Оберег
Шрифт:
– Спасибо, милок.
– беззубо улыбнулся дед из Нижних Дубов. Так мы и сделаем! Прощевайте, люди добрые, нам пора в поход сбираться!
– Прощайте и вы.
– поклонился им богатырь.
– Только будьте осторожны: за нами по пятам мертвяк идет.
– предупредил Молчан.
– Мертвяк? Вот так штука!
– Слышите, други? Мертвяк!
– Будет потеха!
– Ну, мы ему покажем!
– Да, их не остановишь.
– покачал головой Молчан, когда они удалились от лихих стариков на полверсты.
– Настоящие герои!
– улыбнулся Рыбий Сын. Близнецы озадаченно посмотрели друг на друга и одновременно
Глава 28
Вечеряли, по настоянию Молчана, на лесной полянке. Волхв долго распинался в том духе, что, мол, подвиги подвигами, но надо же когда-нибудь и просто отдохнуть? К тому же, до тракта - менее версты, и буде какой завалящий подвиг мимо потащится, перехватить его труда не составит. Главным же его доводом, который, собственно, и убедил Руслана, было то, что в лесу во множестве произрастали осины, а мертвяк уже так близко, что самое время озаботиться вострением колов. На эту работу отрядили близнецов, после чего их покормили и спровадили в ящик, спать. Друзья остались вчетвером.
Хмурый выдался вечер. Небо затянуло густыми серыми тучами, подул холодный ветер, а ближе к полуночи начал накрапывать дождь. Несмотря на довольно сильный ветер, лес шумел как-то приглушенно, и все вместе это действовало на усталых путников угнетающе.
– Руслан, - начал Молчан; и голос его тоже прозвучал глухо, - мертвяк где-то совсем близко.
– Вот и славно. Кольями проткнем, и вся недолга. Больше он тебя за сердце хватать уж не станет!
– А не боишься?
– Знаешь, как старые охотники говорят? "Волков бояться - в лес не ходить"! А от себя могу добавить: "Если бояться каждого степняка, мертвяка, упыря... ну, вообще всякого, то лучше уж с младых ногтей до седых кудрей на печке просидеть, и за околицу носа не казать"!
– Оно, конечно, так, но все же как-то... Ох, балда я, балда!
– Да? Два балды у нас уже есть, ты теперь третий. Заразился, что ль?
– Сам дурак! Я ж круг защитный начертать забыл!
– Да, это ты зря, конечно. А чем чертить будешь?
– поинтересовался Рыбий Сын, до того погруженный в шептания с Фатимой.
– Чем угодно. Да хоть головней из костра...
– Головней - оно бы здорово, да костер ты нынче опять бездровный развел! Руслан, казалось, никогда не устанет подтрунивать над другом.
– Тогда веревку выложу, как вчера!
– Молчан набросился на свой мешок, вытащил из него веревку, размотал, аккуратно окружил ей место ночлега. Затем он прошел вдоль сотворенной преграды, нашептывая при этом что-то. Закончив, смущенно улыбнулся, развел руками, сел на свое место.
– Вот теперь я, по крайней мере, буду точно знать, когда этот мертвяк подойдет к нам совсем близко. Хотя, по моим ощущениям, он уже и так - ближе некуда.
– Конечно.
– медленно ответил Руслан, нашаривая осиновый кол. В голосе богатыря не было ни намека на веселость.
– Если обернешься, ты его увидишь.
Молчан оглянулся, и увидел. К костру неслышно подходил мертвец. Ростом он был не сильно высок, но плечи широкие. Сгнить он еще не успел, видно, что недавно помер, но на лицо лучше не смотреть: вместо правого глаза - нечто, напоминающее тлеющий уголек, левый лишен и зрачка, и радужки, просто мутно-белый. Половины волос на голове не хватало, оставшиеся длинные, грязные, частью слипшиеся от крови. С носом тоже что-то не то... Молчан почувствовал, как от ужаса зашевелились волосы на голове,
– Привет, Гуннар.
– медленно произнес он, стараясь, чтобы голос звучал ровно.
– Каким, однако, ты стал красавцем! Просто загляденье.
– Наконец-то я до тебя добрался.
– произнес хриплым голосом Гуннар.
– Что, две гривны жалко, оттого и прирезать меня задумал?
– прикинулся дурачком Руслан. И, вот ведь чудо! Стоило ему начать шутить, как ощущение собственной силы наполнило его, и говорить с мертвым варягом сразу стало легче.
– Так ты расслабься: я с мертвых денег не беру.
– Мне нет дела до твоих денег, сопляк!
– прохрипел Гуннар.
– Мне нужна Людмила. А пока ты жив, она на меня и смотреть не станет...
– А на тебя, даже если и убьешь, рази станет? Ты-то уж сколько ден, как помер! Выглядишь довольно погано. Запашок, опять же. В домовину краше кладут, это точно.
– Все шутки шутишь? Ну-ну.
– Кстати, а чтой-то ты еще не у Ящера? Разгулялся тут, девушек пугаешь...
– А я ему тебя приволочь обещал.
– недобро оскалился варяг.
– Вот он меня и выпустил. Порезвиться.
– Ладно, Гуннар. Ты и при жизни сволочью был той еще, а по смерти нрав твой и вовсе испортился. Надоело мне с тобой лясы точить, пора к делу переходить.
– Давно пора!
– прорычал мертвец, протягивая к богатырю руки и тут же их отдергивая: стоял он вплотную к веревке.
– Жжется!
– удивленно пожаловался он, рассматривая ладони с лохмотьями облезающей кожи.
– А ты как думал!
– подал голос Молчан.
– Древние заклятия - это, паря, не хухры-мухры!
Тут выяснилось, что древние заклятия - это, действительно, штука серьезная: Руслан попробовал проткнуть Гуннара колом, стоя в круге свежесрубленная осина вспыхнула, как сухая лучина, и сгорела дотла во мгновение ока, Руслан едва успел отбросить горящий кол. Гуннар, отпрянувший было, рассмеялся. Руслан невозмутимо взял следующую осину и... вышел из круга. И ничего не произошло. Только мертвяк, хищно пригнувшись, метнулся было к нему, но получил по рукам и опять отступил. Руслан, поигрывая пятисаженным колом, пошел прямо на него. Гуннар попятился, сверля богатыря взглядом своих страшных глаз и выискивая момент для нападения. Сунулся было снова, но остро отесанный кол чиркнул его по груди. Варяг взвыл, совершил нечеловечески длинный прыжок назад, вломился в кусты. Послышался удаляющийся треск: мертвяк без оглядки бежал в глубь леса.
– Трусоват оказался наш мертвячок!
– громко сказал Руслан, и все облегченно рассмеялись.- Молчан, давай я завтра своим ходом пойду, а? Мочи моей нет в этом дурацком ящике сидеть, к тому же укачивает сильно...
– Ладно. Но если бледность какую замечу - сыграешь... в смысле, залезешь в ящик, ящернуться не успеешь!
– Какой ты стал суровый, смотри-ка!
– улыбнулся богатырь.
– Потаскаешься по степям с караваном девок, посмотрю я потом на тебя...
– Ладно вам, други.
– примирительно сказал Рыбий Сын.
– Ложитесь-ка вы спать, а я покараулю.