Оберон - 24. Часть вторая.
Шрифт:
Вот она вздохнула, перевернулась на бок, лицом ко мне, и открыла глаза.
– Ой, Котик! – и улыбнулась.
– Будем вставать? – улыбнулся я в ответ, - Сегодня солнца нет, пойдём в парикмахерскую, если мама не забудет.
– Не забудет, Котик, я напомню!
– Ах, так! – я схватил подушку, и замахнулся, но не ударил, увидев, как беспомощно сжалась Катя.
Но, видя такое дело, она сама схватила свою подушку, и стала со мной драться.
Потом бросила её в меня, и побежала
Улыбаясь про себя, я заправил кровать. Пришлось полностью её перестилать, настолько мы её разворотили. С трудом справившись, пошёл на двор. Катя уже управилась со всеми делами, и сидела на лавочке, поджидая меня. Я побежал в сад, потом к умывальнику.
– Катя сказала, что вы собрались в парикмахерскую, - сказала мама.
– Да, мам, - вздохнул я, посмотрев на небо. Между тем, я заметил, что облака стали тоньше, начала появляться синева.
– Тогда идите, кушайте, и собирайтесь
Мама нажарила наших вчерашних ленков, таких вкусных, что мы с Катей в шутку подрались за последнюю рыбку. Потом по-братски её поделили. Остальную рыбу съел Саша, он сегодня опять ушёл в школу. Попив чаю, начали собираться. Надели с Катей одинаковые шортики и рубашки.
Мама посмотрела на меня, и сказала:
– Костя, тебе надо надеть другие трусики, эти немного выглядывают из-под шортиков. Некрасиво.
Мы зашли в дом, мама поискала, и предложила надеть Катины чёрные плавочки.
– Катины? – удивился я.
– Ну да. Вообще, лучше светлые, не будут просвечивать.
– Ладно, мама, только не в цветочек, - вздохнул я.
Носить девчачьи, по мнению пацанов, цвета, было позорно. Мы предпочитали чёрные, или синие трусы, семейного типа, плавки не были в ходу. Но мама сказала, что шортики короткие, и, когда буду сидеть на стуле, кое-что может выпасть.
Я покраснел, и выбрал серые плавочки. И не просвечивают, и не совсем девчачьи. Тем более, раздеваться не собирался, домой придём, переоденусь, может, даже на пляж отпустят.
Собравшись, пошли с Катей в парикмахерскую.
Когда поворачивали на дорогу, ведущую в сопку, нас, как всегда, облаяла соседская собака.
Бабушка Катя, которая была во дворе, увидев нас, улыбнулась, она тоже очень любила нас, когда мы были маленькими, всегда у неё находился для нас гостинец.
– И куда вы, такие красивые? – улыбнулась баба Катя.
– Костю стричь, - ответила Катя, тоже улыбаясь, - видите, уже стал похож на девочку.
– Правильно, - покивала баба Катя, - чего летом лохматым ходить. Умница, Катя!
Почему это Катя умница, а не я? – подумал я, потом понял. Мы шли, по привычке держась за руки, вот баба Катя и подумала, что сестра ведёт меня стричься. Деньги, кстати,
Пройдя по улице Сейнерной, мы немного прошли вниз, там стояло двухэтажное здание КБО.
Подойдя с торца, зашли в парикмахерскую. Здесь уже была очередь. У нас была общая парикмахерская, один мастер стриг и взрослых, и детей. Впрочем, что нас стричь? У пацанов были две стрижки: под ноль, и с чубчиком.
Заняв очередь, мы постояли, потом Катя кого-то увидела.
– Настя, привет! Ты что здесь делаешь?
– Катя? Костя с тобой?
– Да вот же он! – удивилась Катя, показывая на меня.
– Ой! – сказала Настя, и покраснела. А я заметил, что Настя очень хороша собой.
– Котя, - обратилась ко мне Катя, - пока вы стоите в очереди, я сбегаю в одно место?
Я понял, что она хочет сбегать к Сашке домой, подумал, и согласился: что ей здесь, с нами, париться?
Тем более что денёк начал разыгрываться.
– Да, Катя, сбегай, - разрешил я, и Катя убежала. Сегодня она не заплетала косички, распустила волосы, и мы с ней стали опять похожи.
Когда она убежала, я вспомнил, что деньги остались у Кати.
– Настя, - сказал я, - а мои деньги убежали…
– У меня тоже нет лишних, - покраснела Настя, - давай, я отдам тебе свои, сама потом зайду.
– Да ну, - испугался я, - лучше я пойду в другой раз. Не хочу стричься…
– Тогда что? Домой пойдёшь?
– Не хочу домой. Мама или работать заставит, или снова пошлёт сюда. Да и что я про Катю скажу?
– Костя, тогда пойдём, погуляем?
– Пойдём. А куда?
– Смотри, солнышко светит вовсю, пошли на «Купалку»? Здесь близко, мы всегда там купаемся.
– Тебе мама разрешает?
– Я же с тобой.
Я даже загордился, почувствовав себя большим мальчиком.
– Пошли! – согласился я, и мы отправились на прогулку с Настей.
На «Купалку» я ходил редко, в основном, когда дул сильный южный ветер, тогда с северной стороны было тихо и тепло. А на наш пляж ходили ребята, которые жили совсем рядом с тем пляжем, тот же Сашка Батянов, у которого калитка выходила на тропинку, ведущую на «Купалку».
Но на нашем большом пляже было много чистого и мелкого песка, а здесь был маленький пляжик, с крупным песком и каменистым дном.
Настя знала дорогу на этот пляж, провела меня переулками, потом начали спускаться по тропинке вниз. Настя была одета в простенький светлый сарафанчик на узеньких бретельках, который очень ей шёл, потому что волосы у неё были светлые, а глаза голубые.
По каменистому берегу, мы добрались до песчаного пляжа, Настя быстро скинула сарафанчик, оставшись в одних плавочках, таких же, как у меня, только белых…