О возмещении ущерба, причинённого гитлеровской Германией Советскому Союзу
Шрифт:
— Да понял я, — проворчал тот. — Давно уже понял!
— Иди, расшифруй, — предложил Ларт.
Фуи отрицательно покачал головой, не собираясь даже пытаться.
Ларт заглянул через плечо Ци Ян и задумчиво уставился на надписи.
— Вы что-нибудь понимаете? — спустя минуты нетерпеливого ожидания спросила девушка.
— Да… Я понимаю, что тебе следует заняться каллиграфией…
Лицо Ци Ян вспыхнуло. Она гордилась тем, что в свои годы смогла самостоятельно обучиться грамоте. Да, вероятно, не все вышло идеально, но
Ларт, однако, не знал, каких усилий ей это стоило.
— Я спешила, к тому же это письмо палочкой по песку, да еще и в полутьме! Конечно, есть огрехи!
— Я просто шучу.
Хоть мастер Ларт и сказал это, Ци Ян было трудно успокоиться.
— Если вот здесь немножко подправить вот это… А вот это зачеркнуть… То выходит… — Ларт стал чиркать палочкой поверх написанного Ци Ян. — То выходит череда проклятий… Как разочаровывает. Этот труп на самом деле ничего не знал? Только зря потратили время.
— Глядите сюда, — Фуи включился в разгадывание послания призрака и указал на конец записей Ци Ян. — «Они добрались до меня». Довольно странно звучит. Это он обо мне и том прославленном заклинателе? Больше похоже, будто о ком-то, кто его давно преследовал.
— Тут еще самый конец, — заметил Ларт. — «Придут… за любым…».
Во внутреннем дворе застыла тишина. Странствующие заклинатели размышляли о том, что бы это могло значить, но ни у кого на ум не приходило стройной версии, которую можно озвучить.
— Хорошо! — Ларт резко поднялся на ноги и отряхнул одежду. — Следует еще провести очищение, и тогда можем уходить отсюда.
Ци Ян подумала, что такими вещами обычно занимаются монахи или служители храмов, но не стала ничего уточнять у мастера Ларта, опасаясь не услышать в ответ ничего кроме ерничанья.
К рассвету они сложили труп внука старика Ань, мумии его родственников и гроб со стариком Ань в ряд во внутреннем дворе и накрыли тканью. Когда завтра сюда придут деревенские жители, им останется только прибрать здесь все.
Наконец-то пригодился пучок иссопа, который мастер Ларт сорвал по пути к дому. Ци Ян тогда решила, что он собирается в будущем заварить из него чай, но сейчас видела, что он вынул его и держит в руке, словно тот нужен для ритуала.
Хоть девушка и путешествовала с мастером Лартом уже больше месяца, ей не доводилось участвовать в таких событиях. За этот месяц они в основном странствовали между деревнями, ночевали под открытым небом, давали представления, чтобы заработать на еду. И хоть Ци Ян не понаслышке знала, что мастер Ларт — настоящий бессмертный заклинатель, он вел себя довольно беспечно почти все время, так что она уже стала забывать, что иногда он может быть серьезен.
Когда первый луч восходящего солнца осветил небо, Ларт встал перед домом с пучком иссопа в одной руке и зеленым зонтиком в другой и на распев стал зачитывать некую молитву или заклинание. Его голос
Девушка во все глаза смотрела на это представление. Язвительный, ленивый и часто неловкий мастер предстал перед ней совершенно в другом свете. Сердце пропустило удар, когда глаза продолжали жадно впитывать эту картину.
Но вот раскрылся зеленый зонтик, и мастер Ларт скрылся за ним. А затем волшебство исчезло, и даже лучи восходящего солнца, казалось, утратили блеск. Перед Ци Ян и Фуи вновь стоял обычный мастер Ларт.
— Вы!.. — не находя слов, с восторгом воскликнула девушка. — Вы и такое умеете!
Ларт посмотрел на нее, снисходительно улыбнувшись.
— Малышка, я прожил в этом мире достаточно долго, чтобы научиться всякому разному.
Ци Ян насупилась, не понимая, смеется он над ней или нет. Фуи просто сдержанно одарил Ларта несколькими звучными хлопками.
Ларт поклонился.
— Почему вы раньше не показывали, что умеете танцевать и петь?! — возмутилась Ци Ян, когда восхищение спало и ее разум заработал. — Мы могли использовать это в своих представлениях!
— Потому что это просто способ очищения пространства. Я не использую его в обычной жизни.
Ци Ян поджала губы, но быстро сменила недовольство на воодушевление:
— А меня научите?!
— Вот еще!
— Ну мастер, ну пожалуйста!
— Я не твой мастер!
Почти каждое утро, еще до рассвета, Лиэ Ю неизменно выходил на медитацию, которая длилась, пока солнце не запылает над горизонтом. Сегодня он не изменил этой привычке и вновь расположился в своем излюбленном месте у берега горного ручья, чьи воды шумели, перекатываясь через камни и падая с уступов. Этот звук помогал сосредоточиться и отрешиться от посторонних шумов, которыми в изобилии был наполнен лес горы Луон. Вот только сегодня медитация главы секты была самым бесцеремонным образом прервана еще до восхода солнца.
— Глава секты! Глава секты!
Лиэ Ю открыл глаза, услышав приближающийся голос лекаря Пеони. Он поднялся на ноги и сделал глубокий выдох, не позволяя легкому раздражению целиком охватить себя. Судя по звукам, лекарь приближался стремительно. Вскоре на тропинке, ведущей к месту медитации, возник и он сам, бледный и окровавленный.
Лиэ Ю потрясенно уставился на лекаря Пеони, светлая одежда которого была испачкана кровью. Более всего пострадали длинные рукава и его живот. В первое мгновение Лиэ Ю не мог не подумать, что лекарь ранен, но быстро понял, что это не может быть его кровью, — иначе он не двигался бы так свободно.