Об интеграции и адаптации ведьм в иномирном обществе
Шрифт:
С новым спазмом я сжалась еще сильнее и чуть не заплакала. Да что ж так больно-то?! Дома было лучше. Я чувствовала себя сейчас такой слабой, такой никчемной. И грязной, и уставшей... Ухуумммм... Какое же поганое состояние! И еще более поганое настроение!
За окном еще темно, только-только забрезжил рассвет. Значит часа четыре утра.
Я со стоном перекатилась на другой бок. Надо попробовать уснуть.
Дверь тихонько скрипнула, и в комнату на цыпочках вошла служанка. В руках у неё было полное ведро воды, и она уже повернулась в сторону
– Простите, мори, я не хотела Вас будить.
В ответ я лишь слабо улыбнулась, так как новый спазм не заставил себя ждать.
– Мори?
Девушка встревоженно пригляделась и, отставив ведро к стене, спешно направилась в мою сторону.
– Мори Василиса, что с Вами? Вы совсем бледная! Вам плохо? У Вас что-то болит?
– затараторила служанка, - Я сейчас позову лекаря.
Девушка пулей вылетела из комнаты, и через мгновение уже вернулась в сопровождении мужчины лет сорока. Седина чуть тронула его виски, умные сонные глаза подслеповато вглядывались в моё лицо, а от серой мантии пахло травами. Лекарь присел на край кровати. На лице его появилось какое-то странное выражение. Восхищения? Он завис на секунду, а потом будто пришел в себя, встряхнулся и выжидательно на меня уставился.
От осознания ситуации и смущения я пошла пятнами: рассказать я, как-бы, не могу (ибо «как бы» не знаю язык), а о том, чтобы показать и речи нет. Проблема...
– Она еще не знает языка, - просветила мужчину служанка, видя, что он ждет от меня пояснений - и она такая бледная. Что с ней?
– Сейчас проверим, - ответил лекарь, поднимаясь.
Он встал вплотную, упираясь в матрас коленями. Простёр надо мной руки, и по ладоням побежали зеленоватые искорки. Я завороженно наблюдала как он медленно ведёт ими вдоль моего тела, от макушки к ступням. Дойдя до низа живота, лекарь вздрогнул, побледнел, но сделав вдох всё же продолжил сканирование.
– Лини, дай, пожалуйста, воды.
– попросил он, закончив, и вновь усаживаясь на край кровати.
– Знаете, мори, если бы я не чувствовал, что Вы девственны, я бы решил, что у Вас выкидыш. Настолько всё в физико-энергетическом плане... сложно.
Сообщил он, когда служанка не обнаружив воды в графине убежала за ней на кухню.
– Ах да, Вы же еще не понимаете наш язык. Или что-то понимаете?
Я переместилась под одеялом, устраиваясь на подушках поудобнее. В данный конкретный момент я не в состоянии была придерживаться норм и правил этикета.
– Мало мало, - озвучила я то, что уже выдавала Леови.
Лекарь улыбнулся, и на его лице вновь появилось то выражение.
– Вы очень красивая, Василиса. Я постараюсь сделать всё, чтобы Вам стало легче.
Я благодарно улыбнулась в ответ.
– Очень красивая, - эхом повторил он.
Дверь распахнулась, и в комнату влетела Лини с двумя графинами. Быстро налив стакан, и передав его лекарю, он спросила:
– Что с мори?
– У мори дни Луны.
Лини непонимающе глянула на мужчину.
– Всего
– Для мори не всего лишь. Мори в эти дни будет лежать трупом. Очень красивым, но трупом.
– добавил он, не удержавшись, - Она не часть этого мира, и видимо, подчиняется не всем его законам. А может быть просто пока перестройка идёт... Я сейчас приготовлю отвары. Три. Один восстанавливающий силы дашь ей выпить сразу. Другие два - кровоостанавливающие. Для питья и для компресса. Второе питьё только после еды дашь. Если что не так, малейшее сомнение, сразу зови меня. Я только мазь приготовлю, и вернусь к мори.
– Да, кеит.
– Василисушка?!
На кровать запрыгнул серый кот, и пробежавшись до самых подушек, ткнулся холодным носом мне в лицо.
– Хозяюшка, что? Где болит?
– фамильяр тревожно осматривал меня, пытаясь найти причину моего плачевного состояния. Шерсть вдоль хребта встала дыбом.
Притянув поближе мохнатое ухо, я шепнула:
– Соф, тише. Всё нормально. Они уйдут, объясню.
Софеньир замолчал, но не перестал сопеть и нервно метаться по покрывалу.
– Идём, Лини, чем быстрее всё приготовим, тем легче станет мори. Но прежде...
– мужчина сдёрнул с меня одеяло, и прислонил обжигающе горячую ладонь к... к... к сорочке, в общем.
Мои уши моментально покраснели, и лишь напоминание себе самой, что это врач, заставило замереть на месте. А через секунду я уже забыла обо всём, потому, что зеленые искорки, сыпавшиеся на меня с ладоней лекаря, когда он сканировал моё тело, сейчас плотно облепили его руку. Как сияющая перчатка, обшитая кристаллами Swarovski. Искорки блестели и переливались, а я смотрела и смотрела. Наверное, я никогда не привыкну к магии.
– Какая же Вы красивая, мори.
Тихо проговорил мужчина, и, подняв глаза, я столкнулась взглядом именно с «мужчиной», а не с «лекарем».
– Отдыхайте.
– прошептал он, и вместе с его рукой от тела отделилась боль.
Лекарь спешно вышел, и Лини притворила дверь, удаляясь следом.
– Соф, а «Кеит» это имя?
Спросила я, продолжая смотреть в ту сторону.
– Нет, просто обращение.
– А что за обращение?
– Это обращение к мастерам своего дела, профессионалам, чьи заслуги признаны.
– Именно к лекарям?
– Нет, к любым мастерам будь то ювелир, сапожник, кузнец или садовник. Если он достиг высот, добился признания в своём деле и вкладывает в него душу, то он «кеит». Василисушка, так что случилось?
– Да, собственно, ничего особенного. Если я правильно поняла, то здесь это называется дни Луны.
– Сейчас? Так рано же еще.
– растерялся фамильяр.
– Сейчас. Соф, а ты можешь что-нибудь рассказать мне об этом. Я имею ввиду, о том, как это проходит здесь.
– я была сконфужена, но мне нужна была информация, - То есть... Почему вы все говорите, что еще рано?