Об этрусках и их религии
Шрифт:
Считается, что этрус. выражение "zilath eterav" - обозначение некой (высокой) должности (подобно отдельному термину "zilath", см. выше), где слово "etera" понимается как "сподвижник" (А.И. Немировский. 2000). И тогда (учитывая изыскания Р.С. Плиева), выражение "zilath eterav" будет означать "святой подвижник" (очевидно, что такой термин должен соотноситься с вопроса-ми культа). Однако, если позволительно сопоставить (и отождествить) фонетически адекватные термины: этрус. "etera" и арийские - латин., португал., галисий., франц. "terra" (испан.
– tierra), означающие "земля", а в "э" усмотреть артикль, то выражение "zilath eterav" будет означать "zilath земли (по земле)", - чиновник, курирующий земельные
По всей вероятности, этрусское "'santi" у римлян обрело форму - "sancti" - "святой", поскольку представленное в виде выражения "'sa-n-ti" (где - ингушское (нахское/хурр.) "са" - свет (но не индоевроп. (А.И. Харсекин ВДИ 3, 1965) - хетт. "kа" (HW, 94) либо армян. "sa" - "этот, тот" или ирланд. "s'e" - "он", ибо употребление последнего представляется менее вероятным); шум, "n" - "высокий, высший (небесный)", (см. "Отцы Авраама". Инет); а убейд. "ti" - "жизнь"), оно ("'santi") может значить "Высокий, небесный (т.е. божественный) свет жизни" (термины же "святой" и "божественный" - синонимы). Если же представить этот термин в виде "'sa-(e)n-ti", то он интерпретируется как "небесный свет жизни; живительный небесный свет" (заметим, что у этрусков этот (белый, дневной) свет порождала (см. выше) Великая мать, богиня Неба Уни). Вместе с тем, если использовать индоевропейское значение термина "'sa", то этрус. выражение "'sa-n-ti" может означать "Этот - высокой (праведной) жизни" (т.е. святой, праведник).
Так, этрусское слово "sanulis" рассмотрено в работе А.В. Маловичко и др. (ст. "Опыт исследо-вания этрусской лексики. 2007) как выражение из двух терминов ("san-ul(is)"), один из которых ("ul") сопоставлен с урартским "(u/o)l" - "идти". В таком случае выражение "sa-(а)n-ul(is)" может быть истолковано как "появление (появляется, выход(ит), идёт) (белого, дневного) света Неба".
Рассмотрим часть фразы этрусского текста (TLE-2 (18, 19, 20)) - "'santi huri alxu esxa sanulis", где, как принято полагать, хурр. "huri" понимается как "утро, восток (восточный, восточные, возможно, относительно локализации в Анатолии племён хатти)"; а этрусский термин "esxa" (эсхат), как легко видеть, греческого происхождения - калька с "" - "последний, конеч-ный"). И тогда, слова "'santi huri" могут означать "небесный свет жизни; живительный небесный свет" (гипотетически: появляется, возникает, порождается) "утром (на востоке)", а "esxa sanulis" можно перевести и как "последний (гипотетически: момент перед) появлением (дневного) света Неба". Заметим, что у многих этносов существовал обычай: перед наступлением (моментом) рассвета возносить молитву, в частности, божеству Солнца (в раннеземледельческой культуре - как эпифании богини Неба).
Так (ВДИ 3, 1965), в хан.-этрус. билингве из Цере (см. выше) этрус. выражение "heramasva" переведено как "(этот) храм её". Этрус. же термин - "herama", встречается, в частности, в кратком тексте на жертвенной чаше (TLE, 290), где речь, как представляется, идёт о ее подношении (с возлиянием) в храме бога Тиния (этрус."Тin"). Здесь фраза "sta sinu herma tins сее" переведена как "(Меня) ставит Сентий (в) храм верховного (бога) Тиния (Юпитера)" (Е. Fiеsе1 "Namen des griechischen Mythos im Etruskischen". 1928).
Попытаемся рассмотреть термин "heramasva" как арийско-семитическое выражение "he-rama-sva", где индоевр. "he" - "он, этот, тот", а слово "rama" соотнесём с хан./ивр. "" (rama), означающим "величина; уровень"; и "sva" - с хан./ивр. "" ("шва"), значащим "ничто" (заметим, что слово "ничто" на шум.
