О времени, о душе и всяческой суете
Шрифт:
– Что произошло в тот день?
– Ничего, что могло бы это объяснить. ООН задействовала все свои ресурсы, мы изучили все международные записи, причем не только за этот день, но и за девять месяцев до него, когда, вероятно, были зачаты эти дети – хотя это тоже не подходит, потому что некоторые из них родились преждевременно, иногда аж на шесть недель раньше срока, и они такие же, пустые, опустошенные… Если бы мы не дошли до ручки, я не стал бы совершать подобных безумств и бросаться на поиски вас. В конце концов, вы, наверное, тоже ничем не
Огонь ярости, горевший в Чансе, когда он приехал, обратился в пепел. Казалось, ему больше нечего сказать. Котивала на минуту-другую задумался, а обеспокоенные жители деревни принялись перешептываться между собой.
Наконец бывший врач спросил:
– Лекарство от старости имеет успех?
– О да, слава богу. Думаю, все мы давно бы уже сошли с ума, если бы не это утешение посреди всего безумия. Мы потрясающе сократили уровень смертности – я уже говорил, нам изначально хватало на несколько миллионов человек еще до того, как мы опубликовали новости в печати, а, поскольку все было хорошо спланировано, мы можем надеяться прокормить лишние рты…
Он осекся. Котивала как-то странно на него смотрел.
– Тогда, – заявил старик, – я, возможно, смогу сказать, что произошло в день нашей встречи.
Чанс, как в тумане, сделал шаг вперед.
– Ну же, не тяните! Вы – моя последняя надежда… наша последняя надежда.
– Надежду я вам дать не могу, друг мой. – Слова старика будто сопровождало роковое эхо. – Но могу выдвинуть предположение. Я ведь видел уравнение, показывающее, что в нашем двадцать первом веке население Земли равно количеству всех когда-либо живших людей со времен эволюции человека?
– Ну да. Когда-то я тоже об этом читал.
– Тогда могу сказать, что в день нашей встречи произошло следующее: количество ныне существующих человек впервые превысило число всех ранее существовавших.
Чанс озадаченно покачал головой.
– Не понимаю! Или… понимаю?
– И так сложилось, – продолжал Котивала, – что в то же время или вскоре после этого вы создали и сделали доступным по всему миру препарат, который лечит старость. Доктор Чанс, вы с этим не согласитесь, я ведь помню, как вы пошутили про земляного червя, но я соглашусь. Я скажу, что благодаря вам я понял, что именно увидел, когда посмотрел в глаза тому новорожденному, и что я вижу сейчас, когда смотрю на эту малышку. – Он коснулся руки юной матери рядом с собой, и на ее лице вспыхнула застенчивая улыбка. – Не отсутствие разума, как вы говорили. Но отсутствие души.
Несколько секунд Чансу казалось, что он слышит гулкий смех демонов в шепоте зимнего ветра. Лишь мощным усилием воли он избавился от иллюзии.
– Нет, это абсурд. Неужели вы всерьез утверждаете, что у нас закончился запас человеческих душ, как будто они хранятся на каком-то космическом складе и выдаются всякий раз, как рождается ребенок! Хватит, доктор, вы же образованный человек, а это глупейшее суеверие!
– Как скажете, –
– Замечательно, – сказал Чанс. – Просто замечательно. Я преодолел полмира в надежде, что вы подскажете, что мне делать, а вместо этого… Что? Что вы должны сделать? – Его лицо осветил последний лучик надежды.
– Я должен умереть, – сказал санньяси, взял посох и чашу для подаяний и, больше никому, даже молодой матери, которую утешал, когда прибыл Чанс, не сказав ни слова, медленно, по-стариковски поплелся по дороге в высокие синие горы и к вечным льдам, с помощью которых он имел право освободить свою душу.
«Бюллетень фактов» № 6
– Какого дьявола, что произошло с акциями «Лаптон энд Уайт»?
Мервин Грей, прозванный вундеркиндом делового мира, стал в двадцать девять лет миллионером отнюдь не по недостатку решимости в характере.
Кассон был готов ко всему. Но в своем умении справляться с разозленным Греем он бывал уверен лишь до тех пор, пока Грей находился по другую сторону Атлантического океана. Теперь же он нервно облизнул пересохшие губы и заискивающе сказал:
– С ними, знаете, все еще что-то происходит. Сегодня перед самым закрытием биржи они съехали до полутора, а завтра от них вообще нельзя будет избавиться. При таких обстоятельствах…
– Что же произошло? – перебил Грей. – И плесните-ка мне еще бурды, которую вам всучили вместо хереса.
Кассон поставил перед гостем полный бокал и сунул руку во внутренний карман элегантного смокинга.
– А вот что, – сказал он дерзко и протянул Грею сложенный вдвое листок бумаги.
– «Бюллетень фактов» № 5, – вслух прочел заголовок Грей. – При чем здесь эта бумажка?
– Прочтите до конца, – пожал плечами Кассон.
Грей нахмурился, но стал читать. В руках у него было что-то вроде листовки, размноженной с машинописного оригинала методом фотокопирования; оригинал отпечатали из рук вон скверно, с неровными полями, с массой опечаток и даже двумя или тремя помарками. Вызывающе огромные буквы заголовка – и те были неряшливы, а у «ф» в слове «фактов» один кружок налез на другой.
«Дэйл, Докери энд Петронелли Лтд». Мороженое и пломбиры. За последние полгода 3022 ребенка из числа детей, отведавших изделия этой фирмы, перенесли желудочные заболевания».
«Грэнд Интернэшнл Тобэкко». Сигареты «Престиж», «Чили-Ментол» и «Каше». Из зарегистрированных за минувший год случаев заболевания раком легких 14 186 имеют место среди тех, кто курит сигареты перечисленных сортов».
А вот и то, что он, Мервин Грей, ищет:
«Лаптон энд Уайт Лтд». Оборудование для общественного питания. За отчетный период в магазинах и ресторанах, где применяются хлеборезки, колбасорезки и прочие режущие инструменты фирмы, 1227 работников лишились одного или нескольких пальцев».