О времени и о себе. Рассказы.
Шрифт:
Ранний брак
В этот день Александр Иванович решил встретить Соню сразу же после семичасового сеанса у клуба. Что-то ведет она себя за последнее время подозрительно. Родительское сердце не обманешь. Жена, Валентина, уже несколько раз предупреждала:
— Смотри, Александр! Распустил ты ее, разрешил ходить на поздние сеансы. Вот закончит восемь классов в этом году и определяй ее в какое-нибудь ПТУ. Дальше она учиться не будет. Отбилась совсем от моих рук. Я женщина больная, давление у меня на инвалидность потянет и совладать я с ней уже не могу,
Подойдя к клубу несколько пораньше, он дождался, когда откроются выходные двери из клуба на улицу, но сколько не всматривался, нигде Соню не заметил. Еще немного подождал и направился домой. Дома ее тоже не было. До одиннадцати сидели они с Валентиной на кухне и обсуждали создавшуюся обстановку. Вспомнили все ее выходки за последние месяцы. То, уйдя в школу, забывала портфель с книгами дома, то появится вдруг часов в двенадцать в квартире со своими подругами, хотя в это время они должны были быть в школе, да еще на всю громкость заводят проигрыватель. То в неурочное время вдруг видят ее в магазине. Соседи видели и поговаривали. А уж сколько раз она опаздывала из кино, помнят хорошо, т. к. каждый раз дожидались и волновались, не ложились спать.
Но вот около одиннадцати звонок в дверь. Дочь вошла, разделась и прошла прямо в свою комнату. Родители отдали ей спальню, а сами спали в зале, на раскладном диван-кровати.
— Соня! Иди сюда на кухню! — позвала Валентина. Вошла, встала у окна.
— Ты где была до такого времени? Ответь нам, — потребовал Александр Иванович.
— В кино! Где же еще?
— В кино тебя не было. Я встречал тебя из клуба, но тебя не видел!
— Мы на девять часов ходили!.
— Не ври! Девятичасового сегодня в нашем клубе нет!
— А мы в «Сормовский» ходили!
— А кто тебе разрешил ходить так поздно в «Сормовский» клуб! Ты что, не знаешь какое хулиганство сейчас везде? Ты можешь совсем не вернуться домой!.
— Ничего со мной не случиться, я ведь не одна, да и парни с нами.
— Ну гляди, дочь, последний раз предупреждаю, не выводи меня из терпения! — резко высказался Александр Иванович и ушел в коридор, закурил. На этом разговор закончился.
Долго они еще охали и ахали, обсуждая последнее событие. На какое то время Соня будто остепенилась. Уходила и приходила из школы своевременно. В кино не ходила и подруг к себе не приглашала. Но вот наступило Первое Мая. Праздник. Утром, приодевшись и сказав, что всей школой пойдут на демонстрацию, Соня ушла. Вечером ее нет. Поздно уже, а ее все нет. Опять заволновались отец с матерью.
— Ну где же она, непутевая! — возмущалась Валентина.
— Александр! Через дом, на втором этаже в угловой квартире живет ее подруга Таня, сходи, спроси. Может, знает что-нибудь.
Пошел. Дозвонился. Спят уже. Таня видела ее у школы с друзьями, а куда ушли — не знает, но назвала адрес еще одной подруги. Это за железнодорожной линией в домах частного сектора. Дома, посоветовавшись с женой, положил в грудной карман большой кухонный нож, это от злых людей, взял в прихожей палку, которой выбивали ковры, это от собак, вышел на затемненную улицу и решительно направился по указанному
А время уже далеко заполночь. Улицы темные, заросшие кустами и деревьями. Домов не видно, одни заборы, а за ними сплошной собачий гвалт. С большим трудом отыскал улицу и дом. Долго стучал палкой по забору. Наконец в доме зажегся свет и кто-то вышел на крыльцо. На вопрос не ночует-ли у них Соня, ответили, что не ночует, и где она сейчас, не знают. Совсем сокрушенный Александр Иванович, не зная, что дальше предпринять, устало шел в ночи, один среди безлюдных улиц и думал свою тяжелую думу.
Так он дошел до своего дома, но не зашел, а направился в дежурное отделение милиции. Надо своевременно заявить о пропаже родной дочери. Дежурный сержант, выслушав, попросил принести ее фотокарточку и какой-нибудь документ.
Ночь уже на исходе, а они еще не смыкали глаз.
Сержант, приняв документы, сказал: «Ждите! Мы сообщим!». А каково ждать? Но ждали. Все передумали. После обеда вдруг звонок в дверь. Явилась, жива и здорова, да еще и улыбается. И терпение у отца лопнуло. Он выдернул из брюк ремень и устремился вслед за Соней. Валентина кинулась на защиту. Объяснения прошли бурно. Оказывается, ездили с подругами в Дзержинск, там и ночевали.
Восьмой класс закончила с большими потугами. Александр Иванович, собрав все документы, сдал в ПТУ. Через три года получит профессию, может быть, одумается. Так порешили родители, но не одумалась. На первом же курсе приходили из ПТУ, жаловались на ее невнимательность и частые пропуски. На втором курсе тоже раза два не ночевала дома, все говорила, что у подруг. Но как-то раз, когда она мылась в ванной, туда зашла Валентина и, как ошпаренная, вылетела оттуда.
— Отец! Отец! Александр! Беда! Дочь-то ведь беременная! Живот у нее! Всего они ожидали, а об этом как-то не подумали. Дождавшись, когда она выйдет из ванны, Александр Иванович настойчиво потребовал: «Веди меня сейчас же туда, где ты ночевала». И повела на тот же поселок с частными домами, только улица другая. Вошли. А там родители такие же, как они с Валентиной. Спросил:
— Знакома ли вам такая девица? — ответили:
— Да, знакома, ночевала несколько раз.
— И вы ее не выгнали?
— Попробуй выгони, он вон какой балбес вымахал, через год уже в солдаты пойдет, отцу он уже не под силу. Совсем от рук отбился. Школу бросил, ходит на завод, на токаря учиться.
— Так, что же мы с вами делать-то будем? Она же беременная!
— А ничего вам делать не надо! — раздался голос из соседней комнаты.— Поженимся и будем жить! Подслушивал, видно, бедолага.
Родители только головами закачали: «Мы еще только думаем, а они уже все решили». Деваться некуда. Родители еще раз собрались, посоветовались. Договорились, что жить они будут здесь, у жениха. Дом большой: четыре комнаты. Две будут занимать родители, одну бабушка, а в угловой будут жить молодые. Договорились что на первый случай нужно купить. В загсе зарегистрировали, ей шестнадцать, ему семнадцать. Пригласили самых ближних, человек десять, посидели, выпили, поговорили. Ни песен ни басен. Хотя и очень ранний брак, но совершен и оформлен по закону.