О воле и «свободе воли»

Анисимов Олег Сергеевич

Но тогда и нужно задавать функцию, «вечную и неизменную» в понимании Платона, воли или иного механизма. Лишь затем функция конкретизируется с учетом реальных прототипов превращаясь в функциональную форму воли, материализуемую реально наблюдаемыми или предполагаемыми, но возможными, явлениями, «субстанцией».

Функциональное «место» для волевого проявления появляется при необходимости самокорректирования в связи с самоотклонением от реализации фиксированной нормы (социокультурной, деятельностной, культурной, духовной и т. п.) под воздействием препятствий, возникших на пути реализации нормы.

Отсюда вытекает, что норма субъектом

воли понимается, осознается, мыслится, что ход реализации уже налажен и предполагает самоконтроль, рефлексивное сопровождение, что сознавание своего участия уже происходит на основе самосознания, что значимость нормы и положительное самоопределение уже существует, сохраняется в различных условиях реализации нормы.

Многие механизмы психики, результаты трансформации первичных состояний психики и механизмов, прошли путь социализации и окультуривания. Однако как это связано с моралью, нравственностью, явлениями долга, совестливости и т. п. остается еще предметом дополнительного рассмотрения. Важно то, что до прямой необходимости воли как проявления и как механизма, в который вовлекаются в различных функциях готовые механизмы психики, до нее нужно «дойти». Лишь после этого можно следить за волей, ее участием во взаимодействиях с иными механизмами психики и в получении целостного социокультурного, деятельностного, культурного, духовного эффектов.

Разобравшись в появлении функции, мы можем «заполнять» функциональное место различной и соответствующей «материей» (по Аристотелю), которая должна быть «уподобляющейся своей идее» (по Платону), теряя свою самозначимость в пределах участия в волевом явлении. Только с этого момента и начинается путь в исследовательские программы по волевой тематике, соотносясь с научной историей изучения воли.

Сложившееся «нечто» как механизм воли обладает типовыми группами свойств.

1. С одной стороны, эти свойства группы «в-себе» бытия, связанные с воспроизводством механизма воли.

2. С другой стороны, это свойства группы «для-иного» бытия, вязанные с реагируемостью и подчиненностью внешней необходимости в реагировании.

3. С третьей стороны, эти свойства группы «для-себя» бытия, связанные с реагированием на внешние необходимости, но в пределах самосохранения.

4. С четвертой стороны, это свойства группы «для-в-себе» бытия, связанные с развитием механизма воли.

Реальное явление волевого поведения следует трактовать с четырех точек зрения. Но это означает, что аналитик, психологический мыслитель, соблюдает общекультурные требования построения мысли, введения констатирующих, подтверждающих, опровергающих, прогнозирующих, проектирующих и т. п. суждений, заключений. В пределах таких требований на мыслительном «поле» различаются субъекты и предикаты мысли, их соотнесения и коррекции, либо субъекта в подстройке к предикату, либо предиката, в подстройке к субъекту мысли.

Различаются и функциональные места в рефлексивном пространстве, в котором работает мыслительный механизм, а вторично, механизм оценки и субъективного самоопределения. Все вышеуказанное следует моделировать и отрабатывать, осваивать любому психологу. Тем более что новые типы тренингов и игр позволяют все технологично строить и перестраивать (см. также: Анисимов 2005 б, 2007). Само игровое моделирование обеспечивает постановку и решение как коррекционных, так и исследовательских, диагностических задач и проблем.

На этом фоне вопрос о «свободе воли» предстает как один из

интересных и теоретически скрытый тип освоения волевого характера. Чтобы раскрыть его следует выделить типы реагирования «нечто». Мы различаем следующие типы:

1. нереагирования на внешнее воздействие;

2. внутреннее реагирование без внешнего проявления;

3. внутреннее реагирование с внешним проявлением в соответствии с направленностью внешнего воздействия;

4. внутреннее реагирование с внешним проявлением с внутренне обусловленной поправкой направления внешнего воздействия;

5. внутренняя активация вне внешнего воздействия и вне внешнего проявления;

6. внутренняя активация вне внешнего воздействия с внешним проявлением.

Когда говорится о «свободе», то имеется в виду освобожденность от зависимости от внешних воздействий, при сохранности зависимости от внутренних факторов бытия. При таком понимании нереагирование принадлежит к проявлению свободы, отклонение от навязываемого извне направления внутреннего или внешнего реагирования также относимо к проявлению свободы, активация в большей степени связана не столько со свободой, сколько самовыражением и не опирается на контраст между внешним и внутренним.

При более тщательном рассмотрении обсуждение явления свободы предполагает соотнесение первичного реагирования, в рамках «естественной взаимозависимости» всего со всем, и вторичного реагирования, когда реагирующий обладает потенциалом отклонения от естественного хода отношений в зависимости от умысла, возникающего в дополняющем механизме к первичному механизму. Именно этот дополнительный механизм, обладающий возможностью строить замыслы, умыслы вне привычных, естественных взаимозависимостей, через противопоставление зависимости, обретения самостоятельности, является предпосылкой освобожденного поведения.

Однако включенность дополняющего механизма в бытие целостности может вести как к увеличению положительных следствий вмешательства, в том числе выживаемости, эффективности, совмещенности и т. п., так и к уменьшению положительных следствий и нанесению вреда самой целостности и окружающей среде.

Именно — выделенность рефлексивного механизма и его критериальной обеспеченности (научно-теоретической, философско-мировоззренческой, философско-мироотношенческой, методологической, логической и т. п.) создает потенциал освобожденности от зависимости извне. Но он же создает потенциал нанесения вреда самому субъективному механизму в целом и организму, внешней среде (естественно-природной, социодинамической, социокультурной, детельностной, культурной, духовной и т. п.). Чтобы не наносить вред следует выйти в особое рефлексивное отношение к использованию дополнительного механизма по критериям, несущим положительное.

В конечном счете, именно духовные критерии, опирающиеся на принцип «вписанности части в целое», принцип служения универсуму, его первооснованию и превращают дополнительный механизм в механизм положительного использования «свободы».

Отсюда вытекает, что воля может вносить вклад в реализацию идеи и ценности вписанного (в универсум) бытия человека. Тогда противопоставление «свободы» и «необходимости» снимается во благо внутреннего и внешнего. В ином случае, воля превращается в фактор негативного воздействия на окружающие среды и фактор самоотрицания, а «свобода» вовлекается в линию вольного или невольного, осознаваемого или неосознаваемого спекулятивного манипулирования.