– "name", на акк.
– "mimma", на чечен. (нахчи/хурр.) - "цхьа"). В таком случае термин "heramasva" можно истолковать
В работе ("Древний человек и божество". Т1, 2017. Инет) показано, что (см. и выше) термином [as(t)/is(t)/еs(t)] в глубокой древности обозначалось женское божество как таковое (как имя нарицательное - "богиня", к примеру, Исида, Астарта), т.е. женскую ипостась Единого бога (Великую мать, богиню Неба) изначально вполне могли называть "светящаяся (божественная) женщина" (т.е. просто "богиня как мать")).
В этрусском языке принято полагать, что слово "ais/еis" означает "бог" (А.И. Немировский), а "(a/е)isoi" - "боги" (Р. Блок "Этруски. Предсказатели будущего". 2004). Однако, принимая во внимание вышеизложенное, видимо, следует несколько откорректировать общепринятое представление: слово "ais/еis" означает не "бог", но "богиня".
Так, существует мнение (C. Кортсен), что термином "eisnev" [TLE 195] у этрусков обозначался священнослужитель (жрец). Представим рассматриваемый термин в виде выражения "eis-nev", где "еis" должно значить "богиня" (следовательно, этот священнослужитель - жрица). Термин же этрус. "nev" сопоставим со словами: венгер.
– n'ev, норвеж. и дат.
– navn, маратхи - nav, валлийск.
– enw, которые означают понятие "имя, название". И если таково же значение этрус. термина "nev", то выражение "eisnev" можно толковать как: жрица - это женщина, "названная (избранная) богиней)".
Найдены этрусские надписи на межевых камнях (в частности, надпись "tezan teta tular (TLE 571) из Перуджы (IV-II в.в. до н.э.); и надпись "tular rasnal" (TLE632)), где, как считается, термин "tular" определён как понятие "граница, межа" (общепринято). Вместе с тем, в работе Руслана Плиева ("Нахско-этрусские лексические...". 2000) это слово ("tular") интерпретируется несколько иначе: предполагается, что "этрусская надпись на межевом камне... является словосочетанием "tu lar", равнозначным нахскому глаголу "ларде" - "охранять, делать охрану"; (термину,) образован-ному путем сложения именной основы "лар" - "охрана" и глагольной - "да" - "делать"... Следова-тельно, "tu-lar имеет [то же] значение - "охранять, делать охрану".
Как известно, межевые камни (а ранее деревянные либо каменные фаллосы или итифалличе-ские фигурки) устанавливались для защиты границ земельных участков (а также в целях возрастания плодородия земли). По всей вероятности, этот обычай (установление подобных эмблем бога-отца, как бога земли и её плодородия) заключал в себе определённый раннеземле-дельческий ритуал, делающий границы земельного участка (а у хеттов и государства) сакраль-ными, а сам участок (включая его границы) находящимся под покровительством и защитой бога-отца, и нарушение этого обычая без проведения соответствующей церемонии (обряда), воспринималось (к примеру, у хатти/хеттов) как серьёзное прегрешение против бога (у этрусков законы земельной собственности были установлены самим Тином/Тинием).
По-видимому, целесообразно несколько уточнить предложенную интерпретацию термина "tu-lar" (как понятие "охранять, делать охрану"). Так, поскольку в языке этрусков "т-" адекватно "д-" (см. выше), то слово "tu" тождественно "du" ([-d-]), а последнее, как представляется, означает здесь просто "бог". И тогда выражение "tu-lar" можно трактовать и так: межевой камень - это "охрана бога (богом)", что соответствует функциональному (задуманному) предназначению межевого камня.
Вместе с тем, в работе (G. Bonfante, L. Bonfante "The Etruscan language; an Introduction". 1983) слово "tul" переведено как "камень", а этрус. "ar" означает "делать, созда(ва)ть, воздвигать, соору-жать" (A. Pfiffig. 1969; А.И. Немировский. 2000), и в таком случае "tul-ar" толкуется как "воздвиг-нут(ый) камень (межевой)".