О возвращении забыть
Шрифт:
Мешков подошёл к столу, взял колбу, в которую сливали оставшуюся питьевую воду, глотнул пару раз, утоляя жажду после длинного рассказа.
Обалдевший от инфы народ истуканами, не мигая, следил за очкариком либо ошалело глазел на убранство бункера.
— Армии и науке? А зачем эта пушка нужна армии и науке в этом измерении, в Зоне, но при этом похороненная нами, а потом под "Саркофагом-2"? — медленно, подбирая слова, спросил Топорков, пялясь на ученого.
— В ваших конвертах и главном приказе у полковника Рогожина имеются указания как к плановым действиям,
— Э-э, стоп, стоп! — откликнулся Родион, с распальцовкой отходя от стены. — Тут не все солдаты, блин! Здесь есть и гражданские, заложники, мать вашу! Мы в ваши игры не…
— Рот закрой, заложник! — Ковальский достал сигарету, прикурил. — Тебя вообще нет, спекулянт хренов! Дома знают, что ты пропал, погиб, а ты тут и еще и живой благодаря спецназу. Так что молчи в тряпочку, тебя не спрашивают!
Бизнесмен сердито надулся, вернулся обратно к стене. Что-то пробурчал, но негромко, боязливо.
— Попадалово! — Холод отряхнул кисти рук в перчатках, пнул станину установки. — Хороший перелётик, мля, получился! Чечня — Хохляндия. Из природы и свежести в говно радиации и мутантов. Надеюсь, мы их не встретим тут и марш-бросок пройдёт чисто и быстро, ёп?!
— Да хрен-то там! — подал голос Орк, плюнув на пол. — Вона, уже втроём наколотили десяток уродов. Валяются там, за воротами, прыгуны хреновы! Красавцы до жути! Еле отбились от кузнечиков, мля!
Люди, открыв рты и холодея, уставились на Орка, затем на Истребителя.
— Было дело, не успели вам ещё рассказать, — сказал Никита, почёсывая ёжик головы, — навряд ли по-тихому получится сгонять туда-обратно!
— Пипец! — вздохнул Холод и нахмурился. Уже в десятый раз за сегодня.
— Получается, там, — профессор Георгий показал рукой за стены, — только что громыхало, сверкало, жарило, когда мы вывалились из пузыря, — это была не стихия и гроза, а эта ваша Вспышка?
— Да, коллега! — Мешков ссутулился и сел на свободный стул. — Это была Третья Вспышка, ровно день в день через 10 лет после Второй в 96-м! Мы с ней, ну, и за счёт неё и прибыли сюда, в раскол двух измерений. А толчком послужила та мини-установка, которую наш институт собрал за три года на Большой земле. Так же уйдём обратно, если…
Что "если" — народ не услышал. Очкарика прервал незнакомец на столе рядом с Рогожиным. Он, кряхтя и морщась, уселся из положения лёжа, попытался проглотить комок в горле и, глянув на Мешкова, произнёс:
— Извините, друзья, но сейчас ночью была совсем не Третья Вспышка 2006 года, — сталкер побледнел ещё больше в предчувствии дальнейших событий, — мы только что с вами пережили Четвёртую Вспышку прямо в эпицентре Зоны, и сегодня 26 апреля 2016 года!..
Глава восьмая
Зона. Мертвый город. 26–27 апреля 2016 года
Не зря Полтора слыли в Зоне профи и отличными проводниками — свое дело они знали хорошо и вели заказчиков
Тагил шел первым, редко останавливаясь и что-то обдумывая, нечасто бросая гайки и почти не доставая ПДА и КПК. Зато его оружие всегда было наготове!
За ним строго по его рекомендациям топали Роман, Герда, Кот, и замыкал цепочку Вовчик. Пацан так часто оборачивался назад, что, казалось, он идет спиной вперед. Его арбалет готов был прошить любую опасность десятком стрел из обоймы. За спиной кроме ранца, какие носят школьники на Большой земле, покоился в глубокой кобуре обрез 12-го калибра, явно заряженный не "бекасом".
Шли открыто, резво, дисциплинированно. В начале пути Тагил получил на руки А-Сертификаты на себя и сына, бережно спрятал их в целлофан и рюкзак. Теперь они грели ему спину не хуже артефакта, что еще больше вдохновляло и подгоняло. Спокойствия не становилось меньше оттого, что такие драгоценные бонусы у него в кармане. Тагил даже предполагал, что выстрелить в спину заказчик всегда сможет, особенно достигнув точки назначения. Такие истории бывали в Зоне. Поэтому сталкер был вдвойне начеку. Плюс сына предупредил, если что — валить незнакомцев на фиг при первой угрозе с их стороны.
Реку Припять переплыли на спрятанной в камышах лодке. Но без весел, шеста и тычки. Причину Тагил пояснил сухо и кратко:
— Нельзя на воде шуметь! Иначе она нас услышит и заберет.
На вопросы троицы, кто, как и почему "нас заберет", Тагил молча жестом приказал сохранять тишину.
Перебирались как на пароме. Оба берега ранее были, оказывается, соединены тросиком, утопающим в мутной воде реки и в кустах. Нашли конец, натянули, сели в лодку, поплыли, перебирая трос руками. Медленно, но, действительно, очень бесшумно. Добрались, вылезли, стравили трос, который снова скрылся под водой. Замаскировав его конец и лодку, потопали дальше.
Кода вдалеке показались первые строения Мертвого города, Кот ехидно заметил:
— Ха, такая прогулка мне по нутру! Да еще за такую мзду!
— Не накаркай, турист! — бросил через плечо Тагил нарочно громко, чтоб слышали все.
— Это и так была прогулка. Но до сих пор.
Они встали на опушке кустарниковой зоны. Справа возвышались холмы, лесные колки, грунтовки и бетонки, "лэпки", свалки и всякие постройки, переходя к северу Зоны в территорию Армейских складов и Радара. Слева тянулись пустоши, казалось, до горизонта. Хотя в пасмурный день и дождь не очень-то было видно, но бинокль Герды вырисовывал смутные очертания какого-то объекта, утопающего в лесном массиве.
Прямо через огромное, слегка холмистое, почти без единого кустика поле проглядывали призрачные строения и башни, телеграфные столбы и что-то высокое, блестящее. Все пространство до Мертвого города пестрило и рябило различными аномалиями и дымками, словно прошел большой субботник и кругом тлели кучки осенних листьев.
— Ого! Что это, Тагил? — спросила Герда, изучая местность в бинокль.
— Поле чудес! — буркнул сталкер, жуя сухарь с изюмом и тоже разглядывая территорию перед ними.