведь, что тоже не дурак и если кинусь в интриги — тяжёлая игра пойдёт. Не нужна ей тяжёлая игра.
В общем, позвонил я Саше. Заручившись её согласием, собрал всех своих девиц для накормить их пловом, добавил к «выжившим» парочку из тех, кого Алла уже обработала, а когда те плова поели, фотографий посмотрели да к кагору
Саша не подвела. Саша сделала чудо. Даже Машка поняла всё правильно. Настолько правильно, что не сделала ни тогда, ни впредь — ни единого поползновения к тому, чтобы устроить Саше какую бы то ни было пакость. Я не знаю, о чём был разговор. Не спрашивал. Сашу я просил говорить только правду. Я знаю то, что когда через час меня позвали — все, кто были в комнате, бросали искоса взгляды смущённые и взгляды восхищённые. Саша блистала. Она явно продумала и отрепетировала ответы на любой из возможных вопросов. Она явно не час и не два обдумывала макияж, наряд, манеру держаться… Она затмила Аллу. Это была фантастически красивая юная леди с обложки журнала «Лайф», держащаяся на удивление скромно, с достоинством, с грацией… С очень интеллигентной речью…. Сверкающая непошлыми шутками. Держащаяся наособицу от всех. Вы, мол, простые девчонки, а я — избранница Самого. Ну да, мы уже не вместе, но я себе нашла нового не хуже, а с ним — как видите сами, остались не просто лучшими друзьями, но друзьями, готовыми на любые жертвы!
В общем, было ясно, что имеет место быть чистая победа в первом раунде и второй комбинации уже не понадобится. Так и оказалось. Со спокойной душой и относительно чистой совестью я позвонил бурятам и согласился на давно предлагаемый следующий контракт на оценку ещё одного месторождения. С тем, чтобы Байкал, втравивший меня своим советом в эту свистопляску, теперь вылечил мне основательно потрёпанные нервы.
Хотя — за всё приходится платить. Незадолго до отъезда именно Саша устроила мне финальную, так сказать, встряску. Появившись в гости всего через пару дней после той пресс-конференции.
Саша решила воспользоваться моей признательностью и притащить на чаепитие своего нового. Она правильно рассчитала. Именно сейчас я и так согласился бы, но она все равно побоялась и в результате предпочла поставить меня перед фактом, то есть я ждал её, а открыл дверь — они были вдвоём.
Нормальный, между прочим, парень. Про чаепитие Саша, конечно, слегка соптимистила — первое, что Виталий сделал, так это плюхнул на стол бутылку водки… Но разговаривать, даже при наличии на столе сего универсального растворителя человеческой глупости, было в общем-то и не о чем. Ну очень разные люди, с ну очень разными интересами, да ещё и ситуация несколько скользкая. Если честно, не очень представляю, как он-то согласился на этот визит. Впрочем, почему Саша остановила свой выбор на нём — для меня тоже загадка. До сих пор загадка. Они ничуть не менее разные люди. Более того — невооружённым глазом было видно, что удержать такой ураган, как Сашка, ему будет не под силу. Изведёт она его, если сама не сбежит. Сопьётся парень в итоге, если не хуже.
Изведение, как выяснилось, уже началось, причём давно. А сейчас… Не увидев иных достойных тем и хлопнув пару рюмок, Саша не пожалела сил на то, чтобы заставить нас с ним пообсуждать её постельные достоинства. Не раз и не два я еле сдерживался от того, чтобы немедленно их выставить. Или чтобы сказать прямо и нелицеприятно, что зря старается, на групповуху всё равно не уговорит. Обиделась бы кровно в любом из вариантов, этого хотелось менее всего, так что приходилось тихо скрипеть зубами.
Первым не выдержал Виталий. Просто встал и ушёл. Саша осталась. Как будто так оно и надо. Хлопнула ещё рюмку и завела арию про то, как она его любит и как ей с ним хорошо. Выслушал. Комментировать не стал. Не моё дело. Поделился лишь своими вышеупомянутыми наблюдениями. Поздравил, что парень нормальный, а то я по её рассказам представлял себе нечто совсем иное.