Об интеграции и адаптации ведьм в иномирном обществе
Шрифт:
«Доигралась?»
– Я не знаю, что мне еще сделать.
– хмурясь тихо сказал Лера и плечи его поникли.
А в памяти всплыли вчерашние слова о недоверии. Неужели я так неправильно реагирую на его знаки внимания, что заставила его сомневаться в своих чувствах?
«А ты хоть раз говорила ему об этих самых чувствах?»
Да и так же всё понятно...
«Вася, тебе много было понятно, пока он тебе сам всё не рассказал и по полочкам не расставил?»
И я осознала, что признаваться всё равно придётся. Пальцы заледенели, колени ослабли. Да соберись же ты, тряпка!
–
– Лер, я тебя люблю.
Судорожный вздох, и меня подхватили, прижимая к себе. Лера целовал всё, до чего только мог дотянуться: волосы, лицо, шею, плечи, а я задыхалась от счастья. Его счастья, нахлынувшего волной и накрывшего меня по самую макушку.
– Точно?
– спросил он, останавливаясь и тяжело дыша.
– Точно.
– Повтори.
Всё еще дезориентированная, выбитая «из седла» настоящим эмоциональным тараном, я улыбнулась:
– Люблю тебя.
И придвинулась ближе, чтобы поцеловать.
– Еще.
– Люблю.
– и Лерины руки сжались крепче.
– Еще.
– Люблю. Люблю. Люблю, мой глупый, несносный и самый замечательный ведьмак.
– прошептала я у самых его губ, и больше мне сказать ничего не дали.
***
Наконец-то я проснулась с утра.
Не в полночь, не вечером, и даже не в полдень. А по-человечески: с утра. Перестраивать режим после освоения языка пришлось больше недели.
Всегда думала, что я сова, но сугубо ночной образ жизни оказался неприятно непривычным. Очень не хватало солнца. И сейчас, нежась в постели под теплыми яркими лучиками, я вдыхала сладковатый аромат цветов. Букет на прикроватной тумбочке удивлял размером: охапка нежных бело-розовых бутонов с махровыми лепестками с трудом поместилась в вазу.
Каждое утро теперь меня ждал небольшой приятный сюрприз.
Удовлетворенно пискнула, прогибаясь как кошка (умммм, как же хорошо!), и пошла в ванную.
Умываться в тазике (даже несмотря на то, что этот тазик серебряный) было очень неудобно.
«А не надо было отказываться от горничных»
И тебе доброе утро. Горничные это еще неудобнее. В моральном плане. Начинаешь чувствовать себя каким-то рабовладельцем на плантации.
«Вообще-то им за это деньги платят. В Империи, конечно, еще есть рабы, но в основном привезенные. Не коренные жители так уж точно...»
Ист, меня как-бы тоже нельзя назвать коренной жительницей. Что ж меня теперь в рабство?
«Такой статус при Лере тебе точно не светит. С его то кровью. Там, если что, сразу гильотина и сожжение (чтобы больше не встали)»
Очень позитивно - отметила я, продолжая отчищать зубы измочаленным концом толстой палочки. Местный аналог зубной щетки пришелся мне по вкусу: зубки она отбеливала замечательно, да и паста для нее никакая не требовалась - очищение и укрепление обеспечивалось за счет содержащегося в волокнах сока.
– Мори Василиса?
– раздался стук в дверь.
– Да.
– как и каждое утро откликнулась я.
В ванную заглянула одна из служанок.
– Завтрак.
– улыбнулась она, и после моего короткого кивка, удалилась.
Я
«Нужен. Нужен»
Одевшись, я спустилась к завтраку. Утренние трапезы (уж простите, но по-другому назвать это никак нельзя) проходили всё так же в малой столовой. Вообще сказать, в большой я была то один раз, на экскурсии. Огромный зал, размером с парочку теннисных кортов, украшала по периметру колоннада. Белый мрамор, позолоченная лепнина и в центре - стол. Длинный, широкий, за ним могли бы пировать человек триста разом (а если потесниться, то и четыреста). Накрытый снежно-белой скатертью, он создавал впечатление круизного лайнера: такой же белый, большой и шикарный. Освещался зал тремя хрустальными люстрами с магическими кристаллами. Света от них было меньше, чем от свечей, да и энергии они жрали прорву, зато ни копоти, ни капающего на головы гостям воска. Большую столовую, и примыкающую к ней бальную залу, использовали только по случаю больших праздников. В остальное же время и Лера, и его родные (которые сейчас были в отъезде) предпочитали малую столовую.
Малая столовая представляла собой уютное светлое помещение на первом этаже с четырьмя французскими окнами в пол, с видом на сад и широким столом на сакральных тридцать две персоны: двое во главе с этой и с той стороны и по пятнадцать по бокам. Да, назвать эту столовую «малой» можно было тоже с большой натяжкой, но всё познаётся в сравнении.
Хотя, признаться честно, и из малой столовой мы с Танилером тоже постоянно сбегали. Набирали корзину, хватали пледы и уходили «в поля». Но, это по большей части в обед или на ужин, а завтрак проходил за столом.
– Доброе утро!
– поприветствовала я хозяина дома.
– Доброе утро, родная. Как спалось?
– Прекрасно.
– А вот мне не очень.
Я села по правую руку от ведьмака, и вопросительно посмотрела на него.
– Я так быстро привык просыпаться возле тебя...
– многозначительно и с самым просительным видом ответили мне.
«Не, сейчас я вас вместе укладывать не буду. Не тот мир, не те нравы»
Кхм, ну спасибо за откровенность. А как же «вы муж и жена, иди исполняй долг» - передразнила я своего призрачного собеседника.
«А я от своих слов и не отказываюсь. Просто вы палец о палец оба не ударили, чтобы оказаться непосредственно в койке, о которой мечтаете...»
Ничего я не мечтаю!
– перебила зарвавшегося индивида.
«Так вот, вы палец о палец не ударили» - невозмутимо продолжил Ист - «А я вам не социальное магическое такси, чтобы вечером туда, утром обратно, лишь бы никто не заметил. В общем, начинайте шевелись ногами, оба. А у тебя вообще в распоряжении пара дней осталась...»
В холле хлопнула дверь и раздался громкий веселый голос